начала плакать:
– Как же быть? Я не хочу умирать!
Девушка, рядом стоящая, быстро заткнула ей рот:
– Тише! Во дворце нельзя произносить это слово!
– А по-твоему, самое время думать о правилах?! – шикнула та в ответ.
Еще одна гневно закричала:
– Да кто же эта сволочь? Верни немедленно! Или решила с собой на тот свет их взять?
Все начали с подозрением оглядываться друг на друга. Каждой хотелось прямо сейчас найти гнусного вора.
– Матушка! Это все я виновата! – Цзисян внезапно бухнулась на колени. – Это я увела сестрицу Инло отсюда и дала вору шанс. Если хотите наказать кого-то, накажите меня!
Вэй Инло посмотрела на нее и обратилась к Чжан:
– Матушка, это я упустила павлиньи нити, мне и отвечать.
– Что ты собираешься делать?
– Сначала нужно закончить платье для императрицы. Для этого всем нужно объединиться, – ответила Вэй Инло. – А что до нитей из павлиньих перьев, то… Матушка, надеюсь, вы согласитесь выполнить одну мою просьбу. Пожалуйста, откройте кладовую!
В прошлый раз, когда Инло была здесь, она заметила среди вороха старой одежды и тканей множество различных ниток.
– Можно попытаться найти замену павлиньим.
Золотые нити. Нет, не годятся. Нити из павлиньих перьев на солнце переливаются всеми цветами, а золотые дают только один цвет. Стоит выйти на солнце – и обман сразу раскроется.
По той же причине не годились ни серебряные, ни красные…
Радужные нити идеально подходили по цвету, но выглядели не так роскошно.
Цзисян ходила за ней, всхлипывала и бормотала:
– Эти не подходят, те не подходят. Давай ты на меня все свалишь. У меня кости крепкие. Побьют – и ладно, не страшно…
– Я не позволю, чтобы тебя побили, – решительно ответила Вэй Инло, продолжая поиски. – И матушку Чжан в обиду не дам.
Она прекрасно понимала, что есть двое людей, готовых взять ее вину на себя: Цзисян и матушка Чжан.
– Ну почему ты такая упрямая? – Цзисян задела одну из деревянных полок. Оттуда свалился мешок, а из него – какие-то вещи.
Вэй Инло замерла:
– Это…
– Мех для зимнего платья. Совсем низкого качества. Бесполезный! – Цзисян наклонилась, взяла в руки белый мех. – Все остальные вещи хоть как-то уложены, а для него даже худой коробчонки не нашлось, просто в мешок завернули.
Цзисян положила мех обратно в мешок, наспех завязала веревкой и поднялась на цыпочки, намереваясь вернуть его на верхнюю полку, как вдруг Инло протянула руку и остановила ее.
– Сестрица Инло?
Вэй Инло забрала у нее мешок, снова развязала его и поднесла ближе к глазам, пристально рассматривая содержимое.
Вещь была отвратительного качества. От меха воняло каким-то животным.
– Сестрица Инло, ты… неужели ты собираешься… Нет, нет, нет! Это самая бесполезная вещь!
– Нет в этом мире ничего бесполезного – ни людей, ни вещей, – улыбнулась на это Вэй Инло. Она нежно погладила мех пальцем. – Вопрос лишь в том, как они могут пригодиться!
= Месяц спустя =
– Ювелирная мастерская преподносит четыре яшмовых сосуда в двух коробках, два жезла жуи[68] из талька.
– Мастерская керамики преподносит две вазы с зелеными фениксами, две хрустальные вазы в виде рыб.
– Стеклодувная мастерская преподносит резной туалетный ларец из слоновой кости и зеркало с эмалевой ручкой.
– От мастерской вееров и ширм преподносят пару круглых вееров из павлиньих перьев с каркасом из сандалового дерева, резной трон из сандалового дерева, два филигранных подсвечника из эмали в виде журавлей.
За воротами дворца Чанчунь в длинный ряд выстроились евнухи и служанки с дарами. Среди них была и Вэй Инло с подносом в руках. Поднос был накрыт желтым покрывалом.
Из покоев вышли два молодых евнуха, они негромко, но слышно переговаривались.
– Ты видел ее величество императрицу? На ней совсем лица нет. Ни разу даже не улыбнулась!
– Благородная супруга тоже хороша, – заметил другой.
– Можно было и что другое подарить, так надо же было преподнести статуэтку Гуаньинь, дарующую сыновей.
Каждой собаке во дворце было известно, что старший сын императрицы умер совсем ребенком. Своим подарком благородная супруга Хуэй вскрыла рану на сердце ее величества, да еще и соли сверху посыпала.
Вэй Инло стояла в середине ряда, но после слов евнуха отошла на несколько шагов назад.
Верно говорят, что человек предполагает, а небеса располагают, но, чтобы добиться успеха, лучше и самому не плошать.
После такого подарка в душе у ее величества наверняка бушевала ярость. И теперь любой даритель, какой бы подарок он ни преподнес, рисковал навлечь на себя ее немилость.
А уж тем более, если с подарком будет что-то не так.
«Если только не подарить свой подарок после него…»
Вэй Инло начала крутить головой, высматривая кого-то возле дворца, и пропускала вперед всех, пока не оказалась самой последней в очереди.
Но как она ни оттягивала этот миг, настал и ее черед.
– Вышивальная мастерская преподносит… – донесся голос евнуха из зала.
Кроме нее, никого больше не было, но Вэй Инло продолжала оглядываться.
– Вышивальная мастерская преподносит… – снова огласил евнух.
Если ее позовут в третий раз, это будет считаться неуважением.
Вэй Инло глубоко вздохнула и с подносом в руках вошла в зал дворца Чанчунь. Шаги ее были медленными и тяжелыми.
Обычно скромный, в этот день дворец был роскошно украшен и увешан фонарями, весь сиял и сверкал. Рядом с императрицей расположились наложницы – некоторых из них Вэй Инло знала, других видела впервые. Зал был полон самыми диковинными сокровищами: здесь стояло и коралловое дерево выше человеческого роста, и зеркало западных мастеров – его поверхность была такой гладкой и блестящей, что могла превзойти даже гладь спокойного озера, – и много чего еще. Все это в подарок императрице.
Евнух тем временем объявил:
– Вышивальная мастерская преподносит платье, расшитое фениксами и пионами, и пару туфель на толстой подошве из темно-лазурного атласа с вышитыми фениксами!
Вэй Инло опустилась на колени и высоко подняла поднос:
– Желаем ее величеству вечной молодости, счастья и долголетия!
Поднос она подняла, но никак не решалась снять с него покрывало.
«Быть может, она первый раз видит благородных особ, вот и разволновалась так, что все забыла?» – подумала императрица Фуча и мягко обратилась к девушке:
– Раз уж пришла, то почему не показываешь дар, что принесла с собой?
Вэй Инло стиснула зубы. Она сделала все, что могла: отступала в самый конец очереди, старалась идти как можно медленнее, долго не снимала покрывало с подноса. Отступать было некуда. Вэй Инло уже вознамерилась снять покрывало, но в этот момент за ее спиной раздался громкий голос:
– Подарки от его величества императора!
