По лицу Тарадина было видно, что он крайне удивлен произошедшей в Насте переменой. Однако ее бурную деятельность он не пресекал и вопросов не задавал, как будто так и надо было. Они вместе навестили мать Тамары, Аллу Валентиновну, но ничего нового о самой девушке не узнали, она больше матери не звонила. Зато Алла Валентиновна рассказала им о встрече в Домодедовском аэропорту с тем красивым молодым человеком по имени Николай, который жаловался, что Тамара его бросила.
— Он не сказал вам, куда улетает? — на всякий случай поинтересовалась Настя, хотя прекрасно понимала, что даже если и сказал, то наверняка соврал. Он же не идиот.
— Нет, не сказал, а я и не спросила.
— А о том, что я к вам приходил, искал Тамару, вы ему сказали? — вмешался Тарадин.
— Конечно, — улыбнулась Алла Валентиновна. — Как я могла промолчать? Пусть Коля знает, что, во-первых, у него есть соперник, а во-вторых, что Тамара не с ним одним так легкомысленно обошлась. А вы тоже работаете в частном сыскном агентстве? — обратилась она к Насте.
— Нет, я сестра того несчастного влюбленного, который ищет вашу дочь. Сердце разрывается, когда вижу, как он страдает, вот и решила помочь в поисках. Скажите, Алла Валентиновна, с какой фирмой чаще всего сотрудничала Тамара? Может быть, они знают, с кем она заключила контракт и в каком месте Австрии ее искать?
— Кажется, агентство называется «Лира» или что-то в этом роде. Но вы, наверное, зря потратите время. Коля ведь тоже меня об этом спрашивал. Если бы в агентстве знали, где Тамара, он бы нашел ее’ правда?
С этим трудно было не согласиться. Дело, однако, было в том, что Коля-то как раз, судя по всему, Тамару нашел. И не исключено, что именно через «Лиру».
Глава 8
В агентство «Лира» они тоже отправились вместе, по дороге обсуждая Коченову-старшую.
— Удивительно легкомысленная женщина, вы не находите? — спросила Настя у Тарадина. — Какие-то люди под явно надуманными предлогами ищут ее дочь, а она всему верит и совершенно не беспокоится. По-моему, она даже не интересуется, где Тамара.
— Привыкла, наверное, что дочь живет своей жизнью, и не вмешивается. Позвонила, жива-здорова — и слава Богу. Но вообще-то она действительно чрезмерно доверчива. Видно, ни разу не нарывалась, — ответил Владимир Антонович. — Просто удивительно, как ее до сих пор не обманули и не ограбили. Ведь пускает в дом кого ни попадя, даже документов не спрашивает. Впрочем, не зря говорят: то, чего боишься, непременно случается. Она не боится, вот с ней и не случается ничего.
В «Лире» они не стали выдавать трогательную историю о любви, прикидываясь частными детективами. Настя сочла, что пора уже действовать официально, и начала прямо с директора. Директор агентства, молодой здоровяк с накачанными мышцами культуриста, объяснил, что приемом заявок занимается диспетчер, а распределением их между переводчиками — старший менеджер Лариса Диденко. Так что только она может знать, не подписывала ли Коченова в последнее время какие-нибудь контракты.
Но Лариса надежд не оправдала.
— Последний контракт, который я устроила Тамаре, был заключен с Министерством социальной защиты. Они отправляли группу детей-инвалидов в экскурсионную поездку по Европе, им нужны были переводчики. Они запрашивали у нас двух немцев и двух французов. Это было в июне.
— И что же, после июня Тамара сидела без работы? — . удивилась Настя.
— Ну почему же, — усмехнулась Диденко, — Тамара хороший специалист, она никогда не сидит без работы, но ведь она связана не только с нами.
— А контракт на работу с выездом в Австрию в середине сентября шел не через вас?
— Нет, — покачала головой Диденко, — в Австрию я ее не отправляла. Я вообще давно ее не видела.
— С какими еще агентствами работала Коченова?
— Не знаю. Переводчики не любят распространяться о своих контрактах, а многие наниматели специально просят их сохранять коммерческую тайну и не рассказывать, на каких переговорах и с участием каких сторон они присутствовали.
— Значит, подсказать ничего нам не можете?
— Нет, к сожалению, ничего.
— Ну что ж, спасибо и на этом, — вздохнула Настя, пряча блокнот в сумку и вставая.
— А что случилось-то? — спросила Лариса, когда Настя и Тарадин уже подошли к двери. — Зачем вам Тамара?
— Контракт хотим заключить, — ответил Тарадин. — О Тамаре Коченовой очень хорошие отзывы, в том числе и в части сохранения коммерческой тайны.
— Какие же в милиции коммерческие тайны? — удивилась Диденко, приняв слова Тарадина за чистую монету.
— Расследования экономических преступлений с участием иностранных фирм, например, — пояснил тот с деловым видом.
— А-а-а, тогда конечно.
Они вышли из «Лиры» и молча побрели к машине Тарадина.
— Она что-то знает, — пробормотала Настя, останавливаясь и дожидаясь, пока Тарадин откроет ей дверь изнутри. — Она что-то знает, но молчит.
— Почему вы решили?
— Она слишком поздно спросила, почему мы ищем Тамару. То есть ее это не удивило, поэтому она и не спросила, а только потом спохватилась, что нужно сделать лицо. И еще. Она слишком легко скушала ваше вранье про коммерческие тайны в милиции. Ей хотелось, чтобы мы скорее ушли, поэтому для нее подошел бы любой ответ, даже если бы вы сказали о контактах с инопланетянами, для которых нужен не просто переводчик с немецкого, а именно Коченова. Эта Лариса наверняка что-то знает, но, видимо, Тамара просила ее никому не говорить.
— Не получается, — заметил Тарадин, включая двигатель. — Если Тамара просила не говорить, то она и Саприну не сказала бы. А Саприн, похоже, ее все-таки нашел. Тут что-то другое. Но я с вами полностью согласен, что-то есть. Куда едем?
— В Министерство социальной защиты. Попробуем там поискать.
На поиски человека, который организовывал экскурсионную благотворительную поездку детей-инвалидов по Европе, у них ушел весь остаток дня. Настя с ужасом думала о том, что ничего не сделала за этот день по текущим делам и завтра начальник спросит с нее результат, которого нет. Одна надежда на Короткова, может, он ее прикроет. Если он раздобыл какие-нибудь факты, то ночью она их обдумает и к утру выдаст какое-нибудь решение.
Сотрудницу министерства Андрееву, жизнерадостную толстушку в обтягивающих леггинсах и длинном свитере, они отловили уже вечером, приехав к ней домой. Андреева оказалась матерью троих детей, которых как раз в это время кормила ужином, и визит гостей был совсем некстати, но она сумела ничем этого не показать, приветливо улыбалась и даже предложила Насте и Тарадину поужинать вместе с ними. От ужина они отказались и продолжали неловко топтаться в прихожей.
— Да вы проходите, — энергично уговаривала их Андреева. — Я сейчас детей налажу, все им положу, и мы с вами сможем спокойно поговорить. Проходите, проходите, не стесняйтесь.
Настя первой прошла в маленькую комнату, которая в этой квартире, по-видимому, считалась «большой», потому что все остальные были еще меньше. За ней бочком, стараясь не задевать мебель, протиснулся Тарадин и недоуменно огляделся.
— Господи, как же они живут в такой тесноте! Здесь же повернуться негде.
— Ну, Владимир Антонович, что вы хотите, она работает все-таки не в частной фирме, а в госсекторе. Вы, наверное, уже забыли, какие у государственных служащих зарплаты.
Тарадин поморщился, но ничего не ответил, осторожно умещаясь на краешке дивана. Через несколько минут хозяйка присоединилась к ним.
— Так что вы хотели узнать о Тамаре?
— Все, — улыбнулась Настя. — Расскажите нам, пожалуйста, все, что знаете о ней.
— Не так уж и много, — пожала плечами Андреева. — Во время поездки мы, конечно, постоянно общались с ней, но Тамара была не очень-то разговорчивой. Такая, знаете ли, вся в себе.
— А почему с вами поехала именно она?
— Ее порекомендовало агентство.
Из кухни донесся звонкий голосок:
— Мам, можно я макароны кетчупом полью?
— Нет, Павлик, тебе кетчуп нельзя! — крикнула Андреева и виновато улыбнулась гостям.
— Значит, до вашего обращения в агентство вы о Тамаре Коченовой никогда не слышали? — уточнила Настя.
— Нет.
— Тамара не упоминала, с какими еще агентствами она работает?
— Кажется, нет… Но я, признаться, не обращала на это внимания. Мне это было не интересно.
На кухне что-то грохнуло и следом раздался визг. Андреева вздрогнула, но с места не двинулась. Теперь уже слышался оглушительный рев.
— Вы не посмотрите, что там случилось? — удивился Тарадин.
— Я и так знаю. С подоконника утюг свалился. Опять Светланка ерзала и крутилась, вот и задела локтем. Это у нас случается через день.
— Но она же плачет. Вдруг ушиблась?
— Если бы ушиблась, она бы не так плакала. Я своих спиногрызов знаю. Это она просто испугалась. Ничего, пусть привыкает, что есть вещи, с которыми нужно справляться самой. Вы спрашивайте, пожалуйста, не обращайте внимания.
