можете устроиться у нас. Руководителю вашего уровня найдется дело.
Захар поднял на нее взгляд, одновременно благодарный и снисходительный.
– Спасибо, Ортленна. И за это предложение, и вообще… Но я думал не о том, что все пропало. Ничего не пропало. Наш десант выбьет мересанцев, и мы, выразив вам признательность за бескорыстное гостеприимство, вернемся к себе.
– Вы так уверены в этом, – шитанн коротко вздохнула. За четыре года ее уверенность и ее надежды разбивались не раз. – А если десант потерпит неудачу?
– Ну что вы, Ортленна! – Захар ободряюще улыбнулся. – На орбите четыре крейсера. Если вдруг мересанцам повезет, и они отразят первый штурм, командир эскадры просто пришлет больше солдат. Победа – вопрос времени, поверьте мне.
– Я боюсь, что мересанцы устроят вам какой-нибудь неприятный сюрприз, – Ортленна тревожно шевельнула ушком. – Не может быть, чтобы у них не оказалось сюрпризов. На что-то же они рассчитывают?
Она беспокоилась. Беспокоилась за него! Захару захотелось ее утешить.
– Есть беспроигрышное средство от всех сюрпризов, – шепотом, словно по секрету, проговорил он. – Ядерная бомба. Правда, мне не хотелось бы давать добро на ее применение. Раскатать мересанцев по поверхности тонким слоем пепла, конечно, заманчиво, но сохранить рудник важнее. Этот вариант – на самый крайний случай.
– На любой случай у вас имеются варианты, – пробормотала она. – Как же я вам завидую!
– Не волнуйтесь, Ортленна, – он взял ее ладонь обеими руками. – Мы и вас в обиду не дадим. Все будет хорошо. Ну подумаешь, небольшое затруднение…
В дверь постучали, и Захар поспешно убрал руки.
– Господин Зальцштадтер, – Нгири Хобонда втолкнул в кабинет робеющую женщину. – Вот. Пришла с рудника. Что прикажете?
Захар удивленно посмотрел на горничную. Не ожидал. Гъдеане должны быть до смерти счастливы, что земляне покинули рудник, захваченный верными союзниками Гъде, и надеяться больше никогда не увидеть своих угнетателей.
– Дура, иди обратно.
Эст Унтли залилась слезами.
– Господин директор, ну пожалуйста, позвольте мне остаться у вас!
Он закатил глаза. И чего пристала, как репей? Неужели девка боится, что ее обвинят в сотрудничестве с земной администрацией? Это главного инженера могут обвинить, а ее дело маленькое – варить кофе да сок подавать.
Ортленна разглядывала гъдеанку с любопытством. Брови вразлет, что не редкость для этой расы, большие темные глаза, чуть раскосые; длинные густые каштановые волосы расплелись наполовину – где-то ленты потеряла. Низкий круглый вырез кофточки, открывающий ложбинку меж грудей; на шее следы чужих пальцев – кто-то из шитанн явно примеривался. Ворох юбок, одна поверх другой, нижние достигают щиколоток – и как ходить не мешают? Женщина была бы красивой, если бы не заплаканное лицо с дорожками слез.
– Это и есть ваша любовница, Захар? – поинтересовалась Ортленна.
Вот еще не хватало! Он уставился на гъдеанку со скрытым раздражением.
– У меня нет никакой любовницы! Тем более… Ортленна, это всего лишь горничная.
– Ну, Захар, незачем стесняться, – Ортленна мелодично засмеялась. – Она миленькая и преданная. Последовала за вами даже в логово ужасных шитанн.
– Честное слово, я не знаю, с какой такой радости она за мной потащилась!
– Там убивали, – всхлипнула Эст Унтли и умоляюще посмотрела на начальника охраны.
Нгири Хобонда кашлянул.
– Она рассказывает странные вещи, господин Зальцштадтер. Либо девка повредилась умом, либо иметь мересанцев в союзниках похуже, чем нас во врагах. Когда б она не сбежала, синие бы ее отымели и убили. Если вы позволите мне выразить свое мнение – давайте ее оставим. Все-таки живая тварь, жалко.
Ему достался взгляд, полный благодарности. Нет, Захару она не любовница, иначе к нему бы обращалась, не просила защиты у чужого мужчины, грозного и страшноватого на вид. А тот не глядел бы на нее так предвкушающе.
Захар поморщился. Бестолковую служанку, заставившую Ортленну заподозрить, будто он к ней неравнодушен, ему хотелось прибить собственноручно. С другой стороны, умом он сознавал: баба ни в чем не виновата, она просто спасала свою жизнь, как могла. Кинулась вслед за землянами, как за единственной реальной силой, способной укрыть ее от беспредела кошмарных мересанцев. Гордиться впору! И не может он выгнать ее вон, что бы там ни думала о ней Ортленна, чисто по-человечески не может: Эст Унтли не делала ему ничего дурного, только хорошее, беспрекословно выполняла все приказы, обслуживала-обстирывала. То есть может, конечно… но он ведь не какой-нибудь обкурившийся до освинения мересанец.
– Ладно, – сказал он. – Пусть будет при нас, может, на что сгодится. Только заберите ее отсюда, Хобонда, – он хотел остаться с Ортленной наедине.
– И что с ней делать? – деловито осведомился тот.
– Да что угодно! – отмахнулся Захар. – Хоть съешьте.
– Толку от девки-то? – на полном серьезе возразил начальник охраны. – Есть нужно убитых врагов.
Ортленна невольно передернула плечами. И земляне еще пеняют шитанн, что они пьют кровь!
Надевать броню Аддарекх отказался.
– Только помешает, – мотнул он головой, прилаживая дыхательную маску.
– А куртка тебе не помешает? – буркнул Бен. – Возьми хоть щитки, чокнутый вампир.
Он поколебался.
– Ну ладно.
Перед боем не до взаимных обид. Бен присмотрелся к шитанн, необычно покладистому.
– Аддарекх, что у тебя с глазами? Сосуды рвались? Может, останешься на корабле?
– Я уже в норме, – проворчал Аддарекх.
– Когда ты… – он запнулся, не зная, как спросить. Махнул рукой. – А чего ко мне не пришел?
– Ходить не мог, – не время напоминать о ссоре. – Ничего, мир не без добрых людей.
Бен закусил губу. Интересно, кто тот добрый человек?
– Слушай, извини, – ему было неловко. – Не знаю, что на меня нашло.
– Крыша съехала от счастья, – объяснил шитанн. – Бывает. Заметано.
– Хочешь, займемся английским после боя?
– После боя, – проговорил он, – я опять лежать буду.
Что тут поделаешь? Такая особенность организма. Плата за нечеловеческую скорость и силу на пике священного безумия.
– Можешь на меня рассчитывать, – пообещал Бен.
– Шкурку береги, – посоветовал Аддарекх. – Ты ж командир, вот и не суйся вперед. А то самому кровь понадобится.
– Грош цена командиру, который прячется за чужими спинами.
– Эйзза будет плакать.
– А ты не каркай! – разозлился Бен и отошел подбодрить других.
На скамью рядом плюхнулся Вилис. Уже в полной экипировке, весь в этой чудовищной броне, словно и не живой человек, а киборг какой-то.
– Дрейфишь, самурай? – голос искажен динамиками, но нотки беспокойства пробиваются. Не так уж бестревожно десантнику, как он хочет показать.
– Все будет хорошо, – ответил Аддарекх ободряюще. – Знаешь, сколько раз я был в бою? Тебе и лет-то столько нет. А вот живой до сих пор. На фига только?
– Что значит – на фига? – нервно засмеялся Вилис. – Не заставляй меня жалеть о том, что не дал тебе сдохнуть.
Увязавшись за двумя кетреййи, он и не подозревал, куда заведет его любопытство. А когда понял, отступать было поздно. След укуса он прикрывал высоким воротником рубашки. Мужики-кетреййи выставляют свои шрамы напоказ, гордые, что живут не зря, но Вилис побаивался насмешек товарищей. Зато растроганный Аддарекх простил ему все прошлые грехи и часть будущих – авансом.
– Кстати, – оживился Вилис, – знаешь анекдот про японца, который выучил английский
