Мне известно, что Жакаре не раз заходил в бухту.
– Всегда за пределами досягаемости моих пушек, – уточнил его гость с раздражением. – Уже много лет я умоляю заменить эти старые железки и выдать мне что-нибудь, чем можно их зарядить, но меня никогда не слушают. Да, – признал он, – это правда, что Жакаре ходил по всей бухте, зная, что я не смогу напасть на него с четырьмя рыбацкими лодками и полдюжиной новобранцев. – Он взглянул на собеседника искоса, словно обдумывая, стоит ли вообще тратить на него слова, и наконец добавил: – Все пираты и корсары – английские, французские, голландские, португальские и даже китайские, если такие существуют в Китае, – прекрасно знают, что могут безнаказанно нас грабить, насиловать и убивать, потому что Каса предпочитает отправлять корабль, гружённый бочками с маслом для обмена на жемчуг, чем корабль с порохом, чтобы предотвратить их ограбление. – Он сделал выразительный жест в сторону старой пушки, чёрный ствол которой выступал прямо над его головой. – Знаете, сколько раз можно выстрелить из неё в случае нападения? Один раз. Только один раз. И даже тогда не попасть в ту жёлтую лодку.
– Никогда бы не подумал, что ситуация настолько критическая, – честно признался его собеседник.
– Ну, это уж точно не потому, что я не отправил десяток рапортов за эти годы! – почти взорвался капитан. – Говорят, мы – величайшая империя, когда-либо существовавшая, управляемая всемогущим монархом, в чьих владениях никогда не заходит солнце. Но правда в том, что полтора века спустя после завоевания этой империи мы позволяем её разрывать на куски. Здесь, в самом Карибском море, мы уже потеряли Ямайку, Барбадос, Гваделупу, Арубу, Мартинику и Кюрасао. Сколько ещё мы должны потерять, чтобы Каса прислала нам оружие для защиты? Если бы пираты, сейчас стоящие в Порт-Рояле, объединились, они захватили бы Маргариту менее чем за сутки.
– Вы шутите…
– Шучу? – возмутился военный. – Сейчас там, вероятно, находятся корабли Лорана де Графа, Мишеля Бискайца и, возможно, Мозеса ван Клайна. Вместе у них больше тысячи хорошо вооружённых людей и более двухсот пушек. —Сколько, по-вашему, мы могли бы им противопоставить? – Он посмотрел на собеседника с насмешливым выражением лица. – Не знаете? Я вам скажу: на острове есть ровно двадцать две пушки и около восьмидесяти мушкетов, половина из которых опаснее для стреляющего, чем для цели.
–Понимаю! А Джакаре Джек будет в Порт-Ройяле?
–Только это вас и волнует, да? Джакаре Джек. – Капитан Менданья отрицательно покачал головой, явно убежденный. – Сомневаюсь. Он редко там появляется и, насколько известно, нечасто навещает Тортугу. У него, вероятно, есть своя стоянка на Виргинских островах или, может быть, в Саду Королевы к югу от Кубы.
–Кто может знать это?
–Никто из тех, кого я знаю.
–Я предложил щедрую награду тому, кто предоставит хоть какую-то информацию об этом корабле. Думаете, это сработает?
–Разумеется…! – ответил капитан с явной иронией. – Появятся десятки самозваных осведомителей, которые будут водить вас за нос, таская туда-сюда, как марионетку. Но, уверяю вас, в итоге вы только потратите время и деньги.
–Что вы мне посоветуете тогда?
–Избавьте себя от проблем и отправляйтесь в любое место на свете, где вас никто не знает.
–Я не могу этого сделать.
–Почему?
–Меня обвинят в предательстве.
Капитан Менданья посмотрел на него с недоумением, а затем с намеком ответил:
–Насколько мне известно, дон Эрнандо, сейчас вас обвиняют в работорговле, разврате, предательстве, некомпетентности, злоупотреблении властью и, возможно, даже в воровстве. Какое значение имеет еще одно обвинение, если речь идет о вашей жизни? – Он встал, чтобы пройтись по широкой террасе, а затем уселся на выступ толстой стены. – Знаете что? – добавил он наконец. – Я любил Эмилиану Матаморос. Для меня она была как богиня, которую я всегда держал на пьедестале, и мне никогда не приходила в голову ни одна низкая мысль. Но однажды появился представитель Севильской торговой палаты на своей огромной золотой карете и развратил ее, разрушив единственное чистое и искреннее чувство, которое я когда-либо испытывал. – Он посмотрел ему в глаза с вызовом. – Как вы можете просить меня помочь вам? Никто на этом острове, да и, полагаю, во всем мире, не поднимет за вас и пальца, и это вам придется принять как можно скорее, если вы хотите продолжать жить.
XII
Когда распределение жемчуга было завершено, а корабль двигался по спокойному морю под палящим солнцем, с почти неподвижными на ветру парусами, Лукас Кастаньо подошел и сел рядом со своим капитаном, который устроился в старом кресле шотландца в тени кормовой надстройки. Некоторое время оба молчали, наблюдая, как перед носом корабля взлетали летающие рыбы, скользили над серебристой поверхностью воды и вновь исчезали под ней, почти не оставляя следов. Затем Лукас тяжело вздохнул и произнес:
– Люди беспокоятся.
Молодой капитан посмотрел на него с недоумением.
– Почему? Раздел был справедливым… Или нет?
– Да, конечно, – признал панамец. – Справедливым, но недостаточным. Немногим более двух тысяч жемчужин, пусть даже они великолепны, – это не та добыча, ради которой стоило месяцами плавать по открытому морю, рискуя быть пойманными и повешенными в любой момент. Это тяжёлая и опасная работа, единственная награда за которую – приключения и богатая добыча. – Он щелкнул языком с явным раздражением. – А уже много лет они не получают ни того, ни другого.
– Чего же они хотят?
– Перестать грабить корабли, набитые кирками и лопатами, и взять на абордаж судно с трюмами, полными золота, даже если это будет стоить им жизни. – Он пожал плечами с бессильным видом и добавил: – Одним словом, вести себя как настоящие пираты.
– Понимаю… – признал капитан с острова Маргарита. – А что думаешь ты?
– Я думаю, что если мы не будем использовать время с толком, то состаримся и закончим свою жизнь, прося милостыню в каком-нибудь грязном порту… – Он слегка кивнул в сторону каюты на корме, где в тот момент находилась Селеста. – А женщина на борту не улучшает положения; она приносит несчастье.
– Это моя сестра.
– Все это знают, но все знают и то, что она очень красивая девушка, а большинство из них не видело женщин уже шесть месяцев. Тебе стоит подумать об этом!
– Я уже думаю. И не могу найти решения, которое меня устраивает. Что мне с ней делать?
– Что угодно, только не оставлять её на борту пиратского корабля… Это несерьёзно!
– Я не знаю, где её высадить, потому что убежище на Гренадинах мне не кажется подходящим местом для неё. Там одни шлюхи.
– Мир большой.
– Но недостаточно большой для Королевской
