Я не была намерена злорадствовать, но, когда мои чирлидерши зашлись в ликующих воплях, ничего не могла с ними поделать. Протянув руки Ане, мы с Дианой подняли ее на берег. Она была вся в иле, поднятом со дна Ириной, но в уголках ее губ мне померещилась улыбка.
— По крайней мере мне уже не так жарко.
Если бы не сыпь, она бы выглядела как вышедшая из воды русалочка. Ирина, прежде единственная из нас с макияжем, а теперь единственная из нас с потеками туши на щеках, походила скорее на утопленницу, до крайности разгневанную своим преждевременным уходом из жизни.
— Вы вообще собираетесь меня вытаскивать?
«Нет», — подумали мы так громко, что даже смогли услышать друг друга.
Оказавшись на берегу, Ирина предалась своему любимому занятию — тренировать голосовые связки.
— Моя одежда испорчена! Да вы знаете, сколько она стоит? Вы столько не получаете, сколько!
Заметив боковым взглядом движение над протокой, она повернула голову и потеряла дар речи: босая Диана, расставив ноги, ловко шлепала по канатам. Добравшись до противоположного берега, она сгребла сразу два красных листочка («R» и снова «Y») и тем же путем вернулась обратно.
— Думаю, я могу рассчитывать на премиальные, — сухо произнесла она, ступив на твердую землю.
— Ты все время могла это сделать? — поразилась Ирина. — И не сделала?
— Наш капитан прямо-таки фонтанировал крутостью. Не хотелось прерывать.
Ирина задумалась, не наброситься ли на Диану с побоями, но, посчитав свидетелей, отступилась от этой идеи. Среди утешительных новостей было то, что на другом берегу Диана увидела синие листочки команды противников. Это означало, что айтишники пока не добрались сюда, и Ирина немного присмирела.
Мы уже не побежали, а побрели вдоль протоки, проклиная яркий летний день и гадая, кто мог решить, что подобные переживания способны заставить кого-то подружиться.
Последнее испытание было задумано как специальное издевательство для людей, страдающих фобией высоты. Нам предлагали залезть по веревочной лестнице на почерневшую от дождя башню и взять букву в крошечном окошке под самой крышей. В отличие от прочего инвентаря игры, башня действительно выглядела древней. Я бы даже сказала, ветхой. Такое испытание было чревато большим ущербом, чем отбитая задница, и парень из команды аниматоров известил о необходимости надеть страховочный трос.
— Соня, не думай, что и на этот раз я позволю тебе увильнуть, — процедила Ирина.
— Но я…
— Прикрепите к ней трос.
Я поставила ногу на веревочную лестницу, и она заизвивалась подо мной, как живая. Это уже было больше, чем я согласна выдержать. Вцепившись в лестницу, я попыталась вызвать свою группу поддержки, и, к счастью, они явились по первому зову — юные, свежие, с плоскими животами, сверкающие глазами и волосами. Помпоны взлетели к небу, и девушки заголосили, выкрикивая по буквам: «У! В! Ы! У! В! Ы! Увы! Увы! Увы!»
Я слетела с лестницы и повисла на тросе, беспомощно размахивая конечностями и норовя приложиться о стену башни.
Ирина прыгала и кричала:
— Лезь! Даже и не мечтай спуститься! Я тебя мигом зашвырну обратно! Я тебя…
— Все, хватит, — Диана решительно подошла ко мне, помогла найти опору и отстегнула страховочный трос. — Она не полезет.
— Но мы должны победить!!! — завопила Ирина (и почему она до сих пор не охрипла?).
У меня тряслись коленки, и я села на землю.
— Это вы считаете, что мы должны победить. А мы не считаем. Вам надо — вы и лезьте, — каждое слово Дианы было тяжелым и холодным, как ком льда.
Ирина растерянно перевела взгляд на Аню. Та молча помотала головой.
— Вот так, значит, — шептала Ирина, пока ей пристегивали страховочный трос. — Неудачницы. Пустышки. Ничего из вас не выйдет.
Злость придала ей сил, и до окошка она добралась быстро, с торжеством убедившись, что кроме красной буквы «N» на месте еще и синяя. Также оказались в наличии голуби, которые взмыли в воздух, когда она потянулась к букве. Один из них зацепил ее волосы, второй ударил ее крылом по щеке. Ирина попыталась врезать птице в ответ, но голубь увернулся, а сама Ирина едва не свалилась с лестницы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Сделайте с этими паршивцами что-нибудь! — закричала она.
— Плохие голуби, — флегматично пожурила Диана.
Ирина извернулась, пытаясь пнуть улетающих птиц. Туфелька сорвалась с ее ноги и, описав красивую дугу, плюхнулась прямо в протоку. Затем сорвалась и сама Ирина и с громкими воплями закачалась на тросе. Парень-помощник бросился ее отвязывать. Едва освободившись от троса, Ирина бросилась к протоке. Ей повезло — туфелька запуталась в тине и ряске, иначе ее давно бы унесло течением.
— Это же Norma J. Baker за 12 тысяч! Спасайте ее!
— Правда? 12 тысяч? — спросила я.
— Она одна была за 12 тысяч? — уточнила Диана. — А при покупке одной была скидка на вторую? Или это была акция «за каждую туфлю получи еще туфлю бесплатно»?
— Перестаньте трепаться, идиотки! — Ирина развернулась к Ане. — Найди мне палку! Живо!
Аня убежала и вскоре вернулась с веткой, впрочем, все равно получив трепку за промедление. Присев на берегу, Аня попыталась подцепить веткой туфельку, опасно наклоняясь вперед.
— Тыкай, тыкай, — шипела Ирина. — Да не так ты тыкаешь! Дай мне!
Выхватив у Ани палку, она потянулась к своей неоправданно дорогой обуви и во второй раз за день упала в воду. Ряска и водоросли, которые здесь почему-то водились во множестве, облепили ее волосы сплошным зеленым покровом.
— Достаньте меня!
— Да, ты всех достала, теперь наша очередь, — пробормотала Диана.
— Надо же что-то сделать, — сказала я, наблюдая, как Ирина плещется, заглатывая воду.
— Потыкай в нее палкой, — посоветовала Диана.
Ирина совсем скрылась под водой. К поверхности поднимались лишь пузыри.
— По меньшей мере она была не ведьма[3], — резюмировала бессердечная Диана.
Перебирая в голове буквы в попытке составить из них слово (перегревшиеся на солнце мозги отказывались думать), мы вернулись в исходный пункт. Зрелище мы представляли забавное: мокрая Аня; еще более мокрая и полуживая от злости Ирина, которой удалось спасти туфельку, но при этом она потеряла вторую; я, трясущаяся после пережитых волнений; и невозмутимая, как горностай, запакованная в черную одежду Диана. И первые, кого мы увидели — наши ненавистные соперники из отдела IT, расположившиеся прямо на траве и отпивающие пиво из запотевших банок.
— Мы победили, — известил Леша. — Вон сокровища.
Мы перевели взгляд на распахнутый сундук, полный маек и бейсболок с логотипом компании.
— Но… как?
— Мы отгадали кодовое слово — SYNERGY — и открыли сундук.
— Но вы не прошли все испытания!
— Нам не ставили условие пройти все испытания. Нам сказали — победит тот, кто откроет сундук. И не наши проблемы, если вам понадобились все буквы, чтобы угадать кодовое слово.
На Ирину было больно смотреть. Она едва сдерживала слезы.
— Ирина, — я коснулась ее руки.
— Все из-за вас, вы, святая троица, — прошипела она, отдергивая руку. — Не попадайтесь мне на глаза!
И, резко развернувшись, она удалилась широкими шагами.
Вечером состоялась грандиозная попойка, и некоторые увлеклись настолько, что позже их пришлось в бесчувственном состоянии погрузить в автобус. Айтишники натянули на себя «сокровища» и сразу залили их пивом. Диана как ни в чем не бывало болтала с Лешей, да и Аня заметно повеселела, пусть и не скрыв свою сыпь под слоем пудры, но хотя бы сделав ее менее заметной. Под ручку она держала свою подружку Дану, и периодически они дружно заливались смехом. Самсон Петрович танцевал, выплескивая на окружающих содержимое своего бокала. Ирина же отсиживалась в домике, сославшись на головную боль после беготни на солнце. Мне все же довелось увидеть ее, когда, привлеченная чей-то заунывной песней, я вышла к ее домику.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
На бревнышке прямо под Ирининым окном сидел пьяный Данила и, эмоционально закатывая глаза, во всю мощь своих легких пел:
