Вера не стала садиться за стол: осталась со своей кружкой стоять.
Дима пил чай, а потом не выдержал, подошел к Вере и поцеловал ее.
– Надолго мы одни? – спросил он между поцелуями.
– До вечера…
Когда его губы стали нежно касаться ее шеи, Вера тихо сказала:
– Дим, нет!
– Что «нет»?
– Ну нет!
Он улыбнулся и ласково провел большим пальцем по ее нахмурившемуся лбу. Иногда так же ему делала Надя, когда он о чем-то сосредоточенно думал, и он считал этот жест одним из самых трогательных, хотя никогда бы в этом не признался.
– Я просто целую тебя. Просто целую, – сказал он, поочередно касаясь губами обеих ее щек.
Когда Вера поверила ему и расслабилась, он крепко обнял ее и положил подбородок на ее макушку.
– С кем ты вальс танцуешь? – вдруг ему стало интересно.
– Какой вальс?
– Школьный, какой.
– Не танцую.
– Почему?
– Меня не будет на выпускном. Я в Англии собираюсь дальше учиться, поэтому уеду раньше, нужно кучу дел переделать перед поступлением. Мама прилетит за мной.
Дима отстранился:
– Подожди! Учиться в Англии? Долго?
– Сколько положено! – Вера сама обняла его и уткнулась носом в шею: – А поехали со мной? Поступай тоже в Англию.
– Они все платные.
– Да, и что?
Дима не ответил.
– Когда ты уезжаешь? – спросил он.
– Через полторы недели, за день до последнего звонка. Я ведь и экзамены сдавала досрочно.
Дима мягко отстранил ее от себя:
– Может быть, тогда и не нужно…
– Что не нужно? – Вера ответ знала, поэтому плечи ее опустились.
– Начинать.
В коридоре он обувался в полной тишине. Вера стояла, обнимая себя за плечи. Прихожая казалась слишком тесной и узкой: в ней совершенно не могли уместиться те чувства, которые сейчас бушевали в груди находящихся в ней людей.
– Я очень жалею, что не решался. Весь год на тебя поглядывал и не решался, – сказал Дима, открыв входную дверь. – И хорошо, что не решался, – расставаться было бы сложнее…
– Весь год… – Верин голос вздрогнул, Дима не стал оборачиваться, чтобы не видеть ее слез. – Я на тебя поглядывала с шестого класса, а ты всегда любил других девушек…
– Я не любил, я развлекался. А сейчас мне не до смеха. – Он захлопнул дверь ее квартиры и вышел из подъезда.
Глава 17
Есть ли что-то, что ты уже давно мечтаешь сделать? Почему ты еще не сделал этого?
Ночью Надя подскочила в кровати, когда почувствовала, как щеки касается что-то прохладное. Она распахнула глаза, как будто и не спала, а только притворялась, и чуть не вскрикнула: так жутко выглядела мама с распущенными длинными темными волосами в белой ночной рубашке в черноте комнаты.
– Спи-спи, Надюша, я просто любуюсь, – сказала мама и улыбнулась ласково. Но Надю эта улыбка напугала еще больше.
– Пап! – крикнула Надя.
– Тшш, не буди папу, я просто… – Мама присела на кровати.
Мама молчала и только гладила Надину щеку.
– Просто увидела во сне мальчика, он мне сказал: «Мама». А я ведь только твоя мама, ему я мамой так и не стала, – говорила и водила согнутым указательным пальцем по Надиному лицу.
– Я… – Надя обернулась к двери. – Пап!
– Да что же ты, не буди, все хорошо.
– Пап! – крикнула Надя еще раз.
Наконец дверь открылась, и появился папа, правда, в темноте Надя могла видеть только примерные очертания его фигуры.
Он обнял маму за плечи, аккуратно поднял ее с кровати и увел из комнаты, сказав Наде: «Спи, все хорошо».
Надя долго пролежала без сна, но сердце не успокаивалось. Ей казалось, что, стоит закрыть глаза, как что-то холодное снова прикоснется к ее щеке. Или она опять увидит больные мамины глаза совсем близко со своим лицом. Промучилась Надя до пяти утра. Как только стало светать, она откинула одеяло, сделала растяжку и выглянула в коридор. Квартира спала.
Душ Надя приняла быстро, а когда, одевшись, зашла на кухню, обнаружила там папу, пьющего кофе. Выглядел он хмуро.
– Пап, – сказала Надя. Он поднял на нее красные и усталые глаза. – Маме помощь нужна. Врач.
Папа ее слова никак не прокомментировал.
Надя вышла на залитую солнцем улицу из подъезда и поняла, как, оказывается, ей было холодно и неуютно дома. Как мокрой осенью, когда весь продрог от дождя, забежал в кафе, где только серые оттенки в интерьере и нет ни одного мягкого кресла, да еще к тому же не включили отопление.
До школы шла медленно, ни о чем не думала, лишь позволяла солнцу прогреть каждую косточку. Постепенно дикий ужас, охвативший ее ночью, стал исчезать. Ну какие несчастья могут случиться в конце мая рано утром в четверг?
Спина идущей впереди девочки вдруг показалась Наде знакомой.
– Семенова! Даша!
Спина замерла. Надя подошла к ней.
– Как видишь, я сегодня вовремя. Это сделало тебя счастливее? – спросила Даша.
«Надо же, какая злюка! – подумала Надя, но над вопросом задумалась серьезно. – Я действительно каждый божий день ругала ее и вот наконец дождалась. Мы придем вовремя и вместе. Что я чувствую? Да мне абсолютно наплевать. Тогда зачем я приставала к ней все это время? Ради того, чтобы в итоге мне было наплевать? Но это странно и нелогично. Получается, я обижала человека просто потому, что она делала не так, как я считала правильным?»
Надя зевнула.
– Не выспалась? – спросила Даша участливо.
– Ночь была тяжелая.
В школе на посту стоял дядя Вова. Надя увидела его красные нос и глаза еще издалека.
– Где же это вы были три дня? – спросила Надя.
Он улыбнулся и махнул рукой: мол, ничего важного.
– Опять пил! – сказала Надя в раздевалке.
