не видит золотое сияние.
– Эффект сока временный, – произнес Инь Чэнь.
– Эх, жаль, – парень сунул плод в карман.
В этот момент с улицы донеслись радостные возгласы и пение. Апостол высунул голову в окно, а затем обернулся к князю:
– Там целая толпа! С чего это так оживленно?
– Сегодня проходит фестиваль – праздник поклонения владыке моря Сайнсу. Так как Ренн – портовый город, жизнь местных связана с рыболовством, поэтому Сайнс здесь считается очень важным божеством.
– Правда?! А можно и мне сходить посмотреть? – глаза Ци Лина загорелись.
Инь Чэнь слегка нахмурился, но ничего не ответил. Парень, видя выражение лица собеседника, немного поник:
– Я с самого детства не покидал Фуцзэ, а у нас даже на Новый год все просто одеваются в самое новое, да несколько домов собираются вместе петь песни и пить медовые настойки на вишне… Я никогда в жизни не видел настолько масштабных празднований…
Мужчина посмотрел на стоящего перед ним апостола с черными, как чернила, волосами: в его глазах искрилась невинность. Он был все еще так чист душой, не запятнан этим на вид сияющим и божественным, а на деле полным кровавых злодеяний миром. Кровь и трупы, распри и убийства были от него неимоверно далеки.
Князь слабо улыбнулся, и его холодное выражение лица, словно от порыва теплого ветра, смягчилось:
– Ступай, повеселись. Когда вернешься, я расскажу тебе, как вести себя внутри Усыпальницы Духов. Ах, и еще…
– Что? – Ци Лин выжидательно смотрел на него.
Тот молча развернулся и прошел к кровати, с которой поднял стопку новеньких вещей, на которой лежали доспехи, защита для рук и коленей, кожаный пояс и брошь. А затем передал стопку парню.
– Это… все мне?! – юноша с трудом верил в происходящее. Он погладил новые высококачественные ткани. Манжеты украшали сероватый мех белой лисы и серебристый кант, а на шее даже красовались серые кристаллы… Молодой человек не удержался и, наклонив голову, посмотрел на свою грязную одежду слуги с почтовой станции Фуцзэ.
Инь Чэнь с полуулыбкой на лице кивнул.
– Здорово! – Ци Лин обнял одежду, не в силах скрыть радость. Уже через мгновение он подскочил и побежал к двери, но, сделав два шага, развернулся и, подойдя к Инь Чэню, взглянул на него, возвышающегося над ним на добрых полголовы. – Тебе одному не будет скучно? Может, вместе пойдем?
– Не будет. Ступай. За столько лет я уже привык, – князь протянул руку и погладил его по густым волосам на макушке.
– Ну давай же, пошли! – парень схватил руку Инь Чэня и потянул к выходу.
– Говорю же, не пойду, – рассмеялся мужчина и расцвел, как цветок сакуры. В то же время его одежда засвистела и с плеча ловкими прыжками на руку Ци Лина, что держала князя, спрыгнул маленький скорпион, который вздернул хвост и ужалил юношу.
– А-а-а-а-а! И не стыдно тебе спускать духовного зверя на своего же апостола?! – отдернул руку парень и бросил сердитый взгляд на скачущее на плече князя Снежное Жало. Вот только тот вовсе не испугался, громко пискнул и, нагло покачивая клешнями, встал в стойку всадника, словно говоря: «Нападай, если такой смелый».
Ци Лин побагровел от злости и ткнул в скорпиона:
– Ты, ты… Мелкий наглец, смотри у меня!
Юноша развернулся и пошел прочь, но как только открыл дверь, снова обернулся и обратился к Инь Чэню:
– Если что-то будет нужно, выгляни в окно и позови. У меня хороший слух, так что мигом вернусь.
– Если и правда случится то, с чем один я не справлюсь, то и твое возвращение вряд ли поможет, – не удержался мужчина от шутки, кормя откусанным кусочком яблока своего зверя.
– Все может быть! А у меня как-никак при себе лев! – вскинул брови Ци Лин и несогласно посмотрел на князя. – В общем, я пошел!
Тот кивнул:
– У тебя на теле моя Печать, поэтому если и правда что-то случится, например, окажусь очень далеко от тебя или умру, то ты узнаешь.
– Замечательно, – немного расслабившись, улыбнулся юноша.
Мужчина тепло улыбнулся:
– Иди уже, не переживай за меня. Я буду здесь, когда ты вернешься.
Шаги спускающегося по лестнице Ци Лина постепенно стихли.
Развернувшись, Седьмой князь закрыл окно, и звуки праздника снаружи исчезли.
Лунный свет, проникая в комнату через решетку окна, мягким сиянием очерчивал его непроницаемое лицо.
Сколько лет подобное одиночество являлось для него привычным? Он уже и не помнил.
Эти годы Инь Чэнь скитался по пышным древним лесам, бывал в мертвенно-тихих топях, укутанных влажным туманом, пресекал снежные равнины, переходил пустыни, проходил неисчислимые покрытые пылью Памятники старины пустыни времени. Привыкший иметь рядом единственного спутника – духовного зверя – Седьмой князь почти в эти годы ни с кем и не говорил.
Таить в сердце маленькую надежду было все равно что держать слабую свечу на сильном ветру. Радости и шум мира людей оставались в стороне. Не было праздничных торжеств и не было пыли обыденного – он существовал далеко от битв за могущество и жажды духовной силы и просто жил. Вот только жизнь его заключалась лишь в том, чтобы не умереть, и только.
И все ради одной слабой, но никак не гаснущей свечи в его ладони.
Мужчина обернулся, увидел серебристое одеяние, которое сам повесил на изголовье кровати, и вспомнил радостное лицо Ци Лина, получившего новую одежду. Как-то парень бросил ему:
– Одежды у вас, князей, уж очень красивые, я за всю жизнь ни разу такие не носил… Просто загляденье! Они из шелка? Долго, должно быть, расшивали…
Инь Чэнь помнил, каким серьезным и полным белой зависти выглядело лицо Ци Лина и его укрытые густыми ресницами глаза, напоминающие два драгоценных камня, накрытых мягкими черными перышками.
– И у меня потом будут такие же красивые наряды? Апостолам положено одеваться так же, как и князьям?
Он взглянул на парня и ответил:
– Конечно. Я куплю тебе все необходимое в дороге, но если ты собираешься продолжать носиться во все стороны, лазить по деревьям и копаться в грязи, то какую одежду ни надень, на тебе она все равно превратится в тряпье.
Парень тогда замахал руками:
– Да как я смогу в такой красивой одежде?!
«Нужно велеть ему переодеться в новое, перед тем как он завтра отправится в Усыпальницу Духов. В конце концов он уже стал апостолом, знатью империи. Возможно, до него еще не дошло, что его жизнь совершенно изменилась».
Спокойно лежа на кровати, Инь Чэнь с улыбкой прикрыл глаза. Он и сам не догадывался, насколько чаще стал улыбаться после знакомства с Ци Лином. И
