Можно было бы и не встречаться с Адонисом. Вряд ли теперь удастся узнать всю правду, даже если помощник Чурилова что-то знает, а в том, что он что-то знает, Инга не сомневалась. Но следует ли из этого, что он расскажет то, что скрывал до сих пор? И почему теперь он вдруг сам решил поговорить с ней? В любом случае, узнать это можно только одним способом…
Инга посмотрела на часы внизу экрана монитора. 18.00. Балоцкий у Светки в больнице. Значит, еженедельной планерки не будет. Два часа до разгадки.
«В конце- концов у нас с Максом еще много времени впереди», — решила Инга. С прошлого вторника она думала только о загадочно исчезнувшей гремучей змее, и теперь ей хотелось поскорее расставить все по местам.
29
Мужчина в черном с длинными темными волосами, собранными в хвост, слушал джаз. Блондинка за соседним столиком гипнотизировала его взглядом и пускала сизый дым, изящно стряхивая пепел на изогнутое стекло.
Они бы хорошо смотрелись вместе.
Он — с точеным профилем в черном плаще, черном же свитере с горлом, и джинсы того же цвета.
Она — в черном, чем-то полупрозрачном поверх черного же бюстгальтера и в черных брюках в обтяжку.
Он смотрел сквозь нее, сквозь сизый дым…
Регтайм. Настоящая магия.
Инга в нее не вписывалась. Волосы цвета вишни спорят с апельсиновой кофточкой, позаимствованной утром у младшей сестры. Настоящий фруктовый бриз.
Брюнет медленно повернулся к Инге, как будто угадал, что она вошла, улыбнулся одними только уголками восточных глаз.
— Здравствуйте, Адонис.
Мужчина поцеловал руку Инги.
— Здравствуйте, прекраснейшая из женщин.
«Прекраснейшая из женщин»!.. Наверное, у посвященных такая мода — высокопарно выражаться.
Инга отодвинула стул.
— Немного вина? — сразу, без предисловия предложил Адонис.
— Если только немного, — согласилась Инга.
— Может быть, салат или пиццу?
— Нет, спасибо.
Инге не терпелось узнать, зачем пригласил ее Адонис.
Не для того же, в самом деле, чтобы выпить по бокалу вина.
Адонис рассмеялся и отошел к стойке бара.
Совершенно непредсказуемый человек. Человек ли он вообще? Бред! Обычный шизофреник, но, надо признать, весьма обаятельный. Интересно, что он готов рассказать? Всё ли он расскажет из того, что знает об этом.
Пожалуй, с вином, действительно, разговор пойдет лучше.
Адонис вернулся с двумя бокалами, в которых горела красная жидкость.
«Как кровь», — подумала Инга.
Бокал с красной жидкостью очень подходил к облику Адониса. Граф Калиостро, Дракула, Дэвид Коперфильд… На кого он похож больше?
— За сегодняшний вечер, — Адонис многозначительно улыбнулся. И тост многообещающий…
В воздухе, наполненном джазом, прозвенел стеклянный поцелуй.
— За сегодняшний вечер, — Инга вернула улыбку.
В самом деле, интересно, что принесет сегодняшний вечер?
Разгадку тайны? Конечно, не романтическое же приключение с помощником мага… в каком там поколении? Хотя было бы забавно…
Адонис молчал, смакуя вино.
Инга тоже медленно потягивала вино и ждала…
— Неплохое вино, — произнес, наконец, Адонис с задумчивым видом, как будто забыл, для чего пригласил девушку.
— Приятное, — согласилась Инга.
— Мне нравится это кафе.
— Мне тоже.
Что за игру он ведет?
— Единственный недостаток этого кафе — здесь мясо не кладут разве что в мороженное.
— Вы вегетарианец?
— Десять лет не ем мяса, — насмешливо просиял белоснежными зубами Адонис.
Ингу это совершенно не удивило. Вполне в духе посвященных, а также тех, кто достиг… какой-то там ступени развития.
— Вам нравится джаз?
Адонис, явно, не спешил раскрывать карты.
— Да… Вы что-то хотели мне рассказать?
Так можно говорить ни о чем до бесконечности.
— Вы торопитесь?
В глазах Адониса, в вине поблескивали насмешливые огоньки.
— Нет…
— Я тоже никуда не спешу, — Насмешливые огоньки рассыпались в воздухе блестками. — У нас впереди целый вечер. — Адонис немного понизил голос.
Инга послала Адонису ничего не значащую улыбку вежливости.
Блондинка за соседним столом смотрела сквозь них обоих, продолжала пускать кольцами облака.
— Вы ведь хотели поговорить со мной об Аникшине? — не сдавалась Инга.
— Верно… Еще вина?
Инга и не заметила, как опустел ее бокал.
— Нет, Адонис, спасибо.
Адонис снова отошел к стойке, и вернулся с бутылкой вина.
Наполнил свой бокал красной жидкостью.
— За вас, Инга, — вино, завораживая, плескалось в стекле.
Инга улыбнулась красному океану, заключенному в стеклянную ложбину, улыбке Адониса по ту сторону океана.
— А вас, действительно, зовут Адонис?
— Скажу, если составите мне компанию.
Два зеленых солнца насмешливо засверкали над океаном. Два солнца играли, смеялись, завораживали.
От взгляда Адониса Инга ощутила вдруг прилив безудержного веселья.
— Не люблю пить один… — заискрились еще ярче два зеленых солнца.
Инга подвинула почти пустой бокал Адонису.
— Хватит!.. — красный океан грозил выйти из стеклянных берегов.
— Хорошо… За вас, Инга! — повторил тост Адонис.
Еще один стеклянный поцелуй. Столкнувшись, два океана расплескали на стол несколько красных капель.
— Так вас на самом деле зовут Адонис? — переспросила Инга.
— Это имя я получил при втором рождении.
— Понятно…
Что-то в этом роде девушка и ожидала услышать. Сумасшедший. Конечно, сумасшедший. Но очень обаятельный сумасшедший.
Не понятно, зачем он назначил это странное свидание.
— Вы тоже считаете, что Аникшин умер от энергетического удара?
— Не думаю, — произнес Адонис серьезно, даже задумчиво, но со дна зеленых глаз фейерверком взметнулись насмешливые искорки, растворились в космических звуках саксофона.
— А Повсекакий Меркулов, правда, вас ненавидит?
Взгляд Адониса стал бесстрастно-серьезным.
— Ненависть и зависть — родные сестры.
Значит, помощник мага в третьем, да, в третьем поколении считает, что Повсекакий Меркулов ему завидует.
Этот человек очень завистлив. Он ненавидит папу, ненавидит Адониса. И Аникшина он тоже ненавидел.
Инга вытащила из сумочки блокнот, открыла его. Приготовилась записывать. Глупо, должно быть, смотрится. Нужно было или сразу положить его на столик, или вынуть, когда, действительно, будет что записывать. Девушка сосредоточенно сдвинула брови.
Адонис оставался невозмутимым и трезвым.
Наверное, алкоголь на него не действует, как яды на Аникшина, если не подлить в бокал змеиный яд, а вот кое-кто, кажется, напрочь утратил свою феноменальную способность не пьянеть. Или просто надо было закусывать.
Адонис остался безучастным к маневрам Инги.
— … вы знаете, кто убил Аникшина?
Капли вина на столе как капельки крови.
Адонис кивнул.
Инга погрузилась взглядом, ожидающим ответа, в два зеленых океана.
— Его убила змея.
— Снайк? — иносказательность странного собеседника начинала раздражать Ингу. — Вы ведь ее искали в «Дилижансе»? Это Снайк убила его?
Адонис быстро отвел глаза.
Она убила его, потому что он любит меня!!!
— Но — почему?
— Ты знаешь ответ на этот вопрос.
Она убила его, потому что он любит меня!!!
— Еще немного крови? — наклонился к Инге мужчина в черном.
— Что?
Инга поняла, что ослышалась. Как-то странно ослышалась.
— Я спросил, еще немного вина? — на лице Адониса снова возникла блуждающая, неуловимая, как у Чеширского кота, улыбка.
Казалось, будто Адонис пришел сюда не для того, чтобы о чем-то рассказывать, а чтобы узнать что-то от Инги самому. Вот только что?
— Еще немного, — услышала Инга свой голос откуда-то со стороны, как эхо, повторивший интонации Адониса.
— Вы любите лилии?
Красное вино похоже на огонь.
— Лилии?.. За вас, Адонис.
Еще один стеклянный поцелуй.
— Цветок-огонь цветет ночью, на перекрестках дорог, он похож на лилию, но больше — на огонь. Ты можешь стать одной из нас.
Облака- всего лишь кольца дыма. Их разогнал Чурилов, и теперь по безоблачному небу плывут мыльные пузыри. Первый лопнул со смехом Чаркова, внутри второго, улыбаясь, проплыло мимо лицо Адониса.
— А вы, правда, ясновидящий, Адонис?
Адонис неопределенно усмехнулся.
— А почему вы в этом сомневаетесь?
— Ну не знаю… это все равно, что если бы мы жили в двухмерном пространстве, то не верили бы, что существует трехмерный мир. Или, если бы мы жили в одномерном мире — не знаю, может ли быть такое — тогда трудно было бы представить, что можно передвигаться не только по прямой.
