Привести в исполнение директиву номер четыре.
P.S. Не трогайте Самурая, его в столице нет! Мистера Александра навестят и без вас, мистер Джон.
P.P.S. Хочу также уведомить Вас, что часть точек белого рынка всё ещё открыта для посещения, несмотря на сложившуюся ситуацию. Так что, если захотите вернуться в далёкое прошлое, то их услуги — Ваши.
С наилучшими пожеланиями,
П.
Тихонько вздохнув во мраке конспиративной квартиры, я выполз на холод из-под пальто. Правильно, купол-то не работает. Теперь нас всех ждёт медленная смерть от низкой температуры. Солнца тоже больше не предвидится — сработали автоматические механизмы закрытия наностёкол. Чёрные небеса увидят этот город, когда он умрёт. Или выстоит, в зависимости от обстоятельств. Прополоскав рот в ванной, я вернулся в основную комнату, чтобы выйти на балкон. Улица пустовала, бочки, что стояли поодаль, когда я бежал за Принцессой, теперь погасла. Людей тоже не наблюдалось. Пора рвать когти.
Щёлкнул ролик, принимая в себя новый заряд плазменных батарей. Патронов для сорок седьмого всё равно не было, поэтому я оставил пистолет в сейфе, что покоился под застрявшей турелью в стене. Всё тело ломило после стимуляторов и выброса синтезированного адреналина в кровь. Безумно хотелось поспать ещё хотя бы… Пару суток. Прошло около шести часов; тела двух бывших членов четвёртого отдела наверняка уже забрала полиция. Хорошо, что у ребят, закованных в омега броню, нет доступа к данным о конспиративных квартирах. Иначе в дверь бы уже стучали.
Город был странно тих. Загудела зажигалка, и плотный столб плазменного газа поджёг сигарету. Я затянулся, затем выдохнул густой дым вперёд, в безмолвное небо. Здание конторы далеко впереди и чуть справа всё ещё мерцало яркими огнями сквозь выдвижные решётки титановой стали на окнах. Удивительно, но его ещё не штурмовала толпа разъярённых личностей, ищущих убежища. Вероятно, с течением времени у людей в своей массе всё больше притупляется интуиция. Лет пятнадцать назад каждый второй чувствовал бы уже затылком, что скоро в огромной запертой консервной банке начнётся мясорубка. Времени было в обрез, но не повиноваться прямому приказу Президента я не мог. Это были плохие новости, конечно.
Однако, были и хорошие. Во-первых, у меня появилась информация. То, что Тёмные действуют только здесь, добавляло плюсик в копилку надежды на успех. Как и тот невероятный факт, что белый рынок до сих пор работал. Если чёрный его собрат торговал со всеми, у кого имелись кредиты и влияние, то родственничек был доступен совсем малому количеству личностей. Белый рынок, правительственный рынок. Убегающий, сверкая пятками, при малейшей угрозе. Неуловимые и спрятанные получше тайных убежищ агентов четвёртого отдела магазинчики, каждую неделю меняющие своё местоположение. Распоряжался им лично Президент, выдавая разрешения тому или иному исполнителю.
Я, к счастью или к сожалению, был одним из них.
Бизнес. Просто бизнес. Даже когда над человечеством вновь нависла угроза, даже когда весь мир может рухнуть, если мы проиграем войну за столицу, белый рынок будет предоставлять свои услуги. Не за бесплатно, конечно, иначе даже с Президентом никто бы не стал работать. Спасибо демону в баре, что одолжил мне несколько сотен тысяч кредитов. Проблема заключалась в двух пунктах… Первый — это выданная мне роль "жнеца", устранителя опасных предателей, если по-простому. Нет, я не сожалел о будущих убийствах своих бывших соратников, скорей, жалел будущее потраченное на это время. А время — это всё, что имело ценность в нынешних обстоятельствах. Вторым пунктом был риск, который я на себя брал, принимая задание свыше.
Охотник, Хранительница, Техник, Феникс, Рядовой. Пятеро, которым я бы не задумываясь вверил прикрывать мне спину. Пятеро хороших людей, пятеро честных людей. Но если Президент решил, что бывшие члены четвёртого отдела могут предать нас, то и выбора у меня особого нет. Но это будет тяжело. Особенно с Охотником; старый волк бился со мной семь лет назад против Тёмных плечом к плечу. Он знает мои трюки, и едва я начну "деактивировать" остальных, как он догадается о четвёртой директиве. Возможно, стоит начать с него…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Нет, для начала заглянем на белый рынок. Такая возможность предоставляется крайне редко, и уж если закупаться, то по полной. И где там Ник? Миновали почти сутки, а от него ни слуху, ни духу. Неужели Тёмные добрались и до Барбары? Жаль. Потерянные ресурсы равно невосполнимые ресурсы. В критических условиях, когда коммуникации ограничены, а из старой гвардии осталось совсем мало тех, кому можно доверять, смерть лысого наёмника и бабульки будет серьёзным ударом по всем планам.
Вновь затянувшись, я отправил сигарету вниз, затем набросил пальто и покинул квартиру, не забыв захватить шляпу. Уже на улице, вдыхая ледяной воздух, опустил классическую чёрную федору на голову. Карта города в нейроинтерфейсе сбоила, помехи появлялись чуть ли не каждую секунду, но всё-таки у меня получилось разглядеть точки ближайших патрулей. А затем, сверившись с датой на смартфоне, и нужный адрес. Пара километров пешком, не очень далеко. Поправив пальто, я развернулся налево, ровным уверенным шагом направляясь вперёд. Через несколько минут остановился, задержав взгляд на знакомом переулке. Перед глазами промелькнули тела Принцессы и Кости, замершие, словно изваяния. Там, в полутьме, я не запомнил взгляд своего друга. Что было в нём?
Боль? Отчаянье? Надежда? Страх?
В голове возникло отчётливое желание наплевать на эти воспоминания. И я согласился с ним, потому что любая задержка могла стоить нам войны. Люди, такие люди. Умирают ради идеи, чтобы потом оставить после себя один лишь пепел. Пыль да прах, да? Оно самое. Костя сам принял смерть, зная, что от меня не уйти. Принцесса же хотела умереть от рук кого-то знакомого, чтобы не сожалеть ни о чём. Они оба понимали: их словам меня не изменить. Как-то непривычно пусто на душе. Может, и правда всё, что там было, оказалось сожжено прометиевым пламенем. Я потерял свой смысл жизни семь лет назад, и сейчас, когда в столицу вернулась война, я просто должен чувствовать себя живым. Но почему-то… Нет. Не чувствую.
Да, Джон. Ты давно уже никто без войны. Ещё со времён Третьей Мировой можно было понять. Ты убегал от своих инстинктов в работу, в рутину патрульного и инспектора, даже в деятельности агента четвёртого отдела ты пытался отыскать покой. И — о чудо! — у тебя получилось. Впереди маячило счастливое будущее, побеждённая мировая угроза, заслуженный уход на пенсию и спокойствие внутри. Но кое-что, что случилось семь лет назад, не дало тебе уйти в мире, не позволило избавиться от инстинктов. Из-за этого ты начал работать в конторе, из-за этого ты выжег потом всё человеческое, чтобы стать машиной из плоти на каркасе из костей и имплантов. Тварью столь равнодушной, что даже звериные кровожадные инстинкты в ней более не властвуют. Стоило ли оно того, Джон?
Как долго ты будешь скрывать от себя того, кто ты есть на самом деле? Не хомо сапиенс, не машина, не мастер-оперативник… Истина зарыта так глубоко, что даже мне страшно рыться в мерзлой земле. Что бы сказала Эмма, взгляни она на то, кем ты теперь стал? Полагаю, она была бы очень, очень разочарована. Не этот человек стал её должником, и не этому человеку она была должна. И не этого человека она…
— Мистер Джон, — вежливо поклонился бомжеватого вида мужик, державший в руках пластмассовый стакан с мелочью. Наличность давно вышла из обихода, но монеты из прошлого принимали многие магазинчики в самых разных районах столицы. — Нам сообщили о вашем визите. Прошу…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Он указал рукой на раздвижные створки, возле которых стоял. Свет внутри помещения за ними не горел, но я знал, что оказался на месте. Камера над дверями некоторое время сканировала рефлекторно поднявшего руки меня, а затем пискнула, оповещая о классическом "Всё в порядке". Стёкла разъехались в сторону, пропуская меня дальше, к стойке регистрации какого-то отеля. Разумеется, она пустовала. А вот под вывеской, горевшей в ночном зрении неоновым розовым, стоял один из наёмников Белых Лилий в знакомой белоснежной броне класса альфа.
