— Что ж, я не могу повелеть тебе, где приходовать жену. Твоё право, Генрих. У тебя есть месяц домашней жизни, сделай наследника. А затем орден вновь призовёт тебя. Война, мой паладин!
Голос отца был строг и печален.
Генрих низко поклонился королю и повёл меня из Собора. На улице уже ждала повозка Даренфорсов. Муж помог забраться на сиденье и сам сел рядом. Неприлично близко.
Или прилично? Ведь я теперь принадлежу ему…
Я отодвинулась и отвернулась к окну. Меня лихорадило от страха грядущей жизни. От того, что придётся лишиться силы, когда я только-только сумела научиться ей управлять. С моей наставницей, целительницей Эстель, мы ездили в лагерь раненых и спасли десятки, сотни жизней! Люди благодарили меня… Голова шла кругом, всё случилось так быстро — я уже замужем!
Повозка затряслась при движении, и от удара на очередной кочке меня подкинуло в руки мужу.
Генрих положил мне на плечо тяжёлую руку, надёжно заперев в объятии. Находиться в руках мужчины, от которого так умопомрачительно пахло моей любимой вербеной, было приятно, но слишком страшно.
— Беатрис, не бойся, — хрипло сказал он. — Я не причиню тебе боли.
— Так уж и не причинишь! — ощетинилась я, прожигая его испытующим взглядом.
— Я постараюсь.
Генрих находился так близко, и я поглядела на его рот, тот которым он меня целовал. Тот, на который я хотела пожаловаться папе.
— Уж постарайся! — с вызовом сказала я, не сводя взгляда с мужественно очерченного рта.
Генри улыбнулся и бережно прикоснулся к моим губам. Я позволила себя поцеловать. Вихри пламени в животе закрутились тугими спиралями, меня пронзили доселе неиспытанные чувства.
Умопомрачительного желания. Безумной страсти! Переполняющей. Обжигающей, подобно открытому пламени.
Это мой мужчина!
Я ухватила паладина за плечи и без робости притянула к себе. Не знаю, кто создал этого мужчину, но он создал его явно для меня!
Прервав поцелуй, чтобы отдышаться, мы вновь поглядели друг на друга.
— Постараюсь быть нежным… — прошептал Генри.
Мне уже было всё равно, будет ли он нежным! Или будет грубым! Я хотела лишь, чтобы был моим.
Мы занялись любовью прямо в повозке. Но перед тем самым я остановила его и сказала:
— Буду твоя, если позволишь мне три года не беременеть. Я хочу укрепить дар и помочь людям. Идёт война, и я не могу сидеть в замке, нянча младенцев! Не могу лишиться такого дара, который не каждому дан! Целительница Эстель говорит, девочки с таким сильным даром не рождались двести лет!
Генри поглядел на баночку в моих руках, которую перед свадьбой преподнесла мне Эстель в качестве подарка. Потёр подбородок с ямочкой, подумал немного и согласно кивнул.
***
— Ну, что отдохнула, принцесса? — произнёс Расс. — Вроде порозовела. Едем?
59 Битва в лесу
Наёмник помог подняться и подвёл к коню. Я замешкалась и потянулась к карману.
— Что с тобой, принцесса? — тревожно произнёс Расс.
Я достала пузырёк, размахнулась и запустила его в кусты.
— Чтобы не было соблазна, — ответила на недоумевающий взгляд спутника.
— Что это было?
— Лишний груз сомнений. Но теперь он не нужен, и мы поедем легче. Помоги сесть в седло.
Расс подтолкнул меня вверх, я уселась и укрылась шкурой.
Над лесом полыхало зарево пожара и небо озаряли всполохи молний. Шла битва, но действо было ещё далеко — не дотянуться.
Хоть бы успеть! Хоть бы я смогла помочь Генри!
Мы гнали взмыленных от усталости лошадей по дороге. От потеплевшего воздуха земля парила, и клубился туман, подсвеченный далёкими огнями.
Я не сразу поняла, что впереди кто-то есть. Фигуры и голоса прорезались сквозь густую мглу. Это были рыцари, но не рыцари Генриха.
— Эй, кто вы?! — крикнул нам закованный в железо воин с густой седеющей бородой.
— Я принцесса Беатрис! — ответила я. — И со мной страж Вейгарда! А вы кто?
Глаза у рыцаря округлились, он снял шлем. И я обомлела. Как могла не узнать отца!
Расс быстро спешился и приклонился к самой земле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Король Орвин! — благоговейно произнёс он, не поднимая головы.
Король шагнул ко мне мимо Расса, не удосужив его даже взглядом.
— Беатрис… — голос отца задрожал, лицо вытянулось от удивления, на глазах показались слёзы. — Это правда ты? Ты жива?!
Я сошла с коня, и отец обнял меня, крепко прижав к груди.
— Это я… — сдавленная сильными руками прошептала я.
— Мы ведь думали, ты погибла!
— Это почти и было так… Я мало что помню… Долго рассказывать, отец, — я повернулась в сторону озарённого огнём неба. — Там Генрих, нужно скорее помочь!
— По коням! — скомандовал король.
Над дорогой поднялся гул и раздался металлический скрежет доспехов. Рыцари двинулись по дороге. И только теперь, в разрезах клубящегося тумана, я увидела, что их было сотня — не меньше.
— Как вы оказались здесь?
— Генрих призвал подмогу, и я выдвинулся! Мы ехали день и ночь без остановки, но заплутали в тумане.
— Скоро будет отворот к болотам, — сказал я. — И дальше придётся пешком. Нужно спешить!
Эти места я знала очень хорошо, Идда часто брала меня на сбор лечебных трав. Прячась от болотожёров и гоблинов, я изучила все кочки в округе.
Жар усиливался. Деревья обуглились, снег весь стаял, и под ногами чернела земля. Мои башмаки промокли, но я молча сносила неудобства. Хотелось скорее добраться до Генри. Стиснула зубы и шла.
Отец двигался впереди и непрерывно оглядывался, боясь потерять, когда только нашёл.
— Не беспокойся! — крикнула ему. — Со мной всё будет хорошо!
Позади шёл Расс и видел, как мои ноги подкашивались и вязли в сырой земле. Помогал подняться, когда я падала, и подбадривал:
— Давай, принцесса, покажи им всем, на что способна! За это я тебя поцелую!
Вокруг стало светло, как днём. Я крутила головой, пытаясь понять, почему остановились отцовские рыцари. Прошла ещё немного вперёд и среди торчащих кустов увидела… На земле лежал бездыханный Фаррел! А чуть подальше другой рыцарь…
Сердце ускорило ритм от осознания ужаса, который пришлось пережить защитникам Света.
— К бою! — взревел отец.
Я подняла полные слёз глаза и увидела, как на нас надвигалась толпа тёмных. Сейчас грянет битва, и я окажусь в самом центре.
Повернула голову вправо и увидела, как мой паладин, весь озарённый огнём, сражался в поединке с Тёмным Лордом. А Самуэль держал над ними магический щит, чтобы оградить Генри от других воинов тёмной армии. Больше никого из рыцарей Генриха в живых не осталось…
От боли за рыцарей в душе вскипел праведный гнев, и руки налились жаром. Я засияла янтарным светом и поймала на себе удивлённые взгляды рыцарей.
— Отойдите! — приказал я, выступая вперёд, и первая встретила тёмных.
Огонь полился из пальцев, обуглив повязки, и воспламенил надвигающиеся ряды врагов. Лес озарился слепящим светом, перекрывая лучи восходящего солнца. Я отдала весь огонь, что имела. Осталось опустошающее чувство вывернутости наизнанку, ноги ослабли и задрожали.
Раздались оглушительные вопли: зачарованные, те, которые не погибли сразу, заметались в муках. Кто-то побежал…
Рыцари отца двинулись в атаку, с ними Расс и отец. Завязался бой, исход которого был предрешён.
В голове раздавался гул, пульсирующей в жилах крови. Я упала на колени от бессилия и заплакала. От отрешённости меня вырвал близкий вскрик Самуэля. Щит его рухнул, брат лежал на земле в двадцати шагах от меня, и по его телу искрились молнии. Видимо, Тёмный Лорд успел достать рыцаря напоследок!
— Нет! — выкрикнула я и кинулась к Самуэлю.
Генрих взмахнул объятым пламенем мечом и поразил Лорда в грудь. Тот повалился на землю с горящим клинком в животе.
— Вам не выиграть! Мой хозяин сильнее! — взревел Тёмный и затих.
Я мельком успела взглянуть в лицо Генриха, когда он извлёк меч, поднялся от тела Лорда и решительным шагом двинулся за Рэндевалем, пустившимся в бега. Паладин был похож на дикого зверя, настигающего добычу. Он поймал дядю и повалил на землю. Я отвернулась, с ужасом понимая, что никогда не забуду этой ночи и этой дикости в глазах мужа.
