Мобильник замолк, я расслабленно выдохнула, но не тут-то было. Один наглый мужик не понимает намеков и продолжает трезвонить. Дама с чихуахуа прошлепала мимо и недовольно вытаращилась, словно я, как в старь, жуткая ведьма, что своим хохотом мешает спать добрым людям. Показывать язык плохо, но если очень хочется- можно это сделать в спину.
На четвёртом звонке я сдалась и, без расшаркиваний, спросила в трубку:
— Что? — надеюсь прозвучало не сильно агрессивно.
— Ты где? — почему на этот простой вопрос всегда хочется ответить рифмованно? Не мой типичный стиль разговора, но прям так и подмывает.
— В парке… — все же решила не портить человеку утро.
— В каком? — голос, спросонья приглушённый, приобретал оттенки.
— Возле дома, выгуливаю собаку.
— Так ты не только что уехала? Какого черта, Алис? — а это Никита начинает злиться. Мне честно не хотелось терять свою корону беспроблемной бабы, но не судьба.
— Мне не спалось, — призналась я, одергивая Ириску от клумбы.
— Понятно, — протянул он таким тоном, что поневоле задумаешься, а чем это грозит. — Мы сегодня уезжаем?
На эти выходные Ник позвал меня в загородный комплекс в лесу. Охотничьи домики, минимум людей, максимум свежего воздуха. И сначала эта идея очень импонировала, а теперь…
— Я не хочу, Никит, — может сказать правду иногда легче, чем выдумывать дурацкие отмазки?
— Понятно… — снова это его «понятно» с привкусом разочарования. — Я буду там в обед, хочешь — приезжай, хотя… Нет, не приезжай. Я буду занят.
Гудки отпечатались в мозгу так невыносимо, что проще было вынести покойника, чем этот звук из моей головы. Я убрала телефон в карман юбки. Чем он там занят будет?
В самом начале, когда ещё наша постель была не настолько устойчива и мы примерялись друг к другу, в одну из темных ночей я внезапно спросила у Ника:
— Почему я? — мягкие простыни помнили горячие стоны и я разомлевшая стала поразительно смелой. Настолько, чтобы получить ответы на вопросы.
— Не знаю, — он, не поворачиваясь ко мне, пожимает плечами, — интересно стало, не мой формат…
— Любопытство воистину двигатель самых нетривиальных поступков, — я подтягиваюсь ближе, пристраивая голову у него на плече, он машинально запускает пальцы в мои волосы.
— Однозначно, — фыркает, словно скрывая смех. — Захотелось вдруг понять какого это, когда все идёт не по плану.
— И как? — его ладонь теперь гладит спину, и я почти начинаю урчать.
— Хорошо идёт, мне нравиться, — спокойно признаётся Никита, а меня как будто за язык тянут.
— А какой твой формат?
— Глупенькие, красивые и маленькие, — он со смешком переворачивается на бок, подпирает голову рукой.
— Мне сейчас обидеться, что я умненькая страшненькая и старая? — я наигранно надуваю щеки.
— Что касается первого это правда, умненькая, а все остальное… — он становиться серьёзен. — Алис ты невероятно красивая, притягательная, горячая, немного чокнутая, но не мой формат это и искренность. Я привык, что всегда есть подтекст, а с тобой никакой другой трактовки нет. Честно секс? Честно… И все, ты не выстраиваешь тридцать три позы для того, чтобы впечатлить, ты просто сама кайфуешь от этого. Я отвык.
Я осталась довольна его исповедью и поняла, что в этом мы похожи. Искренность и честность. А вот сейчас этим его «я буду занят» меня подхлёстывает лучше, чем кнутом. Хочется перезвонить и рявкнуть в трубку, кем он там занят будет?! Но я держу себя в руках, хотя лучше бы подержала голову метафорической блондинки в тазике с водой, что будет занимать моего мужика.
Я что сказала моего? Да нет, это я образно. Или привет оговорочки по Фрейду? В любом случае, я, подгоняемая азартом охоты, подхватываю собаку и говорю ей в моську:
— Ириска, мы едем в лес!
Глава 27
Во времена мирового краха мы никуда не успеем. Мы побросаем свои пожитки, разобьём на дорожку любимую вазу, кастрируем кота, но все равно опоздаем к вселенскому апогею. Потому что будем стоять в пробке!
Я и стояла. Жевала выклянченную у пекарей булку, запивала ее кефиром и стояла. В душном городе, что не выпускал народ в полдень субботы, заперев проезд через мост. В кои-то веки я собралась на встречу с Ником, как на Каннский фестиваль: стильное коктейльное платье цвета молока, нижнее белье из заоблачных заграничных магазинов, макияж! С ним я возилась дольше всего, стрелки перекашивались, стремясь к бесконечности. Плюнула на них, оставив тонкую подводку и вернулась к рюкзаку с вещами. Их набралось предостаточно, словно я не на одну ночь уезжаю, а как минимум в северную экспедицию в качестве маркитантки, потому что большая часть гардероба для выходных состояла из прозрачного неглиже, чулок с кружевами, в сетку, с поясом, разнообразных цацок, что подчеркнут мою природную красоту и корма для собаки. Ириска сидела на пассажирском сидении и вяло муслюкала детский грызунок, тоже тяготилась долгой поездкой. Но как только мы проехали затор, я вдавила педаль газа и домчала до лесного посёлка за полчаса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Машина Никиты стояла на парковке. Я, как ищейка обошла ее пару раз, застревая каблуками босоножек в траве и принюхиваясь. Что я хотела учуять, не пойму. Но для достоверности ещё высматривала через пассажирское окно внутренности, стараясь заметить какие-то изменения: светлый волос на моем сидении, отпечаток губной помады на потолке или гондон на руле. Ничего не нашла. Успокоилась. Ровно до того момента пока не нашла мужчину на улице. И это было странно. Зачем приезжать загород, чтобы сидеть в доме?
С рюкзаком на плече и собакой на руках я поднялась по трём ступенькам и постучала. Мне не открывали. Я занервничала. Меня смущало это его «буду занят». В голове пролетали образы, как он жарит какую-нибудь блондинку на тахте. Я не ревновала, просто эксклюзивность нашей постели была приоритетом. Бесилась, потому что какая-то мымра сейчас крадёт мой секс!
Не получив результата, я забарабанила по двери с остервенением гнома, что завидел серебряную жилу в конце тоннеля. Нет реакции. Я развернулась спиной и стала пинать по дереву ногой. В какой-то момент я так увлеклась, представляя на месте деревянного полотна физиономию предполагаемой похитительницы, что прошляпила момент, когда мне открыли. По инерции стала заваливаться назад, но была подхвачена сильными руками. Какими-то незнакомыми руками… Я обернулась и уткнулась носом в чужого мужика в растянутых трениках и с такой мозолью на пузе, что казалось ему руками руль держать не надо. Хлопнула глазами, словно не веря им и вздрогнула от басовитого голоса с восточным акцентом.
— А вот и дэвочки приехали, — меня приобняли за талию вместе с собакой, последняя ошалела и противно тявкнула, тем самым заставив незнакомца разжать хватку. — Я Соломон…
— Отлично, но я не Зухра, — перебила сеанс знакомства и шагнула на ступеньку. — А где Никита?
— Ай! Вэй! Какой Никита? — он почесал живот под белой «алкашкой». — Тут я, мой брат, друг моего брата…
Я вообще спустилась с крыльца. Истерично вскрыла сообщение с адресом и нашла неувязку.
— Какой это дом? Тридцать шестой?
— Нэт, тридцать восьмой, но ты проходи, проходи…
Пожалуй повременю. Я отшатнулась от протянутой ладони и трусцой ринулась к живой изгороди, что здесь была вместо заборчиков между домами. Случилась заминка. Кустарник был мне по пояс и без проплешин. Но подгоняемая гадостными криками восточного мужчины, в стиле «вернись, не обижу» и «шулюм почти готов», я раздвинула заросли и, нащупав каблуком самый устойчивый корень, перевалилась на другую сторону. Никита распахнутыми глазами наблюдал за моим десантным появлением и не сразу нашёлся, что сказать. А зря! Я бы ему ответила. Он только отставил ноутбук на столик, что стоял на открытой террасе в окружении плетённых кресел и шагнул навстречу. В избытке яда я пихнула ему в руки Ириску и вошла в дом, вытряхивая из трусов особо коварную листву.
Справившись с потрясение, конечно, не каждый день девки через забор перепрыгивают, Ник зашёл следом, все также прижимая к себе собаку. Та в порыве чувств пыталась сожрать его и начинала это делать с носа. Мужчине это не нравилось и он спустил псицу на пол. Я хлопнула дверцей холодильника, вытащив бутылку с минералкой, набрала полный рот, чтобы она для надёжности встала у меня поперёк горла и приготовилась к разбору полётов.
