— Это понятно. Но трудно мне одному придется. Народ в Царьграде мутный и неприветливый, и опереться, в общем-то, не на кого.
— Ничего. Обживешься, и появится опора, потому что настоящие люди везде есть. А лучше свою лихую ватажку сколоти, которая сможет местных толстопузов щипать и важные сведения силой добывать. Ведь сможешь?
Дичко подумал, а затем согласно мотнул головой:
— Да, смогу. А что с другими варогами, которые вместе со мной к ромеям приплыли?
— Не спрашивай об этом. Не надо.
— Ладно, не стану, итак ведь понятно, что они в других городах.
Свойрад снова обвел корчму взглядом, одним махом допил пиво и сказал:
— Вот и все. Я тебя предупредил, а дальше ты сам. Бывай, Дичко.
Глаза варяга и варога встретились. Затем воины, молодой и пожилой, одновременно кивнули, поднялись и их руки сомкнулись в крепком рукопожатии. Одному предстояло вернуться домой, а другой оставался на территории противника. Однако оба были уверены, что они еще обязательно встретятся, ибо делают одно дело, и служат одному и тому же вождю.
Глава 18
Зеландия. Зима 6657 С.М.З.Х
— Ну что, Верен, подумал?
Мой зеландский сосед варяг Верен Байкович пригладил темно-русый чуб, оглядел заснеженный овраг, в котором мы стояли, и ответил:
— Да, Вадим, я продам эту землю, раз ты просишь. Однако хотелось бы знать, зачем она тебе.
— Интересно? — я улыбнулся.
— Очень, — по губам бывалого воина, с которым мы в Саксонии убивали крестоносцев, тоже пробежала усмешка, и он пояснил: — Как только ты предложил купить кусок моей землицы, я сразу решил, что это неспроста. Ты человек серьезный и ничего наобум не делаешь — про это всем известно. Вот я и насторожился. Было, решил, что здесь клад или россыпь золотая имеется, и ради такого случая даже рудознатцев сюда привозил. Но они ничего не нашли. Тогда стал данов расспрашивать, которые еще уцелели, а они все одно твердят, что это недоброе место, в котором люди пропадают. Мол, здесь раньше было капище богини Гевьон, которая создала Зеландию, и в этом овраге на границе наших с тобой владений неоднократно видели темных альвов. В общем, считай, что ничего не узнал, потому и спрашиваю.
Верен замолчал, и я подумал, что есть в моем предложении некая странность. У меня своей землицы необжитой немало, и тут неожиданно я предлагаю боевому товарищу продать примерно девять квадратных километров его территории, большую часть которой занимает сумрачный овраг с крутыми склонами. Это варяга насторожило — все правильно, и надо дать ему ответ. Однако истину ему знать не стоит, так что ограничусь полуправдой.
— Понимаешь, дружище, — я положил на плечо варяга ладонь, — есть вещи, про которые лучше никому не знать. Но ты требуешь ответа, а потому слушай. Место здесь, в самом деле, необычное, и в этом овраге я построю храм, который будет посвящен Яровиту…
— Еще один? — удивился Байкович.
— Да. Однако не такой как в Рароге. Городской он для всех, а тот, который будет стоять на этой земле, — я слегка притопнул ногой, — особый. Знаешь, как христиане скиты строят?
— Ну, — варяг кивнул, — выберут место уединенное, где никто не бывает, и обживаются, богу своему молятся и тело умерщвляют.
— Правильно, и я хочу такой возвести, чтобы можно было посидеть вдали от людей, да силой природной напитаться.
— И все?
«Вот же упрямый», — прислушиваясь к душе Верена, подумал я и добавил:
— Нет. Еще в этом святилище будут жить вароги, удел которых в том, чтобы убивать наших врагов не в бою, а у них дома.
— Теперь все ясно. — Сосед качнул головой, и сам для себя произнес: — Непростое место. Храм Яровита. Школа для убийц.
— Верно.
Я протянул назад руку и один из моих воинов вложил в нее увесистый мешочек, в коем находилось тридцать серебряных гривен. После чего я протянул казну варягу, и он ее взял. Сделка происходила при свидетелях и никаких бумаг подписывать не надо. Байкович серебро не пересчитывал, значит, доверяет, и практически сразу покинул меня. Ну, а я прошелся по оврагу, нашел скрытый полутораметровым слоем подтаявшего снега и глины камень входа на тропу Трояну и приказал его раскопать. Мои дружинники взялись за работу, и вместе с ними остался Орей Рядко. Порядок. Работа пошла и уже сегодня я смогу прогуляться по древней транспортной ветке. Но перед этим следовало немного отдохнуть и перекусить.
Понаблюдав за дружинниками, которые на время превратились в землекопов, я отошел, и подсел к ближайшему костру. Сразу же рядом появился Торарин, который принес ковровую сумку с моими вещами, и я достал из нее глубокую кружку. Командир варогов смотался за медным котелком с чистой водой и провизией. И пока закипал взвар, я взял чистую тряпицу, в которую было завернуто копченое мясо, хлеб, чесночок и лучок, развернул ее и вынул нож.
Остро заточенная стальная полоска аккуратно срезала пахнущие травами ломтики, и я закидывал их в рот. Вкусно и сытно. Обед на природе и вокруг царит тишина. Не поют птицы, которые даже зимой должны были порхать по кустам вдоль оврага, и молчат наши лошади. На душе как-то необычайно спокойно, и все кажется простым и понятным, и я знаю, в чем причина.
Древняя истина гласит: «Кто ищет, тот всегда найдет», и она подтверждается тем, что происходит сейчас. Я искал портал и вот в самом конце зимы нашел его, а дальше дело техники. Поставлю святилище и пришлю сюда парочку волхвов, несколько бывалых воинов и варогов, которые станут моими вестниками смерти. Блин на! Прям Старец Горы. Вот только ассасины по сравнению с моими ребятками, будут выглядеть слабаками. Ведь кто они такие, в большинстве своем? Вчерашние крестьяне, которым показали райские кущи и подсадили на наркоту, а у меня все гораздо серьезней. Обработка сознания, религиозная составляющая, относительно неплохое по нынешним меркам образование и превосходная боевая подготовка по системе спецназа. В этом году начнет учиться первый десяток, в следующем еще два добавим, а через три-четыре годика птенцы этого учебного центра, мои соколики, вылетят на свободу, и полетят они, наверное, в Европу. Да, пожалуй, именно так и будет, а то простых варогов как киллеров использовать можно, однако только в самом крайнем случае. Ведь у них основной упор на бой, а самые талантливые воспитанники задействованы в разведке.
Короче говоря, все просто и ясно. Свои дальнейшие действия я вижу четко, и сворачивать с выбранного пути не собираюсь. Правда, есть некоторое сомнение в правильности моих действий, но это вызвано тем, что я один, а дорог вокруг много. Ведь можно было бы сосредоточиться исключительно на Диком поле или Европе? Да, конечно. И это обязательно бы дало результат, поскольку у крестоносцев сейчас царит неразбериха, а в степи на мой призыв откликнулось гораздо больше родов, чем я предполагал. Так что шанс стать новым Валленштейном, полководцем, который жил войной и гулял по Европе с войском из бродяг и разбойников, или занять пока вакантное место степного кагана имеется. Однако основной упор я сделал на Русь и если сейчас бросить Изяслава Мстиславича и Климента Смолятича, то мои труды могут пойти прахом.
— Вождь, — прерывая мою трапезу, нарушил тишину Торарин, — взвар готов.
— Хорошо.
Я принял из рук Торарина кружку, сделал первый глоток и появился Орей Рядко, который присел рядом и доложил:
— Откопали камень.
— Вот и славно, — откликнулся я. — Сейчас пообедаю и в путь.
Волхв кивнул Торарину. После чего, поняв, что у нас намечается разговор не для его ушей, юноша покинул место у костра, а я сделал очередной глоток ароматного напитка, и спросил Орея:
— Что-то не так с порталом?
— Нет, все как ты сказал. Есть камень с рунами и от него веет потусторонним холодом. Просто спросить хочу…
Рядко замялся и я его поторопил:
— Говори, не тяни.
— Вадим, я никак понять не могу, почему тебе так везет. Отчего так?
— А что именно ты подразумеваешь под таким понятием, как везет?
— Ну, как так вышло, что Яровит почтил тебя своим вниманием? Как так получается, что все твои дела спорятся? Ведь я помню день, когда мы впервые встретились. Тогда у тебя сил было не больше, чем у меня. А теперь ты в несколько раз мощнее и ходишь по тропам Трояна, словно по обычной дороге, а другие ведуны и волхвы, если и решаются на путешествие, потом долго болеют и ни за какие награды не желают вновь выходить на древние пути.
— А-а-а, вот ты о чем, — протянул я. — Непонимание рождает сомнение, и ты желаешь получить разъяснения. Но сдается мне, друг Орей, что тебя гложет обида. Так?
— Есть немного, — признал волхв и добавил: — Я ведь потомственный служитель Яровита, а ко мне он не приходил, и у меня не получается служить ему так, как это делаешь ты. Хочу быть полезным сородичам нашим, и делаю многое — про свои заслуги знаю. Но хотелось бы стать таким как ты, резким, быстрым и незнающим страха и сомнений человеком, который прозревает будущее не сердцем, а разумом, да вот только не получается. Из-за этого в душе неудовлетворенность и потому я начал такой разговор.
