от испуга! — и его лицо выразило неудовлетворение от проделанной работы — Вот еще возиться теперь — констатировал он.
— Что же делать будем? Полицию?
Авдей в сердцах замахал на того обеими руками.
— Ты что! Какая полиция, целый шкаф денег! Мы хоть и подмазываем, но тут… пойдет веревочка виться, за чем и что! Надо убирать.
Но… не тут-то было. Разметаемое, в стороны осколками, стекло, наделало не мало шума. За окном послышались шум и суета. Проезжавший, не понятно в каких целях так поздно, извозчик, притормозил и обратил внимание на улепетывавшую со всех ног по узкому тротуару фигуру, а дыра в окне на втором этаже ярко выдавало неладное. И спустя минут десять, в этом квартале и рядом с домом нарисовалась полиция.
Авдей, выглянув из окна вниз, еще раз покачал головой.
— Все, мне тут больше не место, парни. Я через крышу, вон отсюда. Я вам сделал благое дело, не забывайте — и стремительной походкой, он направился к выходу.
Вернувшись к вечеру домой с малютками Хелен и Миррано и служанками, нанятыми Хелен в помощь, были поставлены перед фактом, что в квартире находиться труп, огромная черная дыра на ковре и куча полицейских.
Еще только показавшись в дверях и столкнувшись лицом к лицу с одним из форменных, у Миррано непроизвольно вытянулось лицо и задрожали поджилки. Дальше он проходил вперед уже только на налитых свинцом ногах, ступая как по толченному стеклу. Хелен семенила следом и из-за плеча супруга, она с любопытствующим взглядом высматривала причину появления в их квартире полицейских. Служанки, с удивленными лицами, молча высыпали в комнату, но, быстро сориентировавшись, решили благоразумно удалиться с девочками на руках. А супруги, вынуждены были обнаружить сожженный ковер и лежащий рядом с ним труп неизвестного.
Двое полицейских внимательно всматривались им в лица, как будто давно поджидали свою добычу. И Миррано чуть не стало плохо. У него схватило сердце и еще ничего не услышав ни от кого, он грузно упал на стул, возле стола и дрожащими руками стал наливать себе из графина воды в стакан. Жадно выпив, он обвел комнату глазами и остановил взгляд на сыновьях, дольше задержался на Гельмуте, который спокойно сидел рядом с Михаэлем за противоположным концом овального стола, за которым они обычно выслушивали нудные речи своих преподавателей языков.
— Что происходит? — выдохнул наконец отец семейства. А Хелен, сзади, положив руки, чисто машинально, ему на плечи, так же уставилась на своих детей. И тут, в порядке заведенной в этом доме традиции, появился из неоткуда натерпевшийся за ночь страхов, влетевший попугай и приземлился к Миррано на голову и тот даже не обратил уже на это никакого внимания.
Но все, как выяснилось, оказалось не так плохо, как представилось Миррано. Пережив долгий и нудный допрос, через пару часов из квартиры был удален труп и отбыли полицейские. Дети оказались героями. Но, от пережитых эмоций, Миррано быстро выбился из сил и прилег отдохнуть на кушетке. И его уже ничего не заботило, ни возня с ковром, ни хныканье малюток в спальне супруги и ни вставляемое приглашенным рабочим стекло. Он всегда знал, что деньги, спрятанные в шкафу, еще принесут этой семье кучу проблем. Но этого было не вдолбить в легкомысленную головку Хелен. Почтальон принес письма. И уже за поздним ужином, просматривая их, Хелен вдруг громко ахнула и в её голосе было столько ужаса! Поперхнувшись, Миррано уставился на неё и самому стало не по себе, от искаженного в какой— то непонятной гримасе лица супруги, не то удивлением, не то ужасом? — «Господи, господи, будет ли в этой семье хоть один день покоя?» — только молниеносно пронеслось в его голове и он натянулся как струна, в ожидании ворвавшихся в дом новостей так взволновавших его благоверную супругу.
Хелен вдруг быстро перекрестилась двумя пальцами и замерла. Лицо её стало заметно бледным.
Миррано так резко опустил ложку на стол, что стук заставил плечи Хелен вздрогнуть.
— Хелен, я сейчас придушу тебя если ты промолчишь еще хотя бы минуту! — громко вырвалось из него.
Она протянула ему письмо и расплакавшись, схватила полотенце и уткнулась лицом в него.
Миррано читал письмо Ани. Оно слишком долго шло из — за океана. Известия пришли просто бьющие на повал.
— Князь Артур Войцеховский покинул этот мир и Ани писала, что жизнь для неё утратила свой смысл и там, далеко, в одиночестве, она борется только лишь с одним соблазном, уйти из этой жизни вслед за любимым человеком.
Опять дрожащими руками Миррано стал наливать себе в стакан воды и залпом опрокинул её в себя. Воцарилась гробовая тишина и только мелкое, как собака скулит, нытьё супруги раскатывалось по гостиной. Мальчишки также замерли. В воздухе за витали флюиды тяжести и горя. Еще не зная, в чем дело, все почувствовали, случилось не поправимое и что-то грандиозное по своей силе.
Поплакав, Хелен с во прошение посмотрела на супруга.
— Надо ехать… — тихо произнесла она.
У Миррано вверх взметнулись брови.
— Куда?
— Туда. В Америку. К ней. Она же одна — словно взмолившись к нему произнесла Хелен.
Миррано все понимал, но это было неприемлемо сейчас. Он медленно покачал головой.
— И ты хочешь вслед… — Хелен не поняла, но он поспешил добавить. — Прими. Детей нельзя оставлять, в городе началась инфекция тифа, Бог знает откуда взявшаяся. Детей надо поберечь. — И обратился к мальчишкам. — Это серьезнее, чем вы себе представляете. Что б с дома никуда! Гельмут, никуда… ты слышишь, иначе вся семья по твоей вине отправиться на тот свет. В доме карантин! Бросай свой бизнес, иначе — и он постучал по столу пальцем, пригрозив — Деньги трупам не нужны. Все замерли и сидим безвылазно, а то драть буду, безжалостно. Слуг уволить и оставив одного-двоих, оставить их здесь с проживанием, что б заразу не приносили из своих семей.
Но Хелен словно не слышала его. Снова уткнувшись в полотенце, она приговаривала.
— Господи, за что ей так много горя? Что же это такое делается?!
И тут Миррано резко смягчился и потянувшись, погладил рукой её по волосам. Да, и грозиться ему было бес толку. В
