6/19 июня 1902
Венеция
Элегии
Женщинам
Вот они, скорбные, гордые тениЖенщин, обманутых мной.Прямо в лицо им смотрю без сомнений,Прямо в лицо этих бледных видений,Созданных чарой ночной.
О, эти руки, и груди, и губы,Выгибы алчущих тел!Вас обретал я, и вами владел!Все ваши тайны – то нежный, то грубый,Властный, покорный – узнать я умел.
Да, я вас бросил, как остов добычи,Бросил на знойном пути.Что ж! в этом мире вещей и обличийВсе мне сказалось в единственном кличе:«Ты должен идти!»
Вас я любил так, как любят, и каждойДушу свою отдавал до конца,Но – мне не страшно немого лица!Не одинаковой жаждойНаши горели сердца.
Вы, опаленные яростной страстью,В ужасе падали ниц.Я, прикоснувшись к последнему счастью,Не опуская ресниц,Шел, увлекаем таинственной властью,К ужасу новых границ.
Вас я любил так, как любят, и знаю —С каждой я был бы в раю!Но не хочу я довериться раю.Душу мою из блаженств вырываю,Вольную душу мою!
Дальше, все дальше! от счастья до муки,В ужасы – в бездну – во тьму!Тщетно ко мне простираете рукиВы, присужденные к вечной разлуке:Жить мне и быть – одному.
1902
Свидание
В одном из тех домов, придуманных развратом,Где всем предложена наемная кровать,На ложе общих ласк, еще недавно смятом,И мы нашли приют – свою любовь скрывать.
Был яркий летний день, но сдвинутые шторыОтрезывали нас от четкого луча;Во мгле искусственной ловил я только взорыДа тени смутные прически и плеча.
Вся жизнь была в руках; я слышал все биенья,Всю груди теплоту, все линии бедра;Ты прилегла ко мне, уже в изнеможеньи,И ты на миг была – как нежная сестра.
Но издали, крутясь, летела буря страсти...Как изменились вдруг внизу твои глаза!И ложе стало челн. У буйных волн во власти,Промчался он, и вихрь – сорвал все паруса!
И мне пригрезилось: сбылась судьба земного.Нет человечества! Ладью влечет хаос!И я, встречая смерть, искал поспешно слова,Чтоб трепет выразить последних в мире грез.
Но вместо слов был бред, и, неотступно жаля,Впивался и томил из глубины твой взгляд.Твой голос слышал я: «Люблю! твоя! мой Валя!»Ладья летит быстрей... и рухнул водопад.
И мы на берегу очнулись в брызгах пены.Неспешно, как из форм иного бытия,Являлся внешний шум и выступали стены,Сливалось медленно с действительностью «я».
Когда ж застенчиво, лицо в густой вуали,На улицу за мной ты вышла из ворот,Еще был яркий день, пролетки дребезжали,И люди мимо шли – вперед, вперед...
1 июня 1901
В Дамаск
Губы мои приближаютсяК твоим губам,Таинства снова свершаются,И мир как храм.
Мы, как священнослужители,Творим обряд.Строго в великой обителиСлова звучат.
Ангелы, ниц преклоненные,Поют тропарь.Звезды – лампады зажженные,И ночь – алтарь.
Что нас влечет с неизбежностью,Как сталь магнит?Дышим мы страстью и нежностью,Но взор закрыт.
Водоворотом мы схваченыПоследних ласк.Вот он, от века назначенный,Наш путь в Дамаск!
1903
Гиацинт
С. Л. Полякову
Словно кровь у свежей раны,Красный камень гиацинтУвлекает грезу в страны,Где царит широкий Инд;
Где в засохших джунглях внемлютТигры поступи людейИ на мертвых ветках дремлютПасти жадных орхидей;
Где, окованная взглядом,Птица стынет пред змеейИ, полны губящим ядом,Корни пухнут под землей.
Сладко грезить об отчизнеВсех таинственных отрав!Там найду я радость жизни —Воплотивший смерть состав!
В лезвее багдадской сталиКаплю смерти я волью,И навек в моем кинжалеМесть и волю затаю.
И когда любовь обманет,И ласкавшая меняРасточать другому станетРечи нег на склоне дня, —
Я приду к ней с верным ядом,Я ее меж ласк и чар,Словно змей, затешу взглядом,Разочту, как тигр, удар.
И, глядя на кровь у раны(Словно камень гиацинт!),Повлекусь я грезой в страны,Где царит широкий Инд.
20 декабря 1900
Подражание Гейне
Мне снилось, я в городе дальнем,Где ты истомилась одна.Твой мальчик прохожего встретил,Сказал мне, что мама больна.
К тебе я вошел, как безумный,Шепнула ты мне: наконец!И слышалось четко биеньеДвух слишком счастливых сердец.
Я сел на скамью у кровати,И сердце мне сжала тоска:Бледны исхудалые щеки,Бледна и прозрачна рука.
Твой муж, и сестра, и сиделка —Все вдруг отошли к стороне,И я целовал твои руки,И ты улыбалася мне.
И ты мне сказала: «Мой милый,Мы точно голубки в грозе», —К тебе я прижался, рыдая,И плакали, плакали все.
В слезах я проснулся безумный,Кругом темнота, тишина,И город далек, где томишьсяТы в тяжком недуге одна.
1 июля 1901
Прощальный взгляд
Я сквозь незапертые двериВошел в давно знакомый дом,Как в замок сказочных поверий,Постигнутый волшебным сном.
Сквозь спущенные занавескиЧуть проникали тени дня,И люстры тонкие подвескиСверкали бледно, не звеня.
И так шаги казались странны,Почти заглушены в коврах.Картины, темны и туманны,Терялись смутно на стенах.
Я встретил взгляд без выраженьяОстановившихся часов.Полузасохшие растеньяСтояли стражей мертвецов.
Я заглянул... Она смотрела,Как тихо догорал камин.Зола каких-то писем тлела,Но в воздухе дышал жасмин.
На платье белое – все режеБросали угли отсвет свой.Она вдыхала запах свежий,Клонясь все ниже головой.
И, не веселый, не печальный,Я скрылся, как вошел, без слов,Приняв в гостиной взгляд прощальныйОстановившихся часов.
25 декабря 1901
К близкой
Предстанет миг, и дух мой канетВ неизмеримость без времен,И что-то новое настанет,И будет прах земли как сон.
Настанет мир иных скитаний,Иных падений и высот,И, проходя за гранью грани,Мой дух былое отряхнет.
Воспоминанья все утратит,В огне небес перегоритИ за познанье тайн заплатитЗабвеньем счастья и обид.
И вот, как облако влекомый,Молчанье строгое храня,Я вдруг завижу лик знакомый,И трепет обожжет меня.
В моей душе преображенной,От всех условий бытия,Как мысль от тени, отрешенной,Восстанет вся любовь моя,
Весь круг бессилия и счастья,Все дни, что вечностью прошли,Весь вещий ужас сладострастья,Вся ложь, вся радуга земли!
И словно вновь под сводом звездным,С своей бездонной высоты,Твое я имя кину к безднам,И мне на зов ответишь – ты!
1903
Пытка
Эта боль не раз мной испытана,На кресте я был распят не раз,Снова кровью одежда пропитанаИ во взорах свет солнца погас.
Члены пыткой злой обессилены,Я во прахе кровавом – как труп.Выжидают мгновения филины,Опустившись на ближний уступ.
Но, чем мука полней и суровее,Тем восторженней песни хочу,И кричу, и пою славословия,Вечный гимн моему палачу.
О, приди, без улыбки, без жалости,Снова к древу меня пригвождать,Чтоб я мог в ненасытной усталостиСнова руки твои целовать.
Чтоб, в борьбе с сладострастной безмерностьюНарастающих яростных мук,Я утешен был девственной верностьюЭтих строго безжалостных рук.
Декабрь 1901
Эпизод
1
Не правда ли: мы в сказке,Мы в книжке для детей?Твои так нежны глазки,И поступь – как у фей!
Я – принц, а ты – царевна,Отец твой – злой король...Но не гляди так гневно,Побыть с тобой позволь.
Я в шапке-невидимке,Для всех – ты здесь одна!И вот в вечерней дымкеПомеркла даль окна.
Прислужницы уводятТебя под полог твой...Ночные тени бродят,И я во мгле с тобой!
Уста твои безмолвны,Смежен покорный взор.Бросаю в воздух – в волныНаш самолет-ковер.
Влекут нас в царство ласкиСемь белых лебедей...Не правда ли: мы в сказке,Мы в книжке для детей?
2
Зачем твое имя Мария,Любимое имя мое?Любовь – огневая стихия,Но ты увлекаешь в нее.
Зачем с утомляющей дрожьюСжимаю я руку твоюИ страсть, как посланницу божью,В горящей мечте узнаю?
Ты шепчешь, лицо уклоняя:«Зачем я слаба? – ты сильней»,И вьется дорога ночнаяПо царству теней и огней.
3
