Откровенно говоря, радовался Владимир не только за Россию, но и за себя. Румянцев, будучи уже не только фельдмаршалом, но и вице-канцлером, сильно нервировал германские государства. Все прекрасно понимали, что для русских войск несколько сот километров — не расстояние. Так что Фридрих вынужден был отвести часть своих войск, прикрывая границы. И Померанский сделал ХОД — вошел на территорию Пруссии и начал устанавливать пограничные столбы — точно по границам былой Померании. С запасом — вплоть до Найруппина и Темплина, которые если и были венедской территорией, то ОЧЕНЬ давно.
Реакция была незамедлительной и Фридрих буквально взбесился… Но сделать пока ничего не мог — армия его была обескровлена и сразу идти на Рюгена он не мог. Обескровлена не только «благодаря» Владимиру — австрийцы тоже постарались.
Вообще, в этой кампании после окончания «картофельного» периода, сражения были крайне ожесточенными и противники не пытались играть в своеобразные военные «шахматы», когда занимались скорее маневрами и пугали неприятеля выучкой войск.
Пруссаки не имели «жирового запаса», а проще говоря — обладали заметно более слабой экономикой по сравнению с австрийцами, а финансовая поддержка Франции была не слишком щедрой. Австрийцы же закономерно боялись, что могучая Франция высвободит войска, занятые в Колониях — и возьмется за них как следует. Так что обе стороны конфликта старались уничтожить противника как можно быстрее. Получалось, но еще лучше получалось изводить своих: как Грифичу доносила разведка — новобранцев на обеих сторонах было больше половины, причем зачастую некондиционных. Ничего удивительного при войне на истощение в этом нет, но факт приятный…
Так что ждать неприятностей от Фридриха можно, причем в ближайшем будущем, но есть серьезная надежда устроить неприятности самому Старому Фрицу. Сейчас, захватив исконные земли Померании… да Восточную Пруссию… да немного Западной… да Польшу… Померанский дом мог смотреть в будущее достаточно уверенно. Нужно только выдержать первый удар. И серию последующих.
Глава пятая
Несмотря на демонстрируемую уверенность при вторжении, уверенным Рюген не был. Он захватил огромные территории, которые вот уже больше ста лет принадлежали прусским курфюрстам. Онемечивание успешно проводилось и ранее, но прусские правители добились в этом деле наибольших успехов. Так что даже славяне в славянских поселениях[106] были весьма патриотично настроены. Раньше.
Сейчас задача сильно облегчилась: сперва неудачная для Фридриха Семилетняя война с разоренной территорией и выплатой огромного выкупа. Затем — реваншистские настроения с содержанием непосильной для страны армией. И наконец — пропаганда Померанского.
Пруссаки тоже не дремали и вели достаточно активную контрпропаганду в свою пользу. Но куда там… Люди Грифича рассказывали, что некогда вся эта земля принадлежала венедам, что подтверждали даже названия городов, гор и рек — и старинные предания. Далее шел разговор о реставрации Старых Добрых Времен, когда трава была зеленее, а бабы моложе… При этом немцы никак не принижались — дескать, свои, только язык исковеркали кухонной латынью, да обычаев чужих поднабрались. При этом «говоруны» ухитрялись сочетать утверждение о происхождении немцев от славян с утверждением об общем происхождении как немцев, так и славян от венедов.
Аудитория прекрасно видела, что Померанский Дом действительно делает многое для возврата Старых Добрых Времен — налоги меньше, «социалка» работает… Да много чего приятного и полезного. Так что жили подданные Рюгена заметно лучше пруссаков. А что могли противопоставить люди Старого Фрица? Верность традициям и Дому Гогенцоллернов? Ну так Померанский говорил тоже самое — только о себе… «Немецкий Порядок»? Так он только-только зарождался и в Венедии (как все чаще называли объединенную Померанию) порядка было как бы не больше… Налегать на «национальное самосознание»? Тоже не слишком получается — Грифичи успели первыми и Бранденбуржцы если пытались начинать что-то в данной сфере, то автоматически становились на вторые роли. Хотя бы потому, что они напирали на «немецкость» граждан, упуская подданных-славян, а Рюген — на «венедскость», где немцы и славяне имели общее происхождение и никто не принижался.
В общем, народ на «Обретенных Землях» достаточно благосклонно слушал «пропагандистов». Тем более, что слова подтверждались экономическими преференциями. Город считает себя венедским? Замечательно, тогда налоги автоматически снижаются до уровня Померании и идут не на что-то абстрактное, а прежде всего на нужды самого города (ай-ай-ай, как же его запустили прежние власти, сколько тут всего восстанавливать!) и горожан. Решили сохранять верность и объявляете венедов оккупантами? Тоже неплохо — солдаты ведут себя как на оккупированных территориях. Без изнасилований, но с аккуратным грабежом населения, увеличенными налогами — на благо венедской армии, всевозможными ограничениями для жителей города… Хватило пары демонстративных уроков, чтобы жители «Обретенных Земель» стали просто необыкновенными патриотами Померании…
— Отличная идея, отец, — посмеивался идущий рядом Богуслав, раскланиваясь время от времени с хорошенькими горожанками. Он вообще был изрядным ходоком и УЖЕ успел перещеголять отца по количеству бастардов. Владимир ни капли не расстраивался, «соревнованиями» в столь специфической области он никогда не увлекался, а бастарды… Ничего плохого в их существовании он не видел — детишки у Грифичей получались качественные. Благо, на их образовании Рюген не экономил и некоторые уже служили во флоте и в армии — преимущественно в артиллерии. И хорошо служили!
— Зайдем в пивную? — Предложил Наследник, — а то что-то давно не были. Мне говорили, что у Михеля в этом году светлое очень удалось.
— Ладно, искуситель, — засмеялся герцог, веди.
Старинная пивная не в первый раз видела коронованных особ — Померанские не то чтобы были демократичны с народом… Тут скорее метод пропаганды и одновременно поощрения: всем известно, что они могут зайти только в лучшие заведения, так что старайтесь — и будет вам бесплатная реклама!
Обслуживать вышел сам хозяин — толстенький, приземистый немец.
— Ваши Светлости, — несколько коряво поприветствовал он гостей.
— Мне тут сказали, что у тебя светлое удалось?
Хозяин трактира гордо погладил пухлый подбородок и произнес значимо:
— Врут! — Затем, насладившись изумлением Померанских, добавил, — Пиво божественным получилось, а не просто «удалось».
Посмеялись — Михель был одним из тех, кому разрешалось вести себя чуть более вольно. Несмотря на неказистый вид, был он редким авантюристом и большим патриотом Померании. К настоящему времени он успел поучаствовать во всех войнах Рюгена, где принимало участие ополчение. И хорошо так поучаствовать — Железный Крест тому порукой! Посидели немного втроем, побалагурили, потом трактирщик отошел. А пиво и правда удалось — настолько, что сегодня Владимир переусердствовал с дегустацией и ощутимо захмелел, что вообще-то бывало крайне редко.
Вернувшись во дворец, Рюген некоторое время молчал, поглядывая на сына, но не решаясь завести разговор. Затем усилием воли замедлил пульс и протянул руку сыну.
— Считай.
Тот несколько недоуменно взял отца за запястье и Владимир несколько раз изменил пульс. Примерно через минуту Богуслав выдохнул облегченно:
— Ты тоже это умеешь, а я-то думал — я чудовище какое!
Вместо ответа герцог слегка улыбнулся и чуть помедлив сказал:
— Фамильная черта. Не в каждом поколении.
Подсчеты, подсчеты, учения… Несмотря на неплохую экономику и недавно захваченные территории, увеличивать численность армии Грифич не спешил. Брать деньги из шведской казны? Что можно, уже взял, а можно не так уж и много. В стране хватает своих нужд, тем более, что большая часть налогов «привязана» к чему-то. То есть сборы с рыбной ловли идут на образование, с рудников на строительство общественных сооружений и так далее. И пусть чисто «технически» он мог «передавить» ригсдаг и забрать деньги из казны, опустошив ее практически дочиста, особо смысла в этом он не видел. Сейчас его популярность в Швеции невероятна и это позволяет «проталкивать» весьма неоднозначные для шведов идеи — вроде массового переселения славян в страну. А начни он играть в «восточного деспота» и ситуация сильно усложниться. То есть тактически он выиграет, а вот стратегически…
Аналогично и с бывшими прусскими территориями: деньги на войну с них собрать можно — и собирает, но немного. Земли эти и без того изрядно разорены последствиями Семилетней войны и последующих проблем с экономикой. Так что начни он сейчас выгребать там что можно и нельзя — начнутся проблемы — в том числе и с волнениями, после которых потребуется проводить репрессии, что сведет «на нет» всю пропаганду и вынудит его «распылять» войска для подавления протестов. Это сейчас жители сидят тихо и не доставляют проблем, слушая пропаганду «комиссаров» Померанского Дома. А как дело коснется кошелька… Тем более, что и без того живут очень небогато — буквально на грани выживания.
