Я вытянула шею. Темнокожая девушка лет восемнадцати-двадцати стояла на кухне, насыпая в миску кукурузные хлопья. Ее хорошенькое личико обрамляла короткая, плотная, симпатичная афроприческа.
Я снова переключила внимание на мальчика — обладателя длинных взлохмаченных темных волос и поцелованной солнцем кожи. Это мог быть ее ребенок. Ее и...
Незнакомка подняла голову, когда появился Адам — на шее висит полотенце, волосы гладко зачесаны назад, торс обнажен, вместо слаксов надеты джинсы.
— Папа! — завопил мальчик и, позабыв о мультфильмах, бросился к Адаму.
Я не осознавала, что перестала дышать, пока перед глазами не замелькали черные точки. Втянув в себя воздух, я медленно выдохнула. Надо было сесть, опустить голову между ног или, может быть, просто постучать ею о стену. Но я не могла оторвать взгляд от Адама и его сына.
Ребенок висел на нем, точно обезьянка, крепко обхватив руками за шею и ногами за талию, а Адам терся щекой о волосы сына с таким счастливым выражением лица, что я невольно всхлипнула.
Адам поднял взгляд, и я так резко нырнула вниз, что опять потемнело в глазах. Присев под окном и затаив дыхание, насколько это было возможно, я ждала, что вот-вот скрипнет дверь, но ничего не случилось.
Шлепнувшись на землю, я опустила голову между коленей. Надо убираться отсюда. Не Адам с его красоткой, так кто-нибудь другой мог меня обнаружить и заинтересоваться, что за психопатка прохлаждается на газоне под окном трейлера.
Я горько усмехнулась. Он пришел в бешенство, когда подумал, что я переспала с ним, будучи замужем. Интересно, как он объяснит вот это все?
— Может быть, они не женаты, — пробормотала я.
Но это его не оправдывало.
Он всю дорогу мне лгал. И хотя я не интересовалась семейным положением Адама, разве правила вежливости не предписывали упомянуть о спутнице жизни? И уж тем более о ребенке.
Конечно, Адам знал, что я отправлюсь домой, ясно дал понять, что не любит меня и никогда не полюбит. Видимо, он считал, что я уеду задолго до того, как выяснится, что у него есть сын и сожительница. Может быть, ее не заботило, что он ходит на сторону. А вот меня — очень даже.
На краю сознания неотвязно крутилась какая-то мысль. Если бы я только могла заставить голову работать после всего, что увидела. Как этот малыш улыбнулся! Как он крикнул «папа»!
Но я не могла. Я так тяжело дышала и ощущала такую боль в груди, как будто застала любовь всей своей жизни в постели с другой женщиной.
Чертыхнувшись, я кое-как поднялась и глубоко вдохнула. Вернусь в особняк, соберу пожитки и перееду к Кассандре. Потом найму другого проводника, найду этого дурацкого лу-гару, надену ему на шею поводок и доставлю к Фрэнку. И больше никогда не увижу Адама Рюэлля.
Я развернулась и прямо в него и уперлась.
Адам перевел взгляд от меня к окну и обратно. Мы оба хранили молчание.
Вздернув подбородок, я попыталась отступить. Адам шагнул в сторону, преградив мне дорогу.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он.
— Отвали.
— Ты следила за мной.
— Угу, — пробормотала я. Не ахти что, но лучшего не придумалось.
— Не стоило этого делать.
Мне ужасно хотелось снова сказать «угу», но я сдержалась и промолчала.
Он схватил меня за руку и потащил прочь от трейлера, то и дело оглядываясь через плечо, словно боялся, что нас кто-нибудь увидит. Я упиралась как могла.
— Тебе надо уйти.
— Чертовски верно подмечено.
— Я приду вечером в особняк и все объясню.
— Не утруждайся, — сказала я, вырвавшись.
— Ты не понимаешь, cher.
— Не называй меня так! — крикнула я, но голос, к моему ужасу, сорвался.
Адам потянулся ко мне, и я так резко отпрянула, что споткнулась. Глаза жгло. Я была готова расплакаться и не могла позволить ему видеть мои слезы. Не могла, и все тут!
— Диана, — прошептал он. — Это не то, о чем ты подумала.
— Это не твой сын?
Адам поджал губы и ничего не ответил.
— Вот о чем я подумала.
Внезапно я вспомнила, как нагло он врал.
— Ты говорил... — произнесла я, глядя на него широко распахнутыми глазами. — Говорил, что не можешь иметь детей.
Меня так и тянуло дотронуться до живота, где в это мгновенье мог расти его ребенок. С какой стати я вообще доверилась этому типу?
— Не могу, — сказал он, запустив пятерню в волосы. — Теперь уже не могу.
— И я должна тебе верить?
— С чего бы мне стремиться, чтобы ты забеременела? Я ведь даже не хочу... — он замолк.
Я могла бы закончить эту фразу. Он даже не хотел длительной связи. Не хотел серьезных отношений.
Я заблуждалась, причисляя себя к тому типу женщин, что приемлют секс без обязательств. Нет, я не такая. Стоило мне заняться сексом, как тут же возникли и обязательства. Возможно, они не были явными, но от этого не менее реальными.
Наверное, я сделала движение в сторону дороги, как будто собиралась ринуться прочь, как будто отчаянно хотела удрать от Адама, но он схватил меня за запястье.
— Ты не должна была его видеть, — сказал он.
— Ну еще бы.
— Диана, — вздохнул он. — Что мне с тобой делать?
— Ничего. С этого дня.
Адам опять сжал губы. Он был чертовски зол. «Вливайся в компанию», — с издевкой подумала я.
Пострадавшая сторона здесь я, так почему же он заставлял меня чувствовать себя так, словно я в чем-то провинилась?
— Кто она? — прошептала я.
Ребенка я смогла бы простить, но жену... никогда.
Адам удивленно и слегка ошарашенно воззрился на меня, словно понятия не имел, о ком идет речь, и тут уж я сорвалась. Сжав свободную руку в кулак, я замахнулась на него, целясь в голову.
Он молниеносно пригнулся, я промазала и чуть не упала, больно вывернув руку, поскольку Адам так и не выпустил моего запястья. Я едва не рухнула на колени. Вернее, рухнула бы, не подхвати он меня и не прижми к себе.
Несмотря ни на что, мое тело снова обожгло огнем. Мы с Адамом по-прежнему прекрасно подходили друг другу. Почему же так вышло, что все пошло наперекосяк?
— Папа?
Ах да. Вот поэтому.
Адам напрягся, но, надо отдать ему должное, не оттолкнул меня, а выпустил медленно, почти нежно, затем сделал шаг назад и встал между мной и сыном, словно хотел спрятать нас друг от друга.
— Зачем ты вышел? — спросил Адам.
Ничего не ответив, малыш наклонился и посмотрел на меня из-за отца. Мне невольно захотелось закрыть лицо руками, словно так я могла стать невидимой.
Он широко улыбнулся, продемонстрировав смешную дыру на месте передних зубов. Эта картина сразила меня наповал, а взгляд ярко-голубых глаз парнишки добил окончательно.
