Голые ветви деревьев беспорядочно переплетались, а холод был таким пронизывающим, что долго находиться на улице не хотелось.
– Что к нашей истории все это отношения не имеет, – проговорила Виви с полным ртом хлеба. – Хотя эти гребаные руны, наверное, что-то значат.
– На обоих мужчинах в квартире Грей тоже были руны, написанные кровью, – напомнила я. – Это не может быть простым совпадением.
– Ну хоть где-то мы сходимся во мнении, – подытожил Тайлер, – что это какой-то сатанинский культ. Вроде клуба для извращенцев с кровью и человеческими жертвами. Это наша основная версия, правильно?
Как только мы добрались до северной части парка, сразу напали на след Грей. Для меня это ощущалось как покалывание в пальцах и особый привкус на языке. Необъяснимая уверенность, что моя сестра когда-то была здесь. Пространство вокруг пропиталось ее энергией, хоть и было очевидно: она посещала это место давно, след стал размытым. Мы продолжали шагать в тишине до тех пор, пока Виви не указала на ряд домов, примостившихся прямо возле железной дороги.
– Вон тот.
Она была права. Я тоже чувствовала, что источник энергии Грей находился именно там. Даже спустя годы могла это ощущать.
– Как вообще возможно знать такое?
– Внутри меня зашевелилось какое-то темное чувство.
– Тебе это кажется странным, понимаю.
– Да, мать твою, странным. Потому что у вас нет никаких доказательств, что это то самое место! – огрызнулся Тайлер.
– Но это и правда то самое место. Грей была здесь несчастна, – заявила Виви, – и оставила после себя нечто… неприятное.
– Ясно, вы обе ничем не лучше своей сестрицы, – ответил Тайлер, отделившись от нас и направившись к зданию. – Вечные разговоры про энергию, демонов и прочую чушь. Это просто смешно!
Семья Василюк всеми силами старалась избавиться от этой квартиры. Кейт пыталась продать наш дом после того, как умер отец, но у нее тоже ничего не вышло. Раньше я думала, что виной всему – его самоубийство: люди как-то узнавали об этом или чувствовали оставшуюся после него негативную энергию. Но, возможно, дело не в этом, причина кроется в нас самих: это наша странная энергия пропитала стены, и нормальным людям находиться в таких местах некомфортно.
Мы позвонили в четыре квартиры, но никто не ответил. В конце концов нам удалось проскользнуть внутрь вместе с мужчиной, который возвращался домой с пакетом продуктов. След Грей вел к квартире на втором этаже. Виви подергала за ручку. Заперто. Но дерево было старым и тонким, по краям дверь начала скручиваться, словно влажные страницы книги. Веса Виви хватило, чтобы с первой же попытки выбить ее с тихим сухим щелчком. И вот мы оказались внутри еще одного убежища Грей. Вопросов снова оказалось больше, чем ответов.
В одном углу гостиной была собрана вся мебель. В остальном квартира выглядела абсолютно пустой. На полу лежал потертый ковер персикового цвета, а на стенах висели выцветшие обои. Мы увидели деревянную кухню, оформленную по моде семидесятых, а еще спальню и ванную – обе комнаты были темными и унылыми. Грей жила здесь вместе с тремя другими девушками. Похоже, они теснились здесь, как шпроты в банке.
Атмосфера здесь была недоброжелательной. Меня охватило необъяснимое ощущение опасности, будто за нами кто-то наблюдал. Немногочисленные предметы отбрасывали на стену длинные тени. На одной из стен спальни муравьи ручейком стремились к крошечной щели в прогнившем дереве под потолком. Очевидно, избавиться от такой квартиры и правда непросто. Здесь витал дух нашей сестры. Стены пропитались ее тревогой и печалью. Тогда она еще была не супермоделью Грей Холлоу – а всего лишь напуганной семнадцатилетней девчонкой без денег, которой некуда идти.
– Местечко так себе, – заявил Тайлер, открыв окно, которое выходило прямо на кирпичную стену соседнего дома.
Мы проделали то, что в последнее время стало для нас привычным: пробежались пальцами по плинтусам, отыскивая тайники. Открыли все шкафы на кухне и выдвинули каждый ящик. Обыскали ванную комнату, заглядывая во все углы. Развинтили карниз, на котором висели шторы, в надежде обнаружить там записку. Саму ткань внимательно осмотрели на свету в поисках секретной вышивки. Перевернули вверх ногами всю мебель, надеясь обнаружить послание, нацарапанное на дереве.
Мое воображение рисовало сцены ее жизни здесь, в первые месяцы свободы, вдали от школы и двух младших сестер. Наверняка Грей приходила сюда из баров, немного захмелевшая и довольная, потому что какой-нибудь классный парень взял ее номер телефона. Я представляла себе ее на кухне в пижаме за приготовлением блюд, что она обычно подавала нам на завтрак воскресным утром. Вафли, омлет, свежевыжатый апельсиновый сок. Представляла себе, как спальня выглядела, когда в ней жили еще три девушки помимо Грей. Все свои сокровища и секреты, прихваченные из дома, она, должно быть, прятала в кровати.
– Здесь совершенно ничего не осталось от нее, – заявила Виви, закончив обыскивать окна. И все же тут что-то было. Ощущалась какая-то тревожная энергия. Нечто недоброе, скрытое от посторонних глаз. Я все возвращалась и возвращалась к одной из стен в спальне. Похоже, кровать Грей стояла именно здесь, потому что ее присутствие в этом месте ощущалось максимально сильно. Моя рука скользнула по обоям. В них не было ничего необычного. Никаких выступов, никаких тайников, вообще ничего, что могло бы привлечь внимание, кроме цепочки муравьев.
– Значит, ты тоже это чувствуешь, – сказала Виви, стоящая рядом со мной. Мы обе разглядывали стену, которую словно опутывала паутина странной энергии.
– Здесь обои немного отличаются, – начала я. Это смущало меня с самого начала.
– Правда? – спросила Виви, переводя взгляд с одной стены на другую. – Похоже, ты права.
– Они новее… – Я вновь пробежалась пальцами по стене. Обои здесь были более гладкими и менее выцветшими, чем на соседних стенах.
– На этой стене обои переклеивали. Только на ней.
За нашими спинами Тайлер мерил комнату шагами.
– Вообще-то вы должны искать доказательства моей невиновности, – заявил он, – а не критиковать странные интерьерные решения владельцев.
– Но, если уж мы выбили входную дверь, почему бы не содрать обои? – предложила Виви.
С этими словами она отправилась в гостиную, где была собрана вся мебель, и вернулась оттуда со стулом в руках. Сестра встала на него и оторвала от стены правый верхний угол, где было больше всего муравьев. Достаточно, чтобы я смогла ухватиться и потянуть. Обои были дешевые и отрывались легко; они сходили со стены большими кусками, обнаруживая следы клея на крашеной стене.
– Фу, стена прогнила, – сказал Тайлер, когда первый пласт обоев упал на пол.
– Это не гниль, – ответила Виви. Мы обе наклонились ближе, чтобы рассмотреть. – Это кое-что другое.
Виви прижала ладонь к стене. Та оказалась пористой,
