Вот я ни хрена не понимаю! Совсем! То есть она бросила меня, разрушила нашу семилетнюю связь не ради мужика? Она не оказалась сукой, коей я считал последний год? Нормальной? Обычной женщиной? И в расставании на самом деле был виноват я?
Мир переворачивается с ног на голову, а осознание приходит не сразу. Странно это все. Я не про ситуацию, а про чувства, что бурлят внутри. В груди. Ко мне подходили здороваться знакомые, друзья, но я отделывался лишь кивком, глядя в яркие глаза Яны. Яркие и честные. Уж я-то знаю, когда они врут. Точнее тот факт, что врать совсем не умеют.
— Олег?
— Зачем ты это рассказала? — спрашиваю в лоб, совершенно не понимая, что делать дальше.
— Хотела, чтобы ты знал правду. Мне сложно было пережить наше расставание и…
А мне, блядь, легко! Сколько месяцев я мучился, не различал реальность от выдумки! Сколько? Дохрена, пока на пути не попалась одна озорная девчонка, которую я никак не могу выкинуть из головы.
Только сейчас понимаю, что за время этого диалога я ни разу не вспомнил о Еве. Ни разу не посмотрел на часы, как делал на протяжении всей выставки, не смотрел на вход и не думал, где же ее черти носят, и как долго будут пытать зачетом.
Я не вспомнил ни ее образ, ни ее крылатые фразочки, ни ее фигурку в той дурацкой пижаме с Микки-Маусом. Даже сон не вспомнился, что приснился накануне.
Вместо этого в голове крутились воспоминания прошлого. Оно внезапно пробралось сквозь выдуманный барьер и смело все на своем ходу. Она смела. Яна. Снова дала возможность ощутить все то, что я испытывал к ней. Тепло. Нежность.
Любовь?
— Поехали ко мне, — коварно растягивает полные красные губы в улыбке. Знала, чем бить, люблю этот цвет на ее губах. Знает, что соглашусь на все ради них.
Мой шанс… или нет?
–—–
* Додекаэдр — правильный многогранник, составленный из двенадцати правильных пятиугольников.
Глава 20. Не мой
Чертов физик! Как же этот придурок задолбал со своими вопросами! Не препод, а деспод какой-то! Как будто я не знаю формулу ускорения для вращательного движения! Двести раз переспросил, пришлось двести раз отвечать!
Хочется прийти домой и плюхнуться пластом на кровать. Но не могу. Во-первых, помну чехол с платьем, во-вторых, расстрою Олега. Обещала, что приду его поддержать, да и сама хотела посмотреть, как проводят выставки настоящие профессионалы.
Как проводит выставки он…
В Инстаграм уже появились фотки с «места происшествия». Посмотрела, пока ехала домой. Красивые. С кучей лайков и благодарностями автору идей. А я улыбалась, когда в комментариях упоминалось его имя. Неосознанно. На меня наверняка смотрели, как на дуру. Пофиг.
Впервые после травмы я задумалась о мужчине. Впервые кто-то сидел в моей голове так долго и прочно. Впервые спешила домой, чтобы увидеть его. Чтобы посидеть вместе на кухне за ужином или завтраком, поболтать или помолчать. Вместе. Чтобы вдоволь налюбоваться его аристократическими чертами лица. И сильными руками…
Иногда Олег садился рядом, накрывал меня одеялом и гладил по голове. Медленно. Успокаивающе. Перебирая прядь за прядью своими длинными пальцами. А я просыпалась, и не подавала виду. Просто лежала с закрытыми глазами, чтобы он не заподозрил неладное.
Меня никогда так не влекло к кому-то после изнасилования опекуна. Никогда. Я избегала отношений с парнями, не «мутила», пока девчонки обжимались с ребятами из параллельной группы по углам коридора, где не было камер. Не желала с кем-то заигрывать.
Не хотела любить. Не умела.
Может, тот трепет в груди и то тепло, которое исходит от Олега и есть любовь? Может, я влюбилась? Влюбилась в мужчину, который ни разу не посмотрел на меня, как на девушку… Даже в душе, когда я пялилась на его обнаженное тело, Олег остался равнодушным. Ошеломленным поначалу, но потом не заговаривал об этом. Да и я тоже. Наверное, если бы сама не перевела тему и не сказала бы, что все в порядке, то все сложилось бы иначе.
Не в мою пользу…
Черт! Вдруг он узнает о моих чувствах? Вдруг все поймет, разозлится и выкинет меня? И я больше никогда его не увижу. Не почувствую на себе серебристый взгляд, не увижу теплую улыбку на его лице, не буду считать количество лучиков в уголках глаз.
Никогда…
Мое больное сердце уж точно не переживет такую потерю.
Все, пора выходить, такси уже приехало. И так на полтора часа опоздала. Олег не простит. Я не прощу, если не успею. Наверняка все к завершению идет. Сколько вообще эти выставки длятся? Понятие не имею. Знаю одно — надо спешить.
Как назло, сразу же попадаем в пробку. Плетемся по трассе, как гребаные черепахи! Черт!
— Ну что там? — не выдерживаю, и спрашиваю у таксиста. — Долго?
— Потерпи, деточка, сейчас аварию проедем, и будем через полчаса.
— Что? Целых полчаса?
На этот вопрос водитель не отвечает. Нет смысла. Вот черт! А если все закончится? Может, Олегу позвонить? Да! Надо! Гудок. Второй. Третий. А, черт, не берет. Ни он, ни его дружок!
— Не переживай, скоро приедем.
Ну ни фига себе не переживай! Я и так опоздала с этим зачетом, до дома пока ехала, собиралась долго, а сейчас сижу, как на иголках, рассматривая платье, которое купил Олег. Для меня. Нежно голубое. С расклешенной юбкой и блестящим лифом. В эти мгновения чувствуешь себя принцессой. Детские мечты сбываются. Точнее Олег их осуществляет.
Мой Олег.
Наконец-то! Расплачиваюсь с таксистом и выбегаю из машины. По снегу. Навстречу к любимому… Чтобы взять теплую ладонь в свою, посчитать количество закорючек в иероглифах, взглянуть в серо-серебристые родные глаза, и прошептать, чтобы никто не услышал:
«Ты их порвал».
Люди снуют туда-сюда. Все разодетые, нарядные. В пафосных платьях и строгих костюмах. Таких же, который приготовил для себя Олег. Не обращаю внимание на экспонаты, на картины, даже на
