отволокла туда напарника, уложила вдоль и принялась обкладывать мороженым. Вот прямо сверху до низу, начав с лица и закончив щиколотками.
Егор даже не удивился, лишь проверил последний коробок.
Там, среди спичек, лежало простое, но увесистое золотое кольцо 585 пробы. Одна из покупок перед уходом. Отец всегда говорил, что золото лишним не бывает: есть мало, очень мало, и совершенно недостаточно золота. И Егор купил парочку колец. Так, на всякий случай.
И всякий случай сейчас наступил. Пусть и очень странный, — решил Егор, покосившись на кулинарное изобретение Куней. Наёмник в мороженом соусе? Экое извращение! Но что-то занятное в сём безумии мстилось.
Куней уселась на скамейку и с намёком похлопала рядом с собой.
— А сухой лёд не дешевле?
— Обжигает, — поморщилась девица. — Да и кто тебе сдачу с кольца даст?
Некоторое время молчали, думая о своём. Отдыхали, в первую очередь душой. Егор вытащил из кармана штанов обнаруженный там едва заметно светящийся красный камень. Показал девице, та коротко кивнула. Видимо, это было нормально для таких артефактов, — найтись после переноса где-то в вещах владельца.
— У меня есть мысль и я её думаю, — сказал Егор, подбрасывая на ладони мысль бога. — Эти штуки очень редкие?
— Смотря какие. Мысли встречаются чаще. Желания реже. Обещания почти никогда. Боги не любят обещать. То есть, обещать-то любят, но не так чтобы вот, — ткнула пальцем в шарик, — твёрдо и материально.
— А мысли, значит, достать легче?
— Да каждый бог, построив свой первый храм, начинает мыслями фонтанировать, — рассмеялась Куней, похоже вспомнив нечто забавное. — Разбрасывает, как крестьянин зерно при посеве. Раздаёт в храме любым желающим. Вон, когда в Петербурге возвысился Акой Северный Предел, построил хилую часовенку на самой окраине, чуть не в болотах, так он весь город затопил мыслями. Слышала, аколиты даже по домам ходили, спрашивали жителей, не хотят ли те поговорить о Триждывеличайшем Акое.
— И что?
— Да дали ему по башке, за то что Величайшим назвался. Он же из местных божков был, только возвысился, силой между Старшим и Высоким, а раскрыл рот на титул не по росту. Вот и придавили, часовню разрушили, силы выпили, теперь где-то в тундре, говорят, выживает.
— Сурово.
— Да, осторожнее надо и зря не хорохориться. Место своё знать.
— И ты место знаешь?
— Да я-то младшая… Кому нужна? Если Старший сожрёт, сил почти и не получит.
— А хотела бы Старшей стать?..
— Отвянь! — раздражённо махнула рукой огневолоска и театрально захихикала. — Вспомнила! Пока Акой Северный Предел ещё богом был, никому его мысли интересны не были. Однажды град по городу прошёл, из его мыслей. Дворники мётлами в реку сметали, а некоторые и лопатами сгребали. Акой потом месяц в храме не появлялся, силу потраченную копил. А как низвергли, с ним и большая часть мыслей пропала. И сейчас они в цене, на аукционах целые цитатники продаются! Мешками круглого золота платят!
Егор признал, что тему рыжая сменила хоть и грубовато, но поделилась интересным.
— А этот Акой сам решил Величайшим зваться?
— Хм, — задумалась рыжевласка. — Наверное да, а что?
— А не могли конкуренты подставить его? Нанять людей, да отправить по домам с фальшивой методичкой. В самом храме такого не провернёшь, а вот по городу всех проконтролировать у Акоя вряд ли бы вышло.
Куней задумалась надолго и заключила:
— Здоровяк прав, ты точно городской.
— И ещё может так: во время града мыслей умные люди нагребли пару контейнеров, сложили из них цитатники в какие-нибудь магические холодильники, да и устроили подставу и шумиху про непомерный ранг. Явился бог посерьёзнее, надавал люлей Акою и отобрал силу, большая часть мыслей испарилась. А теперь умные люди рубят золото на аукционах за цитатники. Расходов мизер, дело чужими руками провернули, а профит огромный!
Девица посмотрела с опаской.
— В кого ты такой городской?
— Двухходовочка, как говорил отец. Мы с ним по вечерам часто развлекались решением таких задачек.
Вдохновлённый пусть сомнительной, но похвалой, Егор продолжил:
— И ещё двухходовочка. Не удивлюсь если со временем пойдут слухи, что в цитатниках опального бога особенная сила таится. Акоя на всякий случай грохнут, чтобы не смог снова возвыситься и рынок своих мыслей уронить, наклепав новые. А скорее сначала Акоя таинственно убьют, чтобы слухам веры больше было.
Опустив голову, рыжеволосая что-то невнятно пробормотала.
— Что?
— Да, говорю, надо пару цитатников прикупить, когда разбогатею.
— Ага! Вот и ты попалась!
— А ты бы не купил?
— Да может и купил бы, — изумляясь сам себе, признался Егор. — Если б деньги лишние были и цена не огромна. Инвестиция!
Они помолчали и великий комбинатор принялся фантазировать дальше.
— И вообще, мысли Акоя можно сделать новой валютой. А что? Акоя больше нет, предложение ограничено, новых мыслей на рынке не появится. Создать культ Вечно Живого Акоя, придумать красивую легенду о причине смерти. Раскрутить в СМИ, дать денег журналистам — у вас тут есть журналисты? — зарегистрировать биржу по торговле мыслями Акоя, а потом и наследство ещё кого-нибудь из умерших богов подтянуть. Скупить всё по дешёвке, а потом цену разогнать! Да, сначала всё по тихому скупить, а уж потом культ и биржу. Если вложить достаточно денег, то дело пойдет. С годами миллиарды потекут!
— Ты это… — привстав со скамейки, Куней встревоженно огляделась. — Молчи! Ни слова никому.
— Испугалась?! — рассмеялся Егор.
— Ещё бы. Ты хоть и городской, а мира здешнего не знаешь. Да за одну эту идею тебе голову откусят. Просто потому что вякнул. Вон, боги и архимаги не догадались, а какой-то щенок из чужого мира — сразу возможности увидел.
— И вовсе не щенок, — обиженно протянул великий комбинатор. На всякий случай, букву «в» он даже в мыслях представлял маленькой. Лишнего не надо. Акой пример дурной!
— Да, да, сколько тебе там? Четырнадцать? Щенок как есть. Но это не в обиду, это твой ранг здесь. И молчи! Утомил уже вопросами. Сам узнавай.
— А хочешь, я…
— Нет! У меня мозги кипят и третий хвост скоро прорежется! Ой… — Куней зажала ладонями рот.
На время умолкли, но любопытство разрывало Егора на части. Он огляделся и спросил шепотом на ушко:
— А чего в этих мыслях найти можно?
— Чаще всего одно и
