шагнула в открывшийся проход и остановилась, когда рука Ричарда легла на плечо.
– Покажешь, как открыть изнутри и вернешься. Дальше мы сами.
– Почему? Я могу…
– Потому что чумные пришли оттуда.
Он шагнул в коридор, вслед за мной, зажег светлячок. Не сдержал удивленного восклицания. Да, ход выглядел широким— двое рядом могут пройти – и длинным. И достаточно высоким, чтобы даже Ричарду не пришлось наклонять голову. Ева скользнула следом. Дверь захлопнулась.
– Как открыть изнутри?
Я сдвинула в сторону еще один камень.
– Там скоба. Потянуть на себя до щелчка – и обратно.
Показала как. Ричард кивнул. Камень, который открывал ход, словно покрылся инеем. Иллюзия, чтобы не полагаться на память. Разумно.
– Закрой за нами дверь и марш к оружейнику.
– Слушаюсь.
Я закрыла проход, как он и велел. Прислонила к стене пылающий лоб.
Вот и все. Замок Эйдо сделает все сам. Сам отомстит за своего лорда. А моя совесть будет чиста.
Надо было бы разворачиваться и идти к оружейнику, как ни в чем не бывало, чтобы потом через полчаса-час вернуться и тихо скользнуть за ними следом, навсегда убравшись из замка. Но я так и застыла, прислонившись лбом к стене.
Глава 9
Ричард даже не спросил, есть ли ловушки в этом проходе. То ли прошел по тому, что вел из кабинета в лес, убедился, что он безопасен, и подумал, что и этот тоже, то ли…
То ли поверил мне. Поверил, что я дам ему знать об опасности.
А я его обманула.
Формально не нарушив ни один из обетов. На деле же – он спас мне жизнь, а я отправила его на верную смерть. Из этого коридора незнающему человеку не выйти.
Мои руки чисты – он сам попросил показать проход, сам ступил туда, сам отослал меня.
Я зажала рот ладонью, словно пытаясь удержать крик, но не издала не звука.
Он спас мне жизнь.
Я его предала.
Сухо всхлипнув, я бросилась к образам. Выдернула из-за оклада четки. Такие же постоянно держали при себе все члены семьи. Соседи посмеивались над набожностью Эйдо, но дело было вовсе не в молитвах. Я рванула на себя скобу еще до того, как дверь полностью открылась.
– Стойте! Ни шагу дальше!
Скользнула внутрь и облегченно выдохнула, увидев шагах в двадцати впереди две фигуры.
– Роза? – обернулся Ричард.
– Стой где стоишь! – вскрикнула я.
Он снова посмотрел вперед, повернулся ко мне – как хорошо, что на таком расстоянии почти не видно выражения лица. И без того душу словно на части рвет. Если отец смотрит с того света, он сейчас отвернется от меня навсегда. Но Ричард спас мне жизнь – и неважно, что было у него на уме в тот момент.
Впрочем, возможно, после сегодняшнего он решит забрать ее обратно. Но об этом я подумаю потом.
Пальцы начали перебирать четки. Шаг-бусина-шаг-еще одна.
Мало кто в состоянии удерживать всю жизнь в голове сложную последовательность чисел. Но куда бежать, случись беда, и зачем постоянно носить при себе четки, я знала, кажется, с самого рождения. Мы проходили этот путь с отцом каждый год. Он всегда брал с собой только одного ребенка и не выпускал мою ладонь из своей руки, строго-настрого приказывая не отходить дальше чем на шаг.
Один круг бусин. Тридцать шагов. Мои шаги чуть уже, чем мужские, но это неважно. Лишь бы не шире.
– Объяснись, – потребовал Ричард, когда я поравнялась с ними. Ни лицо, ни голос не выражали ничего. Хотя наверняка все понял, оба поняли, вон, как нехорошо прищурилась Ева.
Я глубоко вздохнула, на миг прикрыв глаза. Поднять взгляд казалось совершенно невозможным. И все же мне придется. Придется посмотреть ему в лицо и… почему невозможно в прямом смысле сгореть от стыда на месте? Хотя нет, сейчас нельзя. Ричард не из тех, кто просто развернется и пойдет назад, значит, надо все-таки провести их с Евой. Разобраться, как чумные проникли в проход. И как тупые твари умудрились миновать ловушки. Почему в коридоре нет трупов – даже если они далеко и не видны, мы бы уже их унюхали – и мне следовало сообразить это, едва открылась дверь, вместо того, чтобы думать о мести.
Значит, придется объясняться.
Пальцы попытались было начать теребить четки. Я сжала бусины в кулаке. Нельзя. Нельзя сбиваться со счета. Значит, нужно покончить с этим разговором как можно скорее. Я заставила себя встретиться взглядом с Ричардом – проще, наверное, шагнуть навстречу острию клинка, чем заглянуть в эти ледяные синие глаза.
– Этот коридор никуда не ведет. Тупик, полный ловушек.
– А я говорила, что ей нельзя доверять! – взорвалась Ева. – Кровь – не водица!
Ричард жестом остановил ее.
– Пока что я не вижу причин для недоверия, – негромко сказал он, неотрывно глядя мне в глаза.
– Когда ты их увидишь? – не унималась Ева. – Когда у тебя в спине будет торчать нож?
– Не думаю, что это случится. – Его голос стал жестче. – А теперь придержи язык, будь любезна. Выяснять отношения будем, когда вернемся.
Он снова обратился ко мне.
– Если этот коридор никуда не ведет, то какой ведет?
– Я покажу. – Кажется, если сейчас погасить светлячок, мои пылающие щеки осветят этот коридор не хуже. – Только я должна идти первой.
Ричард кивнул, протиснулся к двери между мной и Евой, коснувшись ореолом дара. Полынь, черная смородина и можжевельник. Я облизнула внезапно пересохшие губы, едва не качнулась навстречу, прижимаясь к нему – и шарахнулась назад, чуть не впечатавшись в стену.
Ева отступать не торопилась: если бы взгляды в самом деле могли убивать, я давно бы осыпалась хлопьями пепла.
– А, может, ты снова лжешь? Может, нет никаких ловушек?
Я не удостоила ее ответом. Шаг-бусина, двадцать восемь, двадцать девять, тридцать. Стоп. Теперь очень осторожно.
Я медленно двинулась дальше, обшаривая взглядом стену на уровне своей макушки. Все-таки мои шаги короче, чем мужские, еще один, два… вот и очередной камень с розовой прожилкой. От него – вниз, к самому полу, где еще один такой же. Да. Дальше лучше не двигаться.
Я обернулась к Еве.
– Дай нож. Бросить.
Она, нахмурившись, сняла с пояса метательный нож. Я бросила его на пол на два шага вперед. Не целясь, плашмя – Ева презрительно скривилась. Я добавила броску энергии магией, чтобы падающий нож весил, как человек. Плита перевернулась, точно крышка на ведре-крысоловке. Нож исчез.
– Внизу – стальные колья, – сказала я. – Чистая механика, никакой магии. Не найдешь, если не
