С умиротворением праведника закрыл глаза. – Беру, детка.
Сегодня всё не ограничится одним домом, он знал это. Сифграй будет трясти городок, пока в нём не закончатся эти срущие плаксы, а ее стая не разбухнет от избранных мужчин и женщин.
И он, Микаэль Скоглунн, докажет свою полезность.
57. Подготовка к худшему
Берит выскочила из «хавейла», едва тот остановился. Здесь заканчивалась проезжая часть, огороженная желтым металлическим барьером. Дальше начинался склон. Какая-то женщина в широких штанах и свободной рубашке, подходящих для садоводства, показывала на горевший вдалеке остов вертолета и что-то втолковывала мужу. Тот с задумчивым видом кивал.
– Отойдите все оттуда! – проорала Берит. Она чудом удержалась, чтобы не назвать людей, направлявшихся к огню с огнетушителями в руках, идиотами.
Завидев полицейского, они замерли и, переговариваясь, с неохотой побрели назад. Берит взяла с заднего сиденья рулон черно-желтой ленты, с помощью которой собиралась оцепить место крушения, и поняла, что это глупо. Никакая лента не выдержит такого жара. А горело так, что треск лопавшейся обшивки доносился даже сюда.
– Никому не приближаться! Это ясно?! – крикнула Берит. Убедившись, что ее услышали, она перелезла через ограждающий барьер и направилась к вертолету.
Женщина-садовод что-то спросила у нее, но Берит не ответила. В голове крутился безумный хоровод из событий, которые обрушились на Лиллехейм за последние двое суток. Похищение Сары Мартинсен. Завал на Утесах Квасира и гибель Кристофера. Крупные волны на подступах к бухте Мельген. Отсутствие связи. Лиллехейм заблокирован, без сомнений. И кто-то очень хочет, чтобы так оставалось и дальше.
И вертолет, чьи винты уже покрылись копотью, – полыхавшее тому подтверждение.
Берит подошла к огню. Порывы ветра превращали языки пламени в выхлопы адской турбины. В смятой кабине чернели две истончившиеся фигурки, всё еще пребывавшие в огненной бане. Боковая дверь правого борта отсутствовала. Судя по всему, второй пилот пытался выбраться наружу. Берит неожиданно пришла в голову безумная мысль: пилот пытался выпрыгнуть во время полета.
Зажав нос, чтобы не вдыхать запахи горелого мяса и плавящегося пластика, Берит обошла вертолет по широкой дуге, после чего двинулась вверх по склону. Она искала выживших – хотела удостовериться, что летело всего двое. А что им здесь понадобилось? Очевидно, убедиться, что в одном из городков фюльке[6] Нурланн всё в порядке. Убедились?
Берит подавила нервный смешок и побрела обратно. Зеваки всё еще толпились у барьерного ограждения дороги. Подъехал грузовик пожарной службы. Единственный доступный путь в Лиллехейм, по воздуху, дал сбой. Вертолет, едва преодолев Подкову Хьёрикен, рухнул вниз. Сульвай, курившая в этот момент на ступенях полицейского участка, видела всё – от начала и до конца.
И конец, как выяснилось, оказался особенно запоминающимся.
Ничего такого, просто они в ловушке. Весь Лиллехейм. Берит могла поклясться Господом Богом, что не бывает таких странных совпадений. На ум пришел пример из далекого прошлого.
Один кретин из класса Берит по имени Матиас Баккен кидал заточенные карандаши в потолок, пытаясь сделать так, чтобы они воткнулись в гипсокартон. И обычный чернографитный карандаш воткнулся аж два раза. Сперва карандаш вонзился в потолок, а потом, когда упал и отскочил от парты, влетел в ноздрю победно хохотавшего Матиаса. Никто так и не понял, как это получилось.
Матиас заорал и неосторожным движением сломал карандаш, оставив его верхушку где-то в носовой пазухе. В правом глазу стала собираться кровь. Обычная деревяшка, предназначенная для письма и рисования, вошла слишком глубоко.
Вспомнив эту поистине ужасающую случайность, частично лишившую Матиаса зрения, Берит поежилась. В голове звенело от усталости. Она перелезла через барьер и, игнорируя все расспросы, села в машину. Отправилась в участок.
Берит не верила в сверхъестественное, потому что это означало бы, что есть вещи, которые нельзя рассмотреть через призму закона.
Но всё это?
В дом Сары Мартинсен входит человек, вышибая дверь, а заодно и дух из собаки. Потом нога бедной девочки оказывается на Венслекрокен – со следами звериных зубов. Похититель скормил Сару псам? Или она сбежала и стала жертвой опасного животного? И наконец, Петтерсоны, утверждающие, что Эджил обернулся волком и убил их элкхунда. Вменяемый подросток и наполовину вменяемая женщина верили в то, что говорили.
Берит охватил жуткий озноб. Казалось, кто-то стучал серебряным молоточком по реальности, добавляя всё новые и новые сколы. Припарковав «хавейл», сержант зашла в полицейский участок и, ни слова не говоря, направилась к арсеналу.
– Ну что там? Кто-нибудь выжил? – Сульвай с беспокойством поднялась со своего места. – Берит, что там?
Она прошла по коридору и увидела, что сержант отпирает оружейный шкафчик. Сама Берит при этом напоминала сомнамбулу, который видел далеко не лучший сон. Сульвай прижала ладонь ко рту. На свет божий появились два короткоствольных автомата, предназначавшиеся дежурным офицерам, коробки с патронами, пара желтых электрошокеров «Taser X2» и три шашки со слезоточивым газом. Захватив еще два противогаза, Берит отнесла всё к себе и аккуратно разложила на столе, словно проводя какую-то безумную инвентаризацию.
После этого сержант сняла форменную бейсболку, вытянула руки и без каких-либо эмоций пристроила на них голову. С первым же спокойным вдохом уснула.
– Господи, Берит, – прошептала Сульвай. – Если ты решила меня напугать, то тебе это удалось.
Она сходила за одеялом и накрыла сержанта. Та даже не пошевелилась, пребывая в тревожном полусне.
Сульвай тоже ощущала, что грядет нечто. Чужая и злая воля стягивала петлю вокруг Лиллехейма. Ей вдруг вспомнилась фраза, которую она увидела на карточке меню одного ресторанчика в Осло. Звучала она так: «Запах свиньи – волчий аппетит». Сомнительная фразочка. Видимо, таким образом владелец завлекал к себе обычных портовых работяг. В Лиллехейме тоже воняло. И воняло похуже какой-то там свиньи.
А значит, что-то чертовски проголодалось.
58. Чтение и крысы
Часы на смартфоне, чья полезность без интернета едва ли составляла сорок процентов, показывали половину десятого. Дима уже час как вернулся домой. К его удивлению, мама всё еще отсутствовала. Лео раздраженным тоном предположил, что Дианы сегодня, как и осадков, вероятно, не предвидится. Так что Дима, поужинав остатками спагетти и порцией черничного йогурта, сидел у себя в комнате и читал электронную книгу.
Вернее, пытался начать.
Потому что отцовские «Песни малиновых глубин» казались перегруженным бредом, повествующем о том, как к одному бедолаге посреди ночи заявились загадочные существа. И каждое – со своим рассказом. И пока жертва ужасалась, а тринадцатилетний читатель боролся с зевками, одна из теней перешла к первой истории. В ней было про детектива Кима Отцевича, подозревавшего, что под кроватью номера гостиницы, в которой он остановился, по ночам возникает миниатюрное кладбище.[7] Сумасшествие, словом.
Дима помнил о своем обещании написать рассказ и хотел порадовать отца буквенным пирожком на его день рождения, которое должно было наступить ровно через месяц – пятого сентября. И если рассказ окажется сырым, а
