Как я и думала, проблема была у меня с глазами, теперь я различила белые стены и потолок, большое окно у головы, еще сбоку стояла пустующая кровать, накрытая белой простыней. Во вспухшей измученной вене на правой руке торчал желтенький катетер, испачканный кровью, а длинная прозрачная трубка принадлежала капельнице с большим бутылем чего-то.
С дрожью в пальцах я подняла левую руку к лицу, нащупала кислородную маску, что мешала мне глубоко вдохнуть, снова тираня мои пострадавшие легкие. Уверенно опустила ее чуть ниже, давая себе свободу, и в ответ на это противно запищал аппарат, что находился на комоде слева от моей кровати. Будто повинуясь этой протяжной ноте, я стала куда-то уплывать, услышала стук двери, ударившейся о стену, и чей-то возглас, быстро становившийся все дальше и дальше...
Я моргнула, всего лишь моргнула, и все вокруг резко потемнело, вновь лишая меня зрения. Качнула тяжелой головой, всмотрелась в окружение. Слух уловил чей-то веселый смех, бранную несвязную речь и рычание, но не здесь, не в этой комнате, однако где-то рядом.
Глаза в этот раз быстро привыкли к мрачному свету луны, пробивавшемуся через иллюминатор над моей головой. Рядом с кроватью стоял невысокий ящик, на нем – наполовину полный стакан, вода в котором находилась ровненько посередине.
Похоже, я все-таки успела отключиться и теперь пребывала на корабле. Только на чьем? И плывет ли он вообще? Шума волн я не слышала, качки фрегата тоже не наблюдала.
Медленно села на койке, сжимая зубы от нудящей боли в животе, закашлялась, сложившись пополам и пытаясь непроизвольно отхаркнуть что-то застрявшее то ли в самой глотке, то ли где-то ниже. Судорожно всхлипнув после секундного припадка астмы, протерла ладонями лицо, точнее маску, и осторожно выпрямилась, чувствуя прохладу пола стопами: кто-то не поленился снять с меня обувь.
Лишь тогда я посмотрела на свой бок, где совсем недавно торчал металлический осколок: порванный черный подол толстовки скрывал от меня рану, потому я небрежно приподняла его вверх – в области живота и выше я была чем-то обмотана, сродни бинту, на котором виднелось небольшое кровавое пятно. Невольно в голове возникло воспоминание об операции, проведенной капитаном «Ангины»…
Значит, я у пиратов в плену? Только что-то дружелюбно все как-то: ни цепей, ни отдельной узкой камеры, ни тюремщика в комнате – или меня совсем не боятся, или я ценный субъект для капитана.
Неуверенно поднялась на ноги, боясь свалиться на пол, все же не удержалась и качнулась в сторону. Ударившись о комод, не сумела быстро среагировать и поймать стакан, балансировавший на краю, и тот со звоном разбился о деревянные красные доски.
В смежной каюте мгновенно замолкли, а я зажмурилась, ругая себя за неуклюжесть. Только дело было все же в другом: я потеряла много крови, меня измучила боль, и я ничего не ела где-то сутки. Правда голода пока что не чувствовала.
Через секунду в соседней комнате раздался нервный ор капитана: «Все прочь!», и спешные, громкие шаги, так что я открыла глаза и уставилась на дверь, ожидая, что сейчас ко мне войдут. Конечно же, не ошиблась.
С тихим скрипом дверь распахнулась внутрь, оттеснив меня ближе к кровати. На пороге появился мускулистый мужчина в майке, штанах и коротких сапогах. Спрятав руки в карманы, он какое-то время недовольно смотрел на меня, давая время налюбоваться им, после чего с хрипотцой в голосе мирно спросил:
— Зачем поднялась?
Я внимательней вгляделась в человека: большие карие глаза, тонкие сжатые губы, осунувшееся лицо и взъерошенная грива черных волос... Сам капитан?
Ноги предательски задрожали, я снова потеряла равновесие, но мужчина успел меня подхватить, после чего грубо усадил на кровать.
И почему я постоянно падаю?..
С усилием заставила себя приподнять голову. Капитан пристально взирал на меня, спокойно дыша мне в лоб. Слегка испугавшись, двинула назад, уперлась спиной в прохладную стену.
— Быстро ты что-то на ноги встала, — тихо произнес он, выпрямляясь во весь рост.
Снова убрал руки в карманы, оперся на ящик около кровати, точнее, почти сел на него, хрустнув подошвой сапог по осколкам от стекла. Скрестил прямые ноги и, вновь посмотрев на меня, неопределенно хмыкнул.
— Где все остальные? — прошептала я, не в состоянии говорить громче.
— В трюме, — пожал капитан плечами, цыкнул и уставился на свои сапоги.
— Почему я не там?
Мой вопрос прозвучал до невозможности тихо, или я перестала себя слышать. Осторожно подняла руки к голове, приложила ладони к маске и пальцами через щели надавила на глаза до разноцветных кругов. Было такое ощущение, что они сейчас вывалятся наружу.
— К тебе есть предложение, — донесся до меня еле слышный ответ капитана.
Да мне уже, в общем-то, плевать.
Почему-то… так убаюкивал его голос. Или это волны, начавшие раскачивать фрегат?
Я наглым образом забила на наш разговор, сползла по стене, описав дугу, и обняла небольшую, зато мягкую подушку.
Потерпит его предложение. Мне сейчас не до этого…
***
Небольшое поселение ксолтов близ лесов Лидэнберга
Полный волшебства Гвадаар всегда отличался от лишенного магии Зэндаара своей многоликостью. В первом мире существовало несколько видов существ, обладающих разумом. Во втором только люди, некогда лишенные своей силы и разделенные с Гвадааром невидимой границей. У обоих было общее начало, о котором теперь мало кто знал, но совершенно разные судьбы. И если в Зэндааре различия между народами казались незначительными, то здесь каждое создание представляло собой отдельный мир.
Величественные хагацены нагоняли страх своими размерами и видом, манерой говорить, тяжелыми шагами, от которых вибрировала земля. Грациозные и ловкие эраны привлекали своей красотой и изяществом: стройные, могущественные существа с небесными глазами и волосами цвета звезд. Но были в Гвадааре и такие создания, которые вызывали улыбку и желание приручить их, а не вести дела на равных или же от них отгораживаться. Добрые, верные, маленькие и забавные, больше похожие на животных, чем на людей.
На самом деле родной дом ксолтов находился на северо-западном материке, который они с удовольствием поделили с гишенами и любовно называли «Ксалад» – «Семья». Но еще несколько веков назад, когда люди и ксолты мирно сосуществовали друг с другом, в Иллии возникло несколько деревень. Привыкшие к такой среде обитания выходцы из малого народа остались жить здесь, рядом с людьми. Как, впрочем, и наури или те же морла́нки. Ведь когда-то границ не было.
Когда-то, но не сейчас.
Ксолт-разведчик, один из быстрейших жителей самой большой деревни иллийских ксолтов, очень быстро перебирая пушистыми ногами, мчался через лес, именуемый Преграда. У него были важные новости для Аллаа́йта Вэя, их гхика́я. Настолько важные, что ксолт даже падал несколько раз, неуклюже и с визгом прокатывался вперед, снова поднимался и бежал дальше, желая поскорее добраться до деревни.
Сбитая в комочки шерсть, кое-где усыпанная колючками, заставляла периодически чесаться прямо на ходу. Облепленный грязью в недавнем пушистый хвост с натяжкой выполнял свою функцию и помогал хозяину иногда перепрыгивать ямы или же скакать с дерева на дерево. Если внешне это создание и было похоже на лохматого пса, то своими способностями оно опережало семейство кошачьих по прыгучести и живучести, а эранских лошадей по выносливости и скорости. К тому же они очень хорошо поддавались обучению и метко стреляли из лука.
Преодолев еще один крутой склон, прыгнув прямо с верхушки к его основанию, ксолт немного сбавил темп, и не спеша (по их мнению, не спеша – это рысь лошади) добрался до ворот в небольшую низенькую деревню. Проскочил мимо сородичей, даже не поприветствовав их, и сразу бросился к дому гхикая.
Старого ксолта в красной рясе он обнаружил прямо на пороге, резко затормозил, чтобы не врезаться в него, и снова упал, теперь уже на ступеньках. Этот народец был и так не шибко уклюжий, а изрядная усталость лишь усугубляла ситуацию.
― Надеюсь, ты принес хорошие новости, ― пробурчал вечно недовольный Аллаайт, помогая сородичу подняться.
― Простите, гхикай, но нет, ― отрывисто поведал тот, закрыв глаза и держась на ногах только благодаря силе воли. ― Наури действительно уничтожено, а там сидит какой-то странный человек в одежде БНВэшника. Кажется, он кого-то ждет.
― Выжившие? ― сдержанно спросил тот, не собираясь поддаваться отрицательным эмоциям, вытесняющий здравый смысл.
― Нет там их, и тел нет, ― пролепетал разведчик. ― Всех забрали.
― Новость и правда плохая, но своевременная, ― удовлетворенно кивнул седоволосый ксолт. ― Ты хорошо потрудился, отдыхай.
