возле кузницы.
— Первое, что нам нужно, — сказал Фергус, — это решить, что делать дальше. Можно отстраивать Гленнейри, можно временно переселиться в пещеры у серебряных копей, можно пойти в более южные земли.
— А если дракон вернётся? — спросил кто-то из темноты.
— Не вернётся, — покачал головой Бран. — По крайней мере, не скоро. Драконы, насколько я знаю, не возвращаются к разорённым местам. В их понимании дело сделано.
— Но рано или поздно он доберётся до следующего поселения, — добавил Томас. — Потом до ещё одного. Пока кто-то не остановит его.
Повисла тяжёлая тишина. Потом Фергус произнёс, обращаясь к Тиму и его спутникам:
— Вы знаете об этом больше, чем мы. Как его остановить?
Тим переглянулся с Томасом и Браном.
— Мы… ищем способ, — осторожно ответил он. — Но ничего конкретного пока нет.
Он не был готов рассказывать о пророчестве, о своём огне, о том, что, возможно, именно он должен сразиться с драконом. Не здесь, не сейчас, когда выжившие едва начали приходить в себя.
— Если мы узнаем что-то… — начал было Тим, но его прервал крик откуда-то из темноты.
— Нашли кого-то! Быстрее, ещё жив!
* * *
Его обнаружили под обломками дома у восточной окраины Гленнейри. Судя по бордовым лохмотьям одежды, это был один из культистов Ордена Вечного Пламени. Может быть, тот самый, что пытался спасти жителей, отвлекая дракона в самый последний момент.
Он лежал, прижатый тяжёлой балкой к земле. Его ноги были сильно обожжены, лицо испачкано сажей, но он дышал, хоть и с трудом. Выглядел он совсем молодо — почти ровесник Тима, может, на год-два старше.
Томас и несколько мужчин осторожно подняли балку, а Бран одним движением вытащил раненого. На вид его положение казалось безнадёжным — тяжёлые ожоги, вероятно, сломанные рёбра, один глаз заплыл. Но он был всё ещё жив и даже в сознании.
— В… воды, — прохрипел он, когда его положили на спину.
Тим, стоявший рядом с флягой, не двинулся с места. В его глазах внезапно вспыхнула такая ярость, что стоявшие рядом люди инстинктивно отшатнулись. Он смотрел на раненого культиста, и в его взгляде плескалась чистая, неразбавленная ненависть.
— Это из-за тебя, — процедил он сквозь стиснутые зубы, шагнув ближе к раненому. — Из-за тебя и твоего проклятого Ордена погибли десятки людей!
Его голос дрожал, поднимаясь до крика. Он стиснул фляжку так, что побелели костяшки пальцев, а в свободной руке внезапно заплясал крошечный огонёк — едва заметный, но неестественно яркий.
— Тим… — предостерегающе произнёс Томас, но юноша словно не слышал.
— Моя деревня! — выкрикнул он, и огонёк в его руке разросся до размеров яблока, пульсируя в такт его гневу. — Мой отец! Все эти люди!
Культист, скривившись то ли от боли, то ли от стыда, попытался отодвинуться, но не мог даже пошевелиться.
— Не… не знали, — прохрипел он. — Клянусь… не знали, что так будет…
— Лжец! — рявкнул Тим, и пламя в его руке взметнулось вверх, обжигающе горячее. Он занёс руку для удара, и на мгновение в сумеречном свете его лицо, искажённое яростью, озарилось красноватым отблеском, делая его похожим на демона мести.
— Тим! Остановись! — Томас схватил его за запястье. Его голос был резким, но в нём сквозила не злость, а тревога.
Тим рванулся, не отрывая взгляда от культиста.
— Пусти! Он заслуживает смерти! — прошипел он, и в его глазах горело столько боли, столько гнева, что даже Томас на миг отшатнулся. — Все они заслуживают!
Перед глазами Тима замелькали образы: его родная деревня в огне, отец, уходящий сражаться с драконом и не вернувшийся, спящие дети Гленнейри, ничего не подозревающие о том, что через несколько часов их мир превратится в пепел.
— Они играли с жизнями людей! — крикнул он, и его голос сорвался. — Они призвали это чудовище! Они… они…
Внезапно огонь в его руке погас так же резко, как и появился. Плечи Тима опустились, лицо исказилось, но теперь уже не от гнева, а от невыносимой, сокрушительной скорби. Он смотрел на культиста, и в его взгляде появилось новое выражение — смесь ярости, боли и внезапного, страшного понимания.
Слезы обожгли глаза, горячие, как раскалённое железо. Они хлынули ручьями, оставляя дорожки на его испачканном сажей лице. Тим упал на колени, выронив флягу, и закрыл лицо руками, содрогаясь от рыданий.
— Но это ничего не вернёт, — прошептал он сквозь пальцы. — Ни отца… ни деревню… ничего. Ничего не вернёт…
Томас опустился рядом с ним, положив тяжёлую руку на плечо юноши. Его лицо было суровым, но не лишённым сострадания.
— Я понимаю твоё горе, Тим, — сказал он негромко. — Поверь, я понимаю. — В его голосе мелькнула тень старой боли. — Но этот человек не знал, на что идёт. Он сам жертва. И его смерть ничего не исправит.
Тим поднял заплаканное лицо.
— Это несправедливо, — прошептал он. — Почему они ушли, а он… он жив?
— У нас не всегда есть ответы на такие вопросы, — тихо сказал Томас, и в его голосе звучала усталая мудрость. — Но у нас всегда есть выбор — что делать с тем, что мы имеем.
Он кивнул в сторону собравшихся людей, чьи лица выражали смесь страха, удивления и сочувствия.
— Посмотри вокруг, Тим. Эти люди нуждаются в нас. В тебе. Они потеряли не меньше, чем ты. И сейчас им нужна помощь, не месть.
Тим молчал, всё ещё сотрясаясь от тихих рыданий. Горе и гнев боролись в нём с пониманием того, что Томас прав. Наконец, он глубоко вздохнул, вытер лицо тыльной стороной ладони и медленно поднялся.
Он поднял упавшую флягу и, помедлив ещё секунду, протянул её Томасу.
— Дай ему воды, — хрипло сказал он. — Пусть скажет всё, что знает. А потом… потом решим, что с ним делать.
Томас молча кивнул и поднёс флягу к пересохшим губам раненого культиста.
— Спасибо, — прошептал тот, сделав несколько судорожных глотков. — Я… умру скоро. Знаю. Но… хочу сказать…
Он закашлялся, и Мойра, появившаяся рядом со своими травами и бинтами, начала осматривать его раны.
— Потом расскажешь, — проворчала она. — Сначала выживи. Если сможешь.
Но культист упрямо покачал головой.
— Нет… времени. Слушайте… — Он сделал ещё один мучительный глоток воды. — Кристаллы… в монастыре. Много… сотни.
Томас и Тим переглянулись. Мойра продолжала обрабатывать раны, не обращая внимания на разговор.
— Какие кристаллы? — спросил Томас.
— Древние… с синими прожилками. Малахи нашёл их много лет назад. — Культист с трудом вздохнул. — Они… усиливают магию. Любую. Огонь, воду… всё.
— А дракон? Как он связан с кристаллами? — подался вперёд Тим, всё ещё бледный, но уже совладавший с собой.
— Дракон… чувствует их. Ищет. Они ему нужны… не
