сдерживал победную улыбку. – Кристиан струсил, совсем как маленький ребёнок! Правда… – запнулся он, – я не думал, что он так сильно испугается.
Иголка мелькала в проворных пальцах королевы, и Ксанди даже в какой-то момент показалось, будто она вовсе его не слушает. Спустя пару мгновений бабушка всё же произнесла своим мягким, бархатным голосом:
– Мы не говорили тебе, так как посчитали это совершенно ненужным, но четыре месяца назад твой брат лишился матери. Проклятая болезнь, от которой нет спасения… – Она ещё глубже и печальней вздохнула. – Он тяжёло воспринял это прискорбное событие, и не мне объяснять тебе, как нелегко пережить кончину матери.
Королева пронзила мальчика осуждающим взглядом. Ксанди вздрогнул: это был первый раз, когда кто-либо упомянул за все эти годы его несчастную мать. Обычно вести разговоры о ней строго воспрещалось, и было даже страшно представить, что кто-то осмелится произнести её имя вслух. Давно затянувшаяся, но так и не зажившая рана вновь заболела. Ксанди испуганно пролепетал:
– Так значит, вот что… Поэтому он стал так странно себя вести…
Бабушка быстро его прервала:
– Ты и принцесса Шарлотта отправитесь сегодня вечером к Кристиану и принесёте ему все положенные извинения. – Она опустила вышивку на свои пышные юбки и пристально посмотрела на внука.
– И… и всё? – опешил Ксанди, не услышав, вопреки ожиданиям, страшного наказания. – А что будет дальше?
– А дальше тебе придётся жить с грузом собственных ошибок и надеяться, что брат когда-нибудь тебя простит, – раздражённо ответила королева и дважды постучала тростью об пол, извещая гвардейцев о том, что разговор окончен.
Вечером того же дня Ксанди и Шарлотту привели в комнаты Кристиана. Последний лежал на просторной светлой кровати, утопая в пушистых подушках, и поглядывал на вошедших воспалёнными глазами. Его лицо было невероятно белым, словно простыня, а ко лбу пристали слипшиеся локоны. Ксанди, не отрывая глаз от пола, угрюмо выразил обеспокоенность состоянием Кристиана и принёс свои глубочайшие извинения. Шарлотта тихим и кротким голосом произнесла то же самое. После этого в комнате повисла неловкая пауза, заставившая Ксанди в тысячный раз пожелать провалиться сквозь землю. Однако длилась она недолго, так как вскоре послышался осипший голос Кристиана:
– Подойди, Ксанди.
Мальчик испуганно обернулся к Шарлотте, но та лишь растерянно пожала плечами. Пришлось подойти.
– Ближе, – просипел брат.
Не зная, чего ожидать, Ксанди наклонился к Кристиану и с надеждой заглянул ему в глаза. Внезапно тонкие пальцы больно вцепились в руку Ксанди, и брат, приподнявшись на постели, яростно процедил:
– Не смей никому говорить о том, что я испугался! Убью!
Сразу после этого он разжал руку, опустился на подушки и отвернулся к стене. Ксанди с бешеными от страха глазами отпрыгнул к Шарлотте и тихо ей шепнул:
– К-кажется, он нас не простил.
После столь неудачного свидания с Кристианом Ксанди и Шарлотте разрешили отправиться в комнаты наследника, но играть и развлекаться строго запретили. «Пускай подумают над своим поведением», – строго сообщила Мегги Сью. Ксанди, мучимый угрызениями совести, молча сидел за письменным столом, не в силах прогнать стоявшее перед его мысленным взором несчастное лицо брата. «Как ты мог?» – беспрестанно звенело в ушах. Шарлотта, которая, казалось, была расстроена ничуть не меньше Ксанди, тихо забралась на широкий подоконник возле английского кресла и принялась грустно глядеть в окно. Тишину в комнатах нарушали лишь приятный треск поленьев в камине и протяжное завывание ветра в водостоках. Неожиданно Шарлотта произнесла:
– Что случилось с Кристианом? – И, встретив непонимающий взгляд мальчика, тут же добавила: – Вы говорили, что раньше он был совсем другим.
– Он недавно лишился матери, – мрачно ответил Ксанди, теребя уголок рядом лежащего учебника. – Я узнал об этом лишь сегодня.
– М-да, скверно вышло, – резюмировала девочка. – А где ваша матушка? Я её не видела.
Вопрос был ожидаем, однако в сердце Ксанди всё равно больно кольнуло. Он поёжился и нехотя сказал:
– Она покинула нас три года назад. Неудачное падение с лошади.
Шарлотта обратила на него испуганный взгляд.
– Ох, простите меня за мою бестактность! Примите искренние соболезнования! И тут же, обратившись к самой себе, недовольно воскликнула: – Язык мой – враг мой! Всегда так: скажу не подумав, а затем жалею…
– Ничего страшного, – поспешил успокоить её мальчик. – А что же ваши родители, почему они не приехали с вами?
Шарлотта оживилась.
– Мои родители остались дома. Королева Агата – правящий монарх, поэтому для официального визита пригласили только Её Величество… – А затем весело добавила: – И меня.
Очевидно, Ксанди не был в настроении продолжать разговор, так как ничего не ответил и задумчиво уставился на измученный им уголок учебника. В комнатах вновь воцарилась тишина, которую долгое время никто не прерывал. Спустя десять минут Шарлотта заёрзала на подоконнике и спросила:
– Знаете ли вы сказку о двух братьях?
Её синие глаза внимательно изучали удивлённое лицо Ксанди.
– Когда-то давно королева Агата рассказала мне сказку, признаться, довольно жутковатую, про двух братьев и оживших кукол, – продолжила девочка. На её лице играла лёгкая улыбка. – И сегодняшние события показались мне необычайно похожими на эту сказку!
– Прошу, расскажите! – взмолился Ксанди, который был рад отвлечься от внезапно нахлынувших воспоминаний.
Шарлотта сложила руки на коленях и, напустив на себя таинственный вид, начала:
– Давным-давно в одной далёкой деревне жил искусный кукольник, который мастерил живые игрушки. Они умели прыгать, бегать и хлопать глазами. Все мастера в округе завидовали и хотели выведать у него способ, благодаря которому игрушки оживали. Но кукольник ни с кем не делился своей тайной. У него также было два сына…
– …которым он обещал поведать тайну об оживлении кукол, когда мальчикам исполнится десять лет? – неожиданно прервал её Ксанди.
– Всё верно! Откуда вы… – опешила Шарлотта, глядя на него изумлёнными глазами.
– Я, кажется, читал эту сказку в одной любопытной книге, – торопливо пояснил мальчик.
И со словами: «Сейчас я её принесу» – он бросился в спальню, откуда спустя минуту вернулся, держа в руках небольшую чёрную книгу, на которой тускло поблёскивали золотые львы. Он спешно раскрыл её, и оттуда тотчас выскользнула небольшая фотокарточка, которая приземлилась у ножки кресла. Шарлотта, завидев снимок, соскочила с надоевшего подоконника, подняла его и принялась разглядывать. Не прошло и пары секунд, как она с ужасом воскликнула:
– О боже мой!
Её лицо выражало смесь испуга и удивления, а округлившиеся синие глаза завороженно разглядывали трёх молодых улыбающихся людей на фотографии. Ксанди стремительно подбежал к Шарлотте.
– Что? Что такое?
Она как-то странно посмотрела на мальчика и озадаченно прошептала:
– Это же мои бабушка и дедушка!
– Не может быть! – ахнул Ксанди и ткнул пальцем в одного из запечатлённых на карточке. –
