К сожалению, сегодняшние события так меня утомили, что я сдалась и заснула, а спросонья снова засела за книги и корпела над ними весь день напролет и большую часть вечера.
Фолианты были старинными и стоили целое состояние, а также содержали в себе уйму полезных сведений.
— Распятие, святая вода, святое причастие, — бубнила я.
Сплошные христианские артефакты, что весьма необычно, если учитывать, что летающие и кровососущие демоны ночи в легендах появились задолго до христианства, да и бытовали в верованиях народов всего мира.
— Как люди защищали себя в прошлом, до рождества Христова?
Солнечный свет, соль и...
— Чеснок.
Разумеется.
— Растение из семейства лилейных. — Я пощупала звенья цепочки на талии, все больше радуясь ее наличию.
Продолжая читать, я съела очередной бутерброд с арахисовым маслом, запив его лошадиной дозой кофе. До крайности взбудораженная, я безостановочно бормотала себе под нос.
— Фотографировать их не составляет труда…
В этом был смысл. Паренек из фотоателье утверждал, что оборотней нельзя сфотографировать. Но с другой стороны, что именно я видела на болоте? Бог его знает.
— Однако отражение в зеркале — совсем другое дело, — прочитала я и подумала о раздражающем отсутствии зеркал в домике Адама.
Неужели я действительно верю, что мужчина, с которым я спала, — вампир?
— Нет.
Собственный голос действовал мне на нервы. Но лучше уж он, чем тишина, противостоящая гулкой сумятице в голове.
Я нашла сведения о том, как их убить, как утихомирить. Чего обнаружить не удалось, так это...
— Как же мне убедиться, что я имею дело с вампиром?
Заметив краем глаза какую-то тень, я ахнула и так резко повернула голову, что хрустнула шея. Адам стоял, привалившись к стене.
— Думаешь, я вампир, cher?
Глава 21
Я глянула на дверь — все еще заперта. Посмотрела на окна — разбиты, но закрыты. Как же Адам умудрился попасть внутрь совершенно бесшумно?
Я не была уверена, что хочу это знать. Окажись он вампиром, всадила бы я ему кол в сердце?
— Ну, — протянул он, — ты и вправду думаешь, что я вампир?
И хотя логичнее было бы ответить «Нет, конечно!», я огрызнулась:
— И сколько ты уже здесь торчишь?
Адам оттолкнулся от стены и подошел ко мне. Его волосы спутались, когда он откинул их назад, а браслет заискрился, поймав лунный свет. На Адаме была бледно-голубая классическая рубашка с коротким рукавом, как всегда нараспашку, а грудь равномерно вздымалась, блестящая от пота — зрелище, в общем-то, непривлекательное, но не в тот момент. Добавьте сюда поношенные джинсы и босые ноги... Я так его хотела, что не могла трезво мыслить.
Он остановился прямо передо мной. Мне открылся замечательный вид на его ширинку, которая тоже выглядела очень неплохо. А так как мне хотелось наклониться вперед и зубами расстегнуть молнию, я встала. При этом грудью задела его грудь, и Адам притянул меня к себе.
— Думаешь, я вампир, Диана? — опять спросил он.
Должно было прозвучать как шутка, над которой мы бы посмеялись. Но смешно почему-то не было.
Его пальцы больно впивались в кожу, а возбужденный член прижимался к моему животу. Пронзительный взгляд голубых глаз Адама, казалось, проникал прямо в мои мысли.
— А это так? — прошептала я.
— Нет.
Слово прозвучало на французский манер. В последовавшем за этим поцелуе тоже было много французского.
На вкус Адам походил на кофе из цикория — нет, подождите, это была я. А густые сливки и много сахара — определенно он. Я провела языком по его зубам, желая больше этого вкуса, потому что сама никогда не осмеливалась пить никакой другой кофе, кроме черного.
Адам давал мне все богатство вкуса и ноль калорий. Только позже я осознала, что проверяла остроту его зубов. Не уверена, что сделала бы, если бы обнаружила клыки.
Мы снова неистово срывали друг с друга одежду. Мой топ полетел в одну сторону, бюстгальтер — в другую, а рубашка Адама соскользнула с плеч и упала на пол. И почему каждый раз, когда мы оказывались рядом, притяжение становилось сильнее нас?
Я вся горела, едва держась на ногах, и отчаянно нуждалась в разрядке, которую не получила бы от поцелуя. И тут Адам припер меня к стенке. Откуда он знал, что у меня подгибались колени?
Я одобрительно забормотала, обвивая руками его шею, пока он водил ладонями по моему телу от грудей вниз к бедрам.
Он начал было расстегивать мои джинсы, потом остановился и отступил на шаг, лишив меня своих рук и рта. Я чуть было не упала.
— Что это? — Из-за пояса джинсов выпала цепочка с лилиями.
Блин.
Я пытливо уставилась на Адама, но, как обычно, его лицо ничего не выражало.
— Я только сегодня это купила.
Он перестал пристально рассматривать украшение.
— Зачем?
— Защита.
— От вампиров? — Губы Адама изогнулись. — Их не существует, cher.
— Тогда почему я видела в городе Чарли?
Рот Адама превратился в тонкую линию.
— Мертвого Чарли?
— Уже не мертвого. А может, он опять умер. Он взорвался шаром огня.
Адам выглянул в окно, затем снова посмотрел на меня.
— Ничего не понимаю.
— Я видела Чарли, гналась за ним до кладбища Святого Людовика номер один….
— Ты что, с ума сошла? Никогда не ходи туда одна.
Я была не одна, но это неважно.
— Чарли выпустил из склепа женщину. Согласно некрологу, она умерла два дня назад, но вчера вечером довольно бойко передвигалась на своих двоих.
— Никого не хоронят так быстро.
— И это все, что ты можешь сказать?
Адам прикоснулся к моему лбу. Я оттолкнула его руку.
— Меня не лихорадит и с ума я не сошла.
— Ты видела, как Чарли шел вместе с покойницей, а потом они взорвались.
Ну ладно, согласна, звучит действительно безумно…
— И ты думаешь, что они вампиры? — уточнил Адам.
— Может быть. Кассандра сказала, что они не зомби.
— И кто же, черт возьми, эта Кассандра?
— Жрица вуду.
На несколько секунд Адам задержал на мне пытливый взгляд.
— Да уж, тебе некогда было скучать.
И почему в его тоне я расслышала угрозу?
Да потому что в придачу к чрезмерной подозрительности я была еще и сумасшедшей. Что ж, эти два качества прекрасно сочетались между собой — прямо как сосиски с бобами.
— Ты мне не веришь, — подвела я итог.
— Неважно, чему верю я. Во что веришь ты?
— Уже и не знаю.
Он убрал волосы с моей щеки, и на сей раз я не отшатнулась.
— Новый Орлеан кого угодно напугает. Здесь куча призраков — никуда не денешься. Но то, о чем ты говоришь… — Он покачал головой. — Не думаю, что старая маленькая цепочка тебя защитит.
