через секунду. — И горжусь этим.
Однако Макс заметил, что его реплика прозвучала искусственно, без вдохновения. В ней даже не было возмущения. Похоже, Вейгор счёл жреца провокатором и ответил так, как положено лояльному гражданину.
— Позвольте задать вам один вопрос, мистер Вейгор, — проговорил отец Эбнер безразличным тоном.
— Валяйте, — согласился магнат. — Не обещаю, что отвечу, но спрашивайте.
— Что вас больше интересует: деньги или власть?
— А разве это не одно и то же? — рассмеялся мистер Вейгор, но от Макса не ускользнуло, что его глаза остались серьёзными.
— Знаете, один очень древний поэт когда-то написал такой стишок, — задумчиво проговорил отец Эбнер. — Он на английском, а я не помню точно. Если позволите, я попробую прочесть в вольном изложении.
— Пожалуйста-пожалуйста, — Вейгор кивнул. — С удовольствием послушаю.
Священник откашлялся.
— «Спорили когда-то серебро и злато.
Серебро сказало: миру без меня не быть!
Золото ответило: могу я этот мир купить!
Услыхав, сказал солдат один:
«Сталь — вот настоящий господин!»
— Прелестно! — мистер Вейгор с одобрением покачал головой. — И, кажется, я даже уловил суть. Хоть и не могу похвастаться литературным вкусом, — он с сожалением развёл руками. — Это ведь Киплинг?
Брови отца Эбнера поползли вверх.
— Мистер Вейгор, у вас имплантат?
— Почему вы так решили? — магнат широко улыбнулся.
— Простите, но я не верю, что вы знаете стихи этого древнего поэта.
— Но вы ведь их знаете.
— И всё же…
— Хорошо, — Вейгор рассмеялся. — Вы правы. Не стану больше юлить. Да, у меня имплантат — моя маленькая хитрость, — он постучал указательным пальцем по черепу. — Последняя модель. Установил полторы недели назад.
— Поздравляю, — сказал отец Эбнер. — Не страшно?
Вейгор махнул рукой.
— Всё это предрассудки. К новому всегда относятся с опаской.
— И не всегда напрасно.
Магнат пожал плечами.
— Кто не рискует — не пьёт шампанского. Кстати, не желаете? У меня остался ящик с недавней вечеринки. Отличный напиток, с Венеры.
— Нет, благодарю, — ответил отец Эбнер.
Вейгор вопросительно посмотрел на Макса. Тот отрицательно покачал головой. Слушая разговор магната и жреца, он вообще не мог понять, зачем священнику понадобилось тащить его на «Гагарин-3». Его участие в переговорах явно не требовалось. Чтобы скрыть раздражение, Макс начал рассматривать помещение.
— Жаль, что я не могу предложить вам напитков с Земли, — говорил тем временем Вейгор. — Небольшой контейнер должен прийти только на следующей неделе. Увы, даже за деньги не всегда можно получить то, что хочешь, сразу.
— В чём же проблема? — спросил Макс.
— Очереди, — улыбнулся Вейгор. — Вечные и непреходящие. Слишком многие хотят получить напитки с Земли, хотя некоторые из них куда лучше делают на Венере или Уране. Настоящий же коньяк теперь можно попробовать только на Гиперионе. И французы его не импортируют — привлекают туристов.
Отец Эбнер согласно покачал головой.
— Теперь туда не пускают, — сказал он. — Из-за войны.
— Да, уж! — Вейгор усмехнулся. — Если республиканцы захватят Гиперион, им достанутся шикарные погреба. Надеюсь, у них хватит мозгов употребить их содержимое с умом.
— Вы коллекционер, мистер Вейгор? — поинтересовался священник.
— О, нет! Скорее любитель. Но, — магнат поднял вверх указательный палец, — в меру. Впрочем, у меня есть маленькое хобби. Правда, оно не касается бутылок. Я собираю оружие.
— Как интересно, — сказал жрец.
— Если угодно, могу показать.
— С большим удовольствием посмотрим.
— Прекрасно. Как любой коллекционер, я обожаю демонстрировать свои экспонаты, — Вейгор улыбнулся. — Прошу следовать за мной, — магнат развернулся на своих шести ногах и двинулся по залу к одной из боковых стен.
Глава 35
Макс со священником едва поспевали за ним.
Промышленник остановился перед стеной и нажал одну из многочисленных кнопок на пульте своего механизма.
Тотчас стена превратилась в несколько десятков «лепестков» различной формы, которые разъезжались в разные стороны, открывая взорам Макса и отца Эбнера огромный стенд с экспозицией всевозможного оружия, начиная от пулевых пистолетов и кончая тяжёлыми ручными аннигиляционными пушками.
— Прошу обратить внимание вот на эту вещицу. Это пистолет Тесла-Кудряшова, — Эмиль-Антуан Вейгор аккуратно снял со стены оружие и любовно погладил. — У меня таких всего три.
— Вы, должно быть, хотели сказать «целых три»? — уточнил Макс. — Насколько я знаю, эти игрушки сняты с производства и запрещены Третьей Женевской Конвенцией.
— Да-да, — кивнул Вейгор. — Это из-за того, что электромагнитные заряды сжигали начинку боевых скафандров, лишая солдат шанса выжить в случае ранения. Тогда это сочли негуманным, — он протянул оружие Максу. — Попробуйте, мистер Сеймор. Не каждый день касаешься такого антиквариата. Каталог «Оружие коллекционера» за этот год утверждает, что в природе осталось только шестьдесят семь действующих экземпляров этого чуда, из них сорок три отреставрированных. Но это уже не то, что оригинал, — Вейгор с сожалением покачал головой. — Вот, возьмите это, — он снял со стены кожаную кобуру с ремнями и протянул Максу. — Примерьте.
— Ни к чему, — Макс провёл большим пальцем по индикатору, проверяя боеготовность оружия.
Ничего не изменилось.
— Вы льстите этой игрушке, мистер Сеймор, — Эмиль-Антуан Вейгор рассмеялся. — Тогда ещё не делали сенсорных индикаторов. Нажмите маленькую кнопку на левой стороне. Да, вот эту. Видите, загорелся зелёный огонёк? Он показывает исправность оружия. Здесь, — мистер Вейгор подался вперёд и указал пальцем на шкалу из прозрачного углепластика, — вы можете узнать силу заряда. Сейчас она небольшая, только для демонстрации. Ею нельзя убить. Хотя ощущение, конечно, не из приятных, — мистер Вейгор коротко хохотнул. — А вот индикатор расстояния до цели. Разумеется, самонаводящийся. Он подключался к шлему, так что можно было видеть, когда цель в зоне поражения. К сожалению, сопрягающего шунта у меня нет. Насколько я знаю, они сохранились только в Федеральном музее военного снаряжения и у генерала Лимкерта. Прошу вас. Мистер Сеймор, доставьте удовольствие калеке: примерьте всё это. Я, как видите, сделать этого не могу. Но с удовольствием полюбуюсь на человека, который выглядит с оружием, как положено.
Макс нерешительно взглянул на отца Эбнера. Тот едва заметно кивнул.
— Ну, хорошо, — сдался Макс.
Он застегнул ремень так, что кобура оказалась с левой стороны, и вставил в неё пистолет
