— За ночь в библиотеке, — вздохнула Корса и сунула всё это прямо мне в руки.
То есть выбора мне не оставили? Конечно, нет, учитывая, что после этого на её запястье вспыхнула на мгновение сложная вязь. Обещание выполнено.
— Да? А я думала за кражу, обман и подставу перед куратором и ректором.
Коридор оставался пустым, но она всё равно нервно оглянулась. Правда, раскаяния в её взгляде после этого не прибавилось.
— У меня не было выбора! — скривилась Корса. — Если бы не твой кулон, куратор сразу бы вышла на меня. А так, пока они разбирались с тобой, магический след окончательно развеялся.
— Вамбург, ты, вообще, нормальная? — Стало действительно интересно. — Не боишься, что я пойду с этой историей к ректору? Тогда тебе не просто выговор влепят — исключат, наплевав на папочку и всю родню.
— Ага, как же. Ты и пойдёшь? — Она больше не изображала богатую дурочку, становясь той, кем всегда являлась — отъявленной стервой. И это шло ей гораздо больше идиотских кривляний. — Скорее подкараулишь за углом и отомстишь.
— Мило, — приподняв бровь, прокомментировала я. — То есть тебе для счастливой жизни только моей мести не хватало?
И, покачав головой, попыталась закрыть дверь.
— Аурелия, — Корса придержала её, мешая избавиться от своего присутствия, — ты же понимаешь, что ничего личного?
Совсем ничего. И Рик здесь не при чём, и та их беседа в зимнем саду мне тоже просто пригрезилась.
— Конечно, Корса, — улыбнулась я в ответ. — Всего лишь необъяснимое желание нагадить ближнему.
— Ты могла мне помочь! — раздражённо откликнулась она. — Но не захотела, потому что ненавидишь тех, кто превосходит тебя хоть в чём-то. Мы это ещё с первого курса поняли!
— Ты лечиться не пробовала? Вместе с «мы», — с сочувствием поинтересовалась я и шагнула навстречу. — Я всего лишь не захотела подставляться ради постороннего мне человека, причём подставляться перед куратором и ректором. И, поверь, не захочу и дальше, а со своими притязаниями можешь катиться хоть к фаркасам, хоть к лекарям. Говорят, они научились действенно лечить психозы… как раз твой случай.
Пока Корса открывала и закрывала рот, я легко толкнула её плечом, заставив отступить, и захлопнула дверь.
— Это же надо! — не удержалась, поражаясь чужой наглости.
Но так просто её слова из головы не выбрасывались, как бы ни хотелось. Может, и правда завидую?
Предательская мыслишка сопровождала, пока я доставала учебники, умывалась и даже когда я засела за занятия.
Нет, ну чему я могу завидовать?
А как будто нечему…
Живые, в отличие от моих, родители. Состояние, неважно какое, если его не надо выгрызать у постороннего человека. Свобода в выборе специальности и мужа. Хотя, свобода эта, конечно, относительная — с ней сложности не только у меня, породистых студенток так же, как и меня, вполне успешно продавали, не заботясь их мнением.
Ну и, конечно, мой прекрасный стихийный дар, точнее, его отсутствие, как отдельный повод для зависти. Любимый настолько, что страх медленно, но верно вытеснялся злостью. Знать бы, откуда во мне эта гадость, может и удалось бы решить задачку… хотя всё решение теперь от меня же и зависит. Оскант — вот что нужно мне и половине других стихийников, многие из которых сидели в Гвинборе просто потому, что были опасны для жителей империи. Увы, опасны даже не по своей воле.
Из груди вырвался прерывистый вздох.
Ладно, хватит. В крайнем случае, если не удастся достать оскант или он не оправдает ожиданий Оллэйстара, я всегда могу сбежать в Ороканскую пустошь. Вот только надо бы выяснить, куда именно бежать и как потом найти того самого Горуса… но потом. Всё потом, а сейчас…
Здравствуй, любимое магическое право!
— Грасс.
Рик умел удивлять — вместо него на ужине напротив меня сел один из близнецов и положил на стол объёмный свёрток.
— Старшенький, — хмыкнула я и мельком взглянула на, судя по форме, книги.
У Араэла дёрнулась щека, но он промолчал. Забавно, значит, слухи не врали — близнецы действительно отличались только серьгой в ухе. У старшенького в правом, у Эла, выходит, в левом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Интересно, не у степняков ли они их воткнули?
— Это Ариса?
— М-м, что? — переспросила я и продолжила жевать рагу под раздражённым взглядом Делаберга.
— Ариса заказала тебе то заклинание?
Да что ж его так пробило-то? Или потому и пристаёт, что пробило от души?
А я всё жевала, медленно и очень тщательно, кажется, доводя старшенького до бешенства. Но тут уж кому что, я не заставляла его сидеть за своим столом и портить мне аппетит.
— Не понимаю о чём ты, — наконец, мило улыбнулась я. И положила в рот ещё одну ложку невероятного, тающего во рту, мяса. Николас — гений!
— Грасс! — рявкнул старшенький, но быстро заткнулся, когда поймал заинтересованные взгляды с ближайших столиков. — Так сложно назвать имя? Скажи, что ты за него хочешь, и разойдёмся, наконец.
Нет, перемалывать в пюре такое блюдо — полное извращение. И ещё один раздражающий аргумент в копилку Делаберга.
— Так сложно отстать? — тяжело вздохнула я в ответ и отложила ложку. — Иди к фаркасам вместе со своими предложениями, я ничего тебе не скажу.
— Почему? — нахмурился старшенький.
— О тайне заказчика что-нибудь слышал? — доверчиво прошептала я, подавшись ближе. — Я — да.
— Даю слово, что проблем с заказчиком у тебя не будет, — рано обрадовался тот.
— Конечно, не будет, если вы с братцем его прикопаете по-тихому. Под проректорскими цветниками, — хмыкнула я и вернулась к рагу.
Правда, не рассчитала настойчивость старшенького.
— Мне. Нужно. Знать. — Удержал он меня за запястье, глядя голубыми как безоблачное небо глазами. В которых, однако, уже посверкивали молнии.
То есть это они от бешенства так? Тогда можно себя поздравить и добавить умение доводить боевиков в список своих талантов. Все как один, кстати, бесполезных.
— Сочувствую. Или поздравляю? — я задумчиво осмотрела Делаберга от тёмной макушки до широкой груди, обтянутой тёмно-синим, но не академического скромного пошива, сюртуком.
— Я прибью тебя, Грасс, — пообещал он и откинулся на спинку стул, но сделал это так устало, что в моей душе шевельнулось что-то, похожее на сочувствие.
Рианы, было бы к кому!
— Возможно. Когда-нибудь.
И скорее всего даже раньше, чем планирует старшенький, с моими-то стихийными сложностями…
Удивительно, но Араэл никуда не делся — он так и сидел напротив, пока я не доела, допила и даже трижды с ним попрощалась. Ещё удивительнее, что наше молчание не было напряжённым. Издевательским, да, но как раз это нас обоих не беспокоило.
— Ты знаешь что там? — кивнула я на свёрток, раз уж старшенький никуда не торопился.
— Нет, — коротко и раздражённо ответил он. Спрашивалось, чего тогда сидит-то?
— Почему Рик сам не…
— Потому что ты достала даже его? — саркастически поинтересовался Делаберг, скрестив на груди руки.
— Ладно, нет, так нет, — равнодушно пожала я плечами, сгребла свёрток и подхватила сумку.
И собиралась уйти, но мрачный голос старшенького остановил в шаге от намерения:
— Прикопаться к нам у Эвилонберга не получится даже при всём непомерном желании.
И, оставив меня с приоткрытым ртом, этот… близнец встал и растворился в толпе, спешащей на занятия.
За весь день Рик ни разу не попался мне на глаза, поэтому свёрток я разворачивала уже после занятий, сидя со скрещенными ногами на своей кровати. Потянула осторожно за верёвку, которой была перевязана посылка, и первым на колени упал высушенный цветок. Роза. Белая. Я с улыбкой покачала головой.
Рианы, ну что за ребячество! Не буду я его спутницей ни на Зимнем балу, ни по жизни. Не хочу и не смогу, а вот друзьями мы стать могли. Могли бы, если бы Рик бросил свои влюблённые замашки, но… похоже, не с этим боевиком.
Хотя вот за эти книги я бы его даже поцеловала, плюнув на гнев Эвилонберга.
Аккуратно положив перед собой оба издания, я вздохнула. Наклонилась ближе, рассмотрела каждую букву на обложках, едва не ткнувшись в них носом. Ещё раз вздохнула, поднялась и отошла к столу.
