- Не знаю, - ответила девушка.
- О как?
- Да, так. Но я его узнаю, будь уверен. И вот что, Серый... Если я скажу, что Игрок рядом, ты не пытайся понять, в чём это проявляется... и вообще, не вылезай, пожалуйста, со своими магическими опытами.
- Запросто, - заверил я. - Но почему, ты можешь объяснить?..
Нан ответила, что вблизи чужой древней силы заклинания неопытного мага могут серьёзно удивить создателя своим результатом. Она снова была готова расплакаться. Я балагурил, рассказывал о чём-то, потом потянул девушку к себе, она была рассеянна и холодна... целую минуту, а потом я сумел развеять её непонятную печаль...
Мой организм вроде бы приноровился к здешним длинным суткам. Но всё же иногда клонило в сон посередь дня, а ночью просыпался и лежал зевая. Как вот сейчас.
Вокруг была великая темень, я таращился в неё слепыми глазами, и снова подступало безумие, казалось, что нет ни мира, ни меня. Сердце начинало бешено колотиться, дыхание прерывалось, душа забивалась куда-то даже не в пятки, а под ноготь мизинца левой ноги... Тогда я закрывал глаза и говорил себе, что если сердце стучит, значит, оно есть, и остальное тело вкупе с ногтём мизинца. И душа есть... наверное.
Я лежал без сна, слушал ровное дыхание моей эльфийской принцессы. Тьма сгущается перед рассветом. Можно было призвать искорки, но я опасался разбудить Нан, она спала очень чутко, могла проснуться от резкого движения, присутствия рядом магии, даже неосторожной мысли.
Свет. Он возник, разбавил чернила мрака, скоро осмелел и стал изгонять тьму из леса.
И подобно рассвету, в моей душе разгоралась надежда. Я поднял руку перед собой, свет обрисовал пальцы. Нельзя определить. Я закрыл глаза, торжественно поклялся, что не буду расстраиваться, если зрение не вернётся в полной мере. Стал считать своё дыхание, сбился, стал считать дыхание Нан. Спящей девушке передалось моё волнение, она задышала чаще, заворочалась, что-то пробормотала. Мне показалось, что я расслышал своё имя. Я осторожно экранировался.
Прошло какое-то время. Я открыл глаза, смотрел, как солнце окрашивает золотом верхушки деревьев, и боялся, что выдумываю, а не вижу.
Но я видел.
Точно так же, как и раньше.
Всё расплылось перед глазами, я испугался, но это были только слёзы. Сморгнув предательскую влагу, я сел и отбросил живой плащ.
И впервые как следует разглядел свою девушку...
Это было вне времени. Я смотрел на зябко сжавшееся тело, не в силах осознать то, что вижу, в голове была лишь одна мысль.
Следовало догадаться раньше. Я должен был сообразить. Должен был. По запаху волос, по вкусу губ
и запаху тех волос и вкусу тех губ
По странной для такого хрупкого сложения силе и выносливости. По тому, как хорошо она видит ночью, по обонянию
звериному
намного лучше моего.
Строение тела. Кисти рук, стопы ног, пальцы, ногти
когти?
Груди и соски. Ключицы. Оттёнок кожи. Расположение волос
нет, всё-таки волос, не шерсти
на теле.
Лицо. Волосы, разрез глаз, форма скул, ушей.
Всё другое. Всё неуловимо иное
чужое
Мой внутренний переводчик распознал слово гарха как "человек", а гойраш - "нелюдь".
И ошибся.
Гойраш - человек.
А гарха - нет.
Sapiens, но слишком уж не похожий на Homo.
На спящего человека... или нечеловека нельзя пристально смотреть. Можно разбудить. Она и проснулась.
Сладко потянулась. Карие ещё затуманенные сном глаза посветлели, стали янтарными, потом хищно-жёлтыми. Припухшие со сна или от поцелуев губы улыбались, блеснули белые ровные зубы. Нет, не вампирские, но и не вполне человеческие. Клыков шесть штук - сверху пара слева и справа, внизу по одному.
Прядь медных волос свесилась на лицо, Нан отвела за розовое ушко. Вытянутое ухо чуть вздрогнуло, повернулось невозможным для человека образом.
Я осторожно потрогал это ухо - остроконечное, разумеется, какое же ещё... Интересно, как раньше не заметил на ощупь?
Нан дёрнула ухом, мотнула головой, мои пальцы так знакомо скользнули по щеке, - бархат... Захотелось взвыть от нелепости ситуации - чужое взгляду, даже непристойное в своей похожести на человеческое, чуждое тело, и такое привычное осязанию... Девушка подняла лицо, закрыла глаза - безмятежно ждала поцелуя.
Я поцеловал быстро, просто коснулся и отпрянул. Нан чуть нахмурилась, отстранилась.
- Что не так? - спросила она.
- Нет... всё... - "в порядке" застряло в глотке. Нан пытливо заглянула мне в глаза, хорошо, в голову не полезла. - Я... просто... Только сейчас полностью разглядел, какая ты красивая...
Нан заморгала и робко улыбнулась. Как обычная человеческая девчонка... а потом округлила глаза и рот в человеческом же выражении восторженного удивления:
- Твоё зрение вернулось?!.
Я кивнул. Нан взвизгнула, бросилась на шею, целуя куда ни попадя. Я привычно обнял.
- Ох, Серый, я так рада!..
- А уж я-то как рад, - ответил я не слишком радостным тоном. Посчитав, что я слишком ошарашен восстановлением зрения, она чмокнула напоследок в нос, отпустила и оставила приходить в себя. Мигом облачилась, явно стесняясь, но отвернуться не потребовала. Когда живая одежда облекла её фигуру, мне стало легче.
Нан заклинанием зажгла подготовленную с вечера кучу хвороста, стала готовить завтрак. Она двигалась быстро и очень красиво, с этакой жутковатой чужой грацией. Я не мог отвести взгляда.
За завтраком кусок не лез в горло. Нан молчала, но кидала такие счастливые взгляды, что неловко делалось.
После перекуса мы собрались привычно быстро - пора идти.
Размеренная ходьба не мешала думам. А дум было много.
Как жить дальше? Какими станут наши... отношения?
Может, лучше сыграть в "окончен школьный роман"? Сказать, мол, извини, я думал, ты человек. Знаешь, как-то не разглядел при первой встрече, а потом долго не имел возможности видеть...
Чушь, бред. Мысль о расставании - словно биоклинком по душе. Она же чело... то есть вполне разумная. Взрослая половозрелая особь. Самка то есть. Тьфу, что за околесицу я несу!..
Ну, клыков шесть. Ну, глаза меняют цвет. У каждого свои недостатки. Вон, у меня шрамы по всей морде лица, сарумановых урок... то есть орков распугаю одной обаятельной улыбкой. А она - что она? Ну, ушами шевелит остроконечными. Пахнет немного по-другому...
Ну и что?!
Что с того, что она не человек?!
Так случилось, что свою единственную истинную любовь я встретил в чужом мире. Так случилось, что полюбил вслепую. Не за красоту, хотя она очень красива...нечеловечески красива. Не за слова - её тлеющая ненависть к нелюдям... к людям этого мира, её шовинистские лозунги кого угодно могли оттолкнуть.
По делам её узнал её. За дела полюбил. За доброту. Сострадание. Господи, да что мне с того, что она не совсем человек? Она человечнее многих человеков, которых я знал.
Нерасторжимые узы судьбы связали нас. Ради неё я убивал людей. Она вытащила меня из смерти, исцелила, - и от душевного холода тоже. Она отдала мне всю себя.
И что мне с того, что Нан не совсем человек?
Она - моя. Моя девушка. Первая и единственная. Свет очей моих. Сладость чресел моих. Моя эльфийская принцесса. Хотя Нан похожа на традиционный образ эльфа разве что фигурой да формой ушей...
И она моя.
Я сказал.
В конце концов всё сводится к одному. Делаешь ты шаг или нет.
Я сделал этот шаг и положил руку на плечо Нан.
- Да, я чувствую, - тихо сказала она. - Молчи, не останавливайся, иди, иди...
Грубо сшибленный со своей романтической жёрдочки, я немного обалдел, но не стал переспрашивать. Вместо того сосредоточился, выискивая то, что так обеспокоило Нан, и собственными сверхчувствами, и сенсорами импланта.
Ну и выбило же меня из колеи это возвращение зрения и правда о природе Нан!..
Впору жалеть о прежней слепоте - так я гораздо лучше видел то, что составляет саму суть мира. Над-мир. Как его не назови - эфир, пространство заклинаний, астрал, Сумрак...
В Сумраке кипел хаос.
Вокруг тянулись нити. Они извивались, сплетались и расплетались, цепляясь за наш магический щит и соскальзывая бессильно. Нан больше не пыталась колдовать, слишком опасно, пояснила мне телепатически - ещё учуют... судя по напряжённости магических линий, по "бодрости" нитей их хозяин совсем рядом.
К полудню путь привёл нас к ручью, на поляне по ту сторону немного повеселевшая Нан узрела следы неоднократных стоянок. Я поверил на слово, сам ничего не увидел. Девушка заставила меня разуться, мы вброд перешли ручей, хотя в десяти шагах росло дерево, по искривлённому стволу которого можно было перейти полоску воды, не замочив ног.
