вроде весов. Значит, от нас требуется точность. Если он всего на несколько граммов тяжелее или легче… – Альфи корчит гримасу. – Нас с нетерпением ждёт неминуемая гибель.
Я хмурюсь, представляя себе большие старомодные весы.
– Весы, говоришь? Почему ты так думаешь?
Альфи довольно улыбается:
– Потому что я сам поступил бы точно так же.
Разумно. Где-то между вывернутым наизнанку сферическим гардеробом-лабиринтом и этим мудрёным числовым замком я начинаю отчётливо улавливать извращённый ум безумного математического гения, который явно приложил руку к проектированию этого места.
К счастью, у меня есть собственный математический гений.
– Вычитание! – восклицает Альфи, возбужденно щёлкая пальцами.
Я моргаю:
– Не поняла?
Альфи хватает кувшин 5 и держит его под жёлтой струёй.
– Мы использовали сложение, чтобы наполнить чашу номер 8, верно? – говорит Альфи. – Пять плюс три – восемь. А пять минус три – это?..
– Два! – понимаю я. – Гениально! Но как мы…
Альфи отходит от бака, держа в руке полный кувшин.
– У меня пять. – Он начинает переливать из своего кувшина в мой и наполняет его полностью. – Вычти три…
– Осторожно, – говорю я, когда ручеёк жёлтой жидкости колышется у края моего кувшина. Если Альфи прав насчёт механизма, мы должны быть точными. Если выплеснется хотя бы капля, значит, нам придётся начать заново, потратив зря драгоценные минуты.
Альфи перестаёт наполнять мой кувшин. И в торжественном жесте поднимает свой, теперь уже частично пустой.
– Остаётся два!
Оставшуюся в его кувшине жидкость он наливает в чашу-2 и тянет за рычаг. Еще один засов втягивается назад, и постамент номер 2 погружается в выложенный серой плиткой пол.
Нам осталось заполнить ещё четыре чаши: 1, 4, 6 и 7. Мы наполняем чаши 4, 6 и 7 комбинациями 2 и 5.
Теперь осталась только одна чаша. Но песочные часы быстро пустеют.
– Но как мы наполним чашу номер 1? – спрашиваю я.
Альфи хмурится и чешет затылок.
– Один – это три минус два.
– Конечно. Но у нас нет кувшина на две единицы.
– Нет, но…
Жёлтая жидкость непрерывно льётся из песочных часов, забрызгивая и плитку внизу. Похоже, у нас осталось всего несколько минут. Альфи довольно улыбается.
– Я понял! Наполни кувшин-3. Быстрее!
Я держу кувшин под быстро пустеющим резервуаром и наполняю его.
Альфи подставляет кувшин-5.
– А теперь переверни и вылей его содержимое вот сюда. Осторожней!
Я делаю, как он говорит.
– А теперь наполни его снова, – говорит Альфи, нервно поглядывая на песочные часы. – Поторопись!
Я снова наполняю кувшин-3.
– Что теперь? – В каждом кувшине по три единицы жидкости. – Как нам из этого сделать одну единицу?
– Это три минус два, или ты забыла?
– Но у нас нет двух. – Мои внутренности начинает грызть паника.
Я не знаю, что случится, если мы не откроем дверь до того, как резервуар иссякнет, и вовсе не стремлюсь узнавать, что имеется в виду под обещанной неминуемой гибелью. Плюс к тому мы можем потерять Брюса навсегда!
– У нас три в одном и три в другом.
– Совершенно верно, – отвечает Альфи со спокойной улыбкой, из-за которой я готова его придушить.
– Три единицы в моём кувшине с пятью единицами, сколько останется пустого места?
Ответ поражает меня, как восход солнца.
– Для двух!
Я доливаю кувшин Альфи двумя единицами из кувшина с тремя единицами, оставляя одну единицу в моём.
Ура!
Мы справились!
Мы отмерили одну единицу.
Сжимая кувшин, я бегу к последнему постаменту. Этот череп должен быть нам благодарен!
Увы, мои высокие кеды скользят по брызгам жёлтой жидкости под баком. Я уже на полпути к постаменту, когда моя нога отъезжает в сторону. Я резко падаю на бок, со всей силы ударяясь бедром и локтем о плитку.
От боли и неожиданности я вскрикиваю. К тому моменту, когда я вспоминаю про кувшин, он уже со звоном катится по полу, а его содержимое выплёскивается и превращается в скользкую жёлтую лужу.
– Нет!
Не обращая внимания на боль в локте, я тянусь вперёд и хватаю кувшин. Нам нужно долить его прежде, чем резервуар иссякнет.
Я оборачиваюсь и лихорадочно смотрю на резервуар. Струя всё ещё течёт, но полоска жёлтой жидкости стремительно приближается ко дну воронки. Сколько там осталось?
Десять единиц? Пять? Меньше?
Нам не успеть.
Альфи встаёт рядом с баком, размахивает руками и кричит:
– Бросай! Бросай его мне!
Я отвожу руку назад, замахиваюсь и в отчаянном броске по дуге швыряю кувшин через комнату. Золотой кувшин вращается в воздухе, словно спутник, и падает в протянутые руки Альфи.
Он подсовывает кувшин под почти пустой бак. Жёлтая жидкость, булькая, льётся в кувшин, но как же мучительно медленно!
Жёлтый ручеёк превращается в тонкую струйку.
– Есть! – кричит Альфи, когда жидкость достигает горлышка кувшина.
Струя жёлтой жидкости замедляется, истощается и замирает.
Из бака капают последние несколько капель.
Кап.
Кап.
Кап.
Когда падает последняя капля, раздаётся ужасный раскатистый ГРЮК.
– Что это было? – шепчу я.
Альфи качает головой, от страха его глаза как два блюдца.
Затем ещё один ГРЮК, за которым следует зловещий скрежет.
Потолок начинает опускаться.
Глава 22
Мои колени превращаются в желе, а кишки – в воду. Огромный каменный потолок медленно опускается на нас. Я стараюсь дышать глубже, чтобы сохранить спокойствие. У нас достаточно проблем, не хватало ещё, чтобы из-за меня тут начали летать огненные шары.
– Оповещение о вторжении! – разносится эхом чей-то металлический голос. – Оповещение о вторжении. Оповещение о вторжении!
Чёрт, просто замечательно! Огромная восьмиугольная плита над нами идеально повторяет очертания пола внизу. Когда эта штука коснётся земли, здесь не хватит места даже для таракана, не говоря уже о посторонних лицах.
– Неминуемая гибель, – испуганно шепчет Альфи. Его голос едва слышен из-за скрежета шестерён и глухого грохота цепей. Если честно, я ещё не готова к неминуемой гибели. Но на мне дедушкино кольцо. Я справлюсь. Я тянусь за магией и взмахиваю рукой с Рубиновым кольцом.
– Откройся!
Я оглядываюсь по сторонам, ищу глазами портал. Или мини-портал. Или что-то.
Но ничего нет. Должно быть, я делаю это неправильно.
– Портал! – приказываю я и делаю ещё один взмах кольцом. – Червоточина! Пустота!
Ничего.
Подавив панику, я оглядываю комнату, отчаянно пытаясь понять наш следующий ход. У нас остался один засов, который нужно отпереть, и одна чаша, которую нужно наполнить. Каменная дверь, через которую мы вошли, по-прежнему наглухо закрыта. Восьмиугольная дверь также плотно закрыта последним засовом.
Я вспоминаю, как в подвале дедушки волшебным образом открылся запертый сундук. Так что в моём распоряжении есть по крайней
