Алекс присел на корточки и принялся возиться с фитилем. Брать в подземелье электрические фонари было бесполезно — батарейки садились с невероятной скоростью. Он чиркнул спичкой. Обычная керосиновая лампа была куда надежней, хотя ползать с ней по узким лазам так и не стало его любимым занятием.
Свет разлился под руками, размазывая по камням бурые тени. Коридор оказался шире, чем в начале — не меньше пяти метров, а то и больше; зато потолок опустился почти на треть. Наклон пола тоже изменился, по прикидкам Алекса — градусов на тридцать, но через десять метров он должен был выровняться вновь. Если верить старым чертежам. Тщательно проинспектировав ближайшее пространство, Райн не обнаружил признаков обитания других форм жизни, немного успокоился и двинулся дальше. Ненароком цепляемые камешки раздраженно улепетывали вниз.
Поиски вряд ли завершатся в один день, даже если он на верном пути. Еще предстоит расшифровать львиную долю чертежей из архивов Чесбери. В этих старых книжных завалах обнаружилось много интересного. От них веяло жизнью — затопленными катакомбами и средневековыми приютами для умалишенных; предки не щадили чернил, обсасывая родовые легенды и собственные мытарства. Когда-то в юности Алекс читал подобную чепуху, этого оказалось достаточно, чтобы выработать у него стойкий иммунитет к мистицизму. Впоследствии Рональд научил его отделять философию от маразма и чудеса от психозов. Это, конечно, сильно помогло ему пару месяцев назад. Даже сейчас, покопавшись в семейных хрониках, он бы с радостью отправил их в мусорное ведро, если бы не одна деталь — упоминание об «узорной лестнице, ведущей на дно Колодца». Эту лестницу он видел собственными глазами.
Колодец, «дарующий право обрести многие миры». Так, по крайней мере, о нем писали — но место не было отмечено ни на одной карте, ни на одном рабочем чертеже. Его поочередно пыталась найти вся череда наследников, да и не только они. И кто-то, видимо, добивался успеха, коль скоро существовало описание места.
Алекс выучил текст наизусть. Обрывки воспоминаний стройно укладывались поверх строк: он помнил винтовую лестницу, ступени, мерцавшие мириадами символов — странные рисунки-руны, убегающие в отвесную пропасть. И там, внизу, что-то яркое и чуткое, словно открытая рана, истекающая белым светом. Алекс помнил, как сорвался, потеряв опору, как падал вниз… Собственное неистовое желание швырнуло его вперед. Потом всё смешалось, долгий крик хлынул в него вместе со светом… И внезапно он остался один.
Алекс содрогнулся. Лампа закачалась в ослабевших пальцах, швыряя тени из стороны в сторону. Боль разрядом прокатилась по мышцам. Он стиснул зубы, едва не потонув в приливе холодного отчаянья.
Мягкая, гладкая ткань; крохотные искорки, заметавшиеся разноцветными светлячками.
Он оттолкнулся от стены, стараясь восстановить дыхание. Оглядел коридорные своды — кое-где виднелись трещины. Теперь запах океана чувствовался сильнее, камни блестели от влаги, эта часть туннеля больше походила на подводную пещеру. Впереди обозначился поворот. Алекс взглянул на компас, желая убедиться, что всё еще идет навстречу заливу. Из глубины тянуло мокрым холодом. Еще чуть-чуть, и он достигнет центра выписываемого коридором спуска, а затем начнет подниматься наверх. В конце пути, если везде удастся повернуть в нужную сторону, будет короткая галерея, прилегающая к внешней стене замка. Ненадолго вернется дневной свет. А потом начнется спуск в Колодец.
Замок был создан ради него. По сути, замок и был Колодцем. Но для каких целей его выложили в недрах Астоуна, не знал никто.
Райн прошел с десяток метров, прислушиваясь к этой мысли. Со спины нагнали знакомые шорохи, и он ускорил шаг. За следующим поворотом на голову обрушились ледяные капли. Вода скапливалась на гладком потолке через равные промежутки и падала вниз с лаконичностью пулеметной очереди. Переборов прогарцевавшую по позвоночнику дрожь, Алекс застегнул куртку до самого ворота. Наклонился за лампой — и внезапно обнаружил любопытную деталь: все каменные плиты на два метра вперед и назад, включая ту, на которой он стоял, едва заметно просели по сравнению с остальными. С каждой секундой разница увеличивалась, что без сомнения говорило о том, что они опускаются прямо под его ногами. Когда камень, нервно всколыхнувшись, подался вбок, Райн даже не сделал попытки соскочить — цепляться было поздно, он кубарем полетел вниз.
* * *
Алекс пришел в себя внезапно, словно по венам пустили ток. На этот раз обошлось без видений. Зато в спине будто застряли два острых прута, которым явно мешало наличие ребер в человеческом скелете. Лампа, чудом оставшаяся стоять у края обрушившегося пола, благополучно освещала Райна и угол плиты, скрывавшей волчью яму. Шевелиться было опасно — он болтался над пустотой, еле удерживаясь в крохотной нише. Рискнул повернуть голову и едва не сорвался. Через некоторое время горстка камешков зацокала по невидимому дну далеко внизу.
— Приехали, — как ни странно, Алекс почти не боялся. Ощущение смерти расплылось по стенкам сознания, нисколько не тревожа. Он даже хотел было рассмеяться, но вовремя передумал. Время будет потрачено с большей пользой, если он поучится летать — его опора доживала последние минуты. И вполне вероятно, это касалось их обоих.
О ловушках — а это определенно была ловушка — чертежи не предупреждали, ровно как и мемуары родственников. Что ни говори, неплохая защита от новоявленных владельцев. Звать на помощь бесполезно: Алекс никому не сказал о сегодняшней вылазке, а значит, надежды на то, что его найдут вовремя, нет. Мобильные средства связи внутри замка не работали. Что оставалось? Надеяться на Джулию, на то, что она вновь услышит его? Поздно. Он сам порвал всё, что их связывало. Теперь даже Рональд не сможет ему помочь.
Райн медленно вздохнул, осторожно напряг мускулы, готовясь к последнему прыжку. Без сомнения, всё закончится плохо. В лучшем случае он успеет приподняться прежде, чем потеряет опору. Над ним почти два метра пустого пространства и непонятно, за какую из сторон «люка» можно хвататься, не рискуя свалиться вновь. Однако терять нечего. Щебенка продолжает сыпаться, а каменный выступ — накреняться. Пора решать.
Поразительная судьба, внезапно подумал Алекс. Многие потом будут гадать, куда он подевался, но вряд ли кому придет в голову, что мистер Райн сам себя угробил — вот такой дурацкой смертью. Хотя как раз ему стоило бы предположить, что он слишком тяжел для витания в облаках — в итоге даже его прах будет скорбеть о себе сам, в одиночестве и без предварительной кремации.
— Ну, не идиот ли? — тихо спросил он у каменной плиты, стараясь заставить себя думать.
— Не без того.
Алекс с удивлением обнаружил, что его сердце может биться еще быстрее, чем пять секунд назад. Камешки зашуршали над самым ухом. Один ударил в лоб, затем чиркнул по щеке. Алекс впился глазами в светлый проем наверху. Сперва показалась тень на стене. Тень была женской, как и голос. Заключение поразило своей логичностью, и он приободрился. Кто-то наклонился над краем ямы.
— Хм… Лежите и не дергайтесь, ладно?
«Незнакомый голос», — подумал Алекс в следующий момент. Девушка опустилась на корточки и принялась над чем-то колдовать, он видел ее темный силуэт почти целиком. Похоже, она не слишком боялась сорваться следом. Через пару секунд к Алексу спустилась веревочная петля, послушно улегшаяся на левую ладонь.
— Осторожно проденьте запястье. Не затягивайте. Шевельнетесь сильнее, и всё обрушится. — На мгновенье повисла тишина. Он зацепил веревку и сделал, как она велела. — Теперь расслабьтесь. Я закрепила небольшой ворот, надеюсь, он вас выдержит.
Он решил не спрашивать, из чего она сделала ворот в пустом коридоре и за что именно его закрепила. Судя по всему, с колоритом Астоуна она была знакома лучше, чем его хозяин. Теперь Алекс мог видеть край ее лица, затемненный беспрестанно мигающим светом. Короткие взлохмаченные волосы немного искрили рыжим.
— Готовы?
— В любой момент.
— Стойте!
— Да? — У него екнуло сердце, едва не скинув с мокрых камней.
— Вы хорошо переносите пограничные температуры?
— Насколько пограничные?
— Ужас — насколько.
— Плохо переношу.
— Тогда не спешите на тот свет — говорят, там не курорт.
Он тихо выругался. Почувствовал, как разливается внутри тепло: гнев перегруппировал сведенные судорогой мышцы. Похоже, она знала, что делала, но времени изумляться уже не было.
— Давайте! Теперь!
Он прыгнул. Далеко внизу ухнула канонада из каменных ядер.
Алекс не мог поверить, что выбрался.
Он лежал, уткнувшись лицом в колени своей спасительницы, и тихо дивился, что успел-таки поймать опору, оттолкнуться и дотянуть до края. Правда, затем он беспомощно повис, из последних сил цепляясь за влажный выступ и чувствуя, как снизу прирастает холодной тушей пустота. Ворот им не понадобился, девушка помогла ему вскарабкаться наверх. Алекс отполз подальше от края и рухнул физиономией вниз. Связывающая их веревка успела впиться в запястье и теперь оно саднило так, будто на нем пировали пикси-людоеды.
