— Чего уставился? — обратился юноша к наёмнику. — Повязку не подарю, на свадьбе сестры выступать не буду, фокусы показывать не научу.
— Игнат! А ну прекращай хамить добрым господам! Вы уж его простите, он, видимо, хочет жалованье себе срезать.
— Да ладно тебе, не кипятись… — безразлично проговорил юноша. — Добро пожаловать, и всё такое. Понравилось представление? Расскажите друзьям, приходите ещё и не забудьте поцеловать в зад этого лысого благодетеля… Он готов хоть перед вшивым гоблином стелиться, если тот бросит ему стёртую монетку. Тошно уже.
— Ты на эти стёртые монетки живёшь, пьёшь и жрёшь, Игнат! После прошлого раза мне следовало вышвырнуть тебя. Ты и сейчас чуть не спалил всё вокруг!
— У вас был пожар? — наёмник отхлебнул из кружки.
— Был. Ох был… Пожарище! Всё из-за него — бездельника! Нет бы аккуратно, так нет, выпендриться надо… Из жалости его держу. Идти-то ему некуда, верно, Игнат? Кто ж его такого терпеть будет?
Кулаки Игната сжались так, что послышался хруст. Он поднял взгляд на трактирщика и процедил сквозь зубы.
— Лучше не зли меня, Берт. Ты же не хочешь ремонтировать свой обожаемый трактир ещё раз? Мы с тобой оба знаем, что мои «фокусы» с лихвой покрывают и ремонты, и мои харчи, — в его глазах словно вспыхнул огонь, разгоравшийся с каждым словом.
— Поумерь пыл, мальчишка, или вылетишь за дверь сию же секунду. Не забывай, идти тебе некуда. У меня-то сестра в Дракентале, как-нибудь напрошусь к ней. А у тебя? Родители? Может быть, братья? Сёстры? Слишком уж ты наглый для сироты. Пей своё пиво и проваливай наверх, иначе возьмёшь свою палку в руки и вперёд, на все четыре стороны.
После этих слов трактирщик скрылся за дверью в погреб.
Огонь в глазах юноши погас, а кулаки разжались. Игнат шумно цедил выпивку, угрюмо уставившись в стену.
— Значит, тебя зовут Игнат? — осторожно начал наёмник.
— В остроте слуха тебе не откажешь. А этого тупицу Бертом звать. Что с того? К слову, за дракентальским тёмным стоило бы идти в Дракенталь, а эту разбавленную бурду оставить тем, кому всё равно, что пить, — юноша кивнул туда, где сидели остальные гости.
— Это точно. Этим хоть ослиной мочой разбавь — разницы не заметят.
— Хе-хе, верно, — улыбнулся Игнат. — И я эти рожи каждый день вижу, одни и те же. Люди, конечно, разные, но вот рожи одинаковые. На них написано «я тебе денег, а ты мне пожрать и поржать». Первое обеспечивает Берт, второе — я.
— И тебя это устраивает?
— А что мне остаётся? Идти некуда, родственников нету. Тут хоть какая-никакая работа и крыша над головой.
От этих слов в душе Таринора что-то ёкнуло. Ему стало жалко Игната не за обращение с ним трактирщика, не за унизительную шутовскую работу. Ему было жаль за то, что парень вынужден держаться за это место, не зная, что, возможно, без него ему будет намного лучше.
— Ну и скучно же ты живёшь, Игнат, — протянул наёмник, осушив остатки пива в кружке и принимаясь за вторую.
— А у тебя жизнь веселее? Небось, весело наёмником-то быть? — саркастически произнёс Игнат.
— Откуда ты узнал?
— Ну, а кем тебе ещё быть? Мечи с собой везде таскают либо рыцари, либо разбойники. Цветастой накидки на тебе не видно, да и рыцарей не вешают.
— Причём тут… Как… — изумился наёмник, но тут же вспомнил о шее. — Чёртов воротник.
— Да, эту борозду на шее только слепой не заметит. С виселицы сбежал, да? Не боись, не скажу никому.
— На меня напали на Золотом тракте, — пробубнил Таринор, опустив подбородок. — Вздёрнуть хотели, чудом спасся.
— А мне всё равно, — махнул рукой Игнат. — Нам разбойников бояться нечего. С тех пор, как я ошпарил одному рожу, они это место десятой дорогой обходят. Да и рыцари тут останавливаются нередко. Кстати, тут вчера гонец приходил с Дракенталя, разодетый такой, в золотых драконах. Мол, у А́листера Ре́йнара, лорда тамошнего, работа есть для отряда наёмников, и велел, если кто из них сюда заглянет, отправлять в Пламенный замок прямиком к его светлейшей заднице. Что за работа — понятия не имею, он не сказал. Видать, спугнуть боялся. У тебя же есть отряд? Или ты так, в одиночку?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да вот, есть у меня спутник, братец двоюродный. Правда, немой он. Но зато понятливый и разговорами не надоедает.
После этих слов Драм обиженно хмыкнул.
— В общем, доберётесь до Дракенталя, а там разберётесь, — заключил Игнат и вздохнул, глядя на веселящихся посетителей.
Недолгое молчание вскоре нарушил допивший пиво Таринор.
— Странно же встретить мага в таком месте.
— Брось, я просто фокусник. По крайней мере, для этих. Так безопаснее, знаешь ли, помогает избежать лишних вопросов и пьяных задир. Местные магов не жалуют. Хотя это не мешает им пользоваться услугами гадалок, знахарей, ведунов и прочих шарлатанов, которых и близко не подпустили бы к стенам Академии.
— Ты о той, что на острове?
— О ней самой. Учился я там. А что потом случилось — не спрашивай. Длинная история.
— И, полагаю, не самая лучшая, раз уж привела тебя сюда, — улыбнулся Таринор.
За разговором никто из них не заметил, как через входную дверь тенью просочился некто небольшого, даже карликового, роста в чёрном балахоне, будто сотканном из куска ночного неба самой мрачной безлунной ночи. Только внимательный Драм зацепился взглядом за эту мрачную фигуру, которая, едва войдя, тут же принялась рыскать между столов.
Все остальные в трактире пили, смеялись и вообще не замечали этого странного незнакомца. Тёмный гость заглядывал им чуть ли не в лица, но они не подавали и вида, продолжая общаться, как ни в чём не бывало. Странный коротышка бесшумно двигался между столами, словно что-то искал. Внезапно он поплыл в сторону эльфа и тот сумел заглянуть под балахон, не подав вида.
На том месте, где должно было быть лицо, Драм не увидел ничего, кроме темноты, в которой парой угольков зловеще тлело нечто, что эльф счёл парой глаз. Существо на мгновение задержалось возле Драма, но, видимо, решив, что он тоже его не замечает, тут же метнулось к Таринору. Эльф нащупал под плащом рукояти клинков, продолжая смотреть в стену, но краем глаза он неотступно следил за тёмным гостем. Покружив вокруг наёмника, существо почти вплотную подошло к Игнату. Оно вытянулось и словно принюхалось к рыжеволосому юноше, после чего вдруг замерло и отпрыгнуло на расстояние пары шагов. Что-то под чёрными тряпками задрожало и зашипело.
— Таринор… — шепнул эльф, тронув спутника за рукав.
— И сколько обычно за выступление получаешь? — улыбаясь, спросил у Игната наёмник, старательно не обращая на эльфа внимания.
— Таринор! — не унимался Драм, толкая наёмника плечом.
— Мой братец что-то мычит, наверное, лекарство просит или для выпивки созрел, — удерживая натянутую улыбку, произнёс наёмник, после чего повернулся к Драму, процедив сквозь зубы: — С ума сошёл? Нас же прирежут, если всё вскроется. Под землёй не принято держать язык за зубами, когда об этом просят?
— Мы здесь не одни и мне кажется…
— Ясно дело, что не одни! Ты перегрелся? Выйди, подыши воздухом! — яростный шёпот резко прервал слова эльфа.
— Поздно, — обречённо проговорил эльф в полный голос, поглядев куда-то в сторону.
— Что ещё поздно? Так, знаешь что? Дальше идёшь один, и плевать я хотел…
Закончить фразу Таринору не удалось — Драм молниеносно навалился на него и Игната, повалив обоих на пол. Сразу же после этого наёмник услышал резкий неприятный звук, прямо рядом с ухом, словно тупым зазубренным ножом резко провели по деревянной доске. На голову посыпались опилки, а на стойке прямо над его головой осталась глубокая борозда. Ошалев от происшедшего, Таринор замотал головой, пытаясь привести мысли в порядок. Он посмотрел в сторону столов и обомлел.
У противоположной стены столпились те, кто ещё недавно как ни в чём не бывало взахлёб рассказывал анекдоты и хлебал дрянное пиво из немытых кружек. Но теперь их лица были искажены ужасом, а взгляды были устремлены под потолок прямо над наёмником. Туда же смотрел и Драм, плотно стиснув губы, по которым стучал пальцем другой руки в знак молчания. Игнат изумлённо застыл с открытым ртом, и наёмник поднял глаза, чтобы увидеть нечто отвратительное.
