- Знаешь, с чем едет? - в тоне Мороза проявилась нервозность: редкие посещения райотделов заместителем начальника управления внутренних дел по кадрам Муслиным всегда заканчивались одинаково - обзорными приказами о наказаниях.
- Догадываюсь, - частное определение из суда по Хане лежало приготовленное на столе. - А с Меденниковым будь поаккуратней. Штучка, имей в виду, непростая. В большую сволочь за эти два года вырос. И вообще - пока это дело полностью не раскроешь, все другое по боку. - Здрасте - приехали, - присвистнул Мороз. - Это называется без меня меня женили. Да на моей зоне еще с десяток "висяков". Если стану по нескольку дней на одном деле зацикливаться, завалим раскрываемость. "Колону" быстренько и - отдам Препанову.
- Это еще если колонешь!
Выйдя в коридор, Мороз неохотно посторонился, чтоб не столкнуться с напористо шагавшим полковником Муслиным. Попадавшиеся ему навстречу сотрудники, отводя глаза, спешили шмыгнуть к стене. Мороз, напротив, пересекшись с требовательным взглядом, интимно подмигнул. Подначивающая эта привычка, как напоминание о первой, далекой встрече, укоренилась в нем еще с того времени, когда Муслин был просто замполитом райотдела. От подобных игрищ его не раз предостерегал Тальвинский, хорошо изучивший памятливый характер Муслина. Но обожающий риск Мороз не мог отказать себе в удовольствии пощекотать нервы. Не сдержался и теперь.
Но на провокационно-панибратский жест тот ответил мягким движением и даже чуть задержался, чтобы пожать руку.
" Или - это теперь новый начальственный стиль, или - ему от меня чего-нибудь надо", - прикинул обескураженный Мороз.
10.
- Ну, здорово, начальник! - громко объявил о себе Муслин, входя в кабинет.
- Здорово, большой начальник, - Андрей, полный радушия, шагнул навстречу. Крепко сжал протянутую руку, с демонстративным удовольствием оглядывая вошедшего: фигура Муслина оставалась той же, юношески-стройной. И лишь вблизи по пигментированным пятнам на лице да по некоторой вяловатости кожи можно было приблизительно определить истинный возраст. А по обманчиво снисходительному взгляду - высокую должность.
- Я тебя еще не поздравил, - Андрей провел пальцем вдоль погон. Это "ты" - единственное, что сохранилось меж ними от тех времен, когда Муслин состоял у Тальвинского в замах. Пока очень быстро не "выстрелил" наверх.
- Спасибо. Как наш бывший?
- Звонит иногда. Скучно ему на пенсии, - Андрей жестом пригласил располагаться.
- Да, сходят потихоньку старые кадры, - вздохнул значительно Муслин. - В чем не откажешь, умел старик дисциплину держать.
- Понятны ваши намеки. То есть ты по поводу частного определения из облсуда? Прикажете писать объяснение, товарищ полковник?
Тальвинский поднялся, подтянулся официально. Но Муслин лишь покоробленно развел руки.
- Вот ведь характерец. Чуть задень и - сразу в боксерскую позу норовит. Тебя-то, Андрей, как раз по старой памяти выгорожу. Но - что есть, то есть - слишком много возле тебя шума.
- Если ты все-таки по Хане, я думаю, разговор уместней вести при начальнике следствия, - не дожидаясь согласия, Тальвинский нажал на кнопку селектора. - Чекина ко мне.
- Тебе видней, - Муслин натянуто повел плечиком.
- Может, кофе пока?
- Есть! - Муслин радостно хлопнул себя по ляжкам. Удовлетворенно поймал недоумевающий жест Тальвинского. - Я еще входя в твой кабинет сам с собой пари заключил, что ты обязательно в трудную минуту предложишь кофе или чая, чтоб умаслить начальство. И сам у себя выиграл!.. Что делаешь вид, будто не понимаешь? Видел, видел твою секретаршу. Очень...живописная барышня. По-прежнему умеешь подбирать кадры. Кстати, знаешь, кто ее родители? - Откуда? - Андрей пожал плечами. - Вы ж сами на стажировку прислали.
Муслин тонко улыбнулся. Но, расслышав скрип двери, сбился.
Обмер и Андрей. В дверях стоял Аркадий Александрович Чекин - в сером вытянутом джемпере, из-под которого выглядывал ворот байковой клетчатой рубахи, форменных брюках и нечищенной обуви. На правой, неестественно вздутой щеке отчетливо обозначилась гематома - след от удара тупым предметом. Воспаленные глазки его слезились.
- Половником, что ли?! - догадался Муслин. Он был в курсе семейных чекинских проблем.
- Так, домашний диспут. Не поделили, какую передачу смотреть. Но я стоял за программу "Время", - Чекин прокашлялся, быстро проморгался. - Что-то ко мне?
Проклиная импульсивное свое решение, Андрей переглянулся с Муслиным. Тот отрицательно кивнул.
- Да нет, пожалуй, сами решим. Иди, Александрыч.
Едва пожав плечом, Чекин вышел. В кабинете наступило тяжелое молчание.
- Правильно сигнализируют, - веско произнес Муслин. - Ни к черту в отделе дисциплина. А следствие - так просто слов не нахожу. Смотри, как все одно к одному выстраивается. И насчет Чекина - я тебя еще два года назад предупреждал. Помнишь?
- Еще бы, - ни от кого так не доставалось безграмотному в уголовном праве Муслину, как от въедливого Чекина.
- Даже и не знаю, что теперь делать. Вообще-то действительно насчет Хани собирался посоветоваться.
- С Ханей горячиться бы не надо.
- Да никто и не горячится, кроме тебя! - надбавил в голосе Муслин. - Вор он и взяточник. И чем быстрее очистимся, тем лучше. Только вот вижу, гнойник-то куда глубже!.. Я тебя и так покрываю, сколько могу. Мое особое отношение к Красногвардейскому райотделу всем известно. Но - теперь придется докладывать генералу и начинать комплексную проверку исполнительской дисциплины. Другого выхода не вижу. Игрунчики! Они скоро начальнику УВД при встрече подмигивать начнут.
- Причем здесь подмигивать? - не понял Андрей. - Я о другом. Чекин и Ханя тянут на себе всю следственную нагрузку. За Чекиным вообще двадцать лет безупречной службы. Имеет награды.
- У нас у всех награды! - строго оборвал Муслин.
- Но - за разное! - не удержался Тальвинский.
- Что вы этим хотите сказать?! - вспылил Муслин, но тут же взял себя в руки. - Хотя понимаю твою горячность, Андрей Иванович. И - ценю: не каждый так за старых друзей стал бы бороться. Но даже не знаю, чем в этой ситуации тебе помочь, - он призадумался. - Если только сможешь быстро отчитаться по-дорожному. Страсти вокруг него кипят. Даже областная пресса заинтересовалась. Слышал, у тебя и подозреваемый есть.
- Быстро отстучали! - ухмыльнулся Тальвинский, пытаясь с ходу определить, кто из узкого круга причастных лиц слил информацию наверх. - Хороши мы были бы, если б не владели ситуацией на местах. А дорожное это, если говорить откровенно, очень кстати!
- Даже так? Так ты с этим приехал?
Муслин колебался, в последний раз прикидывая, правильно ли будет говорить откровенно. И - решился:
- С этим. Помнишь, должно быть, как два года назад твой архаровец самолично Меденникова этого выпустил...
- Помню.
- Не выпусти тогда, глядишь, и сейчас у нас проблемы не было бы.
- А что? Есть проблема?
- Скажу так: большие люди по Меденникову заинтересованы. Прежде это пацан был. Стручок. А теперь вовсю разворачивается. Недавно два новых завода у нас арендовал. Да и в Москве в политтусовке крутится. К Демроссии примкнул. Очень верткий!
- Полагаю, ему теперь лет на семь-десять отдохнуть от этих забот придется.
- Так и я о том! Чрезвычайно бы это кстати! Он ведь до чего обнаглел! Выставил свою кандидатуру на выборах в мэры. - Ну, тогда понятно, чьи эти огорченья.
- И не только. Первый секретарь обкома тоже очень в курсе. Нажировали, гаденышы. Теперь во власть рвутся! Неужто так за здорово живешь и пропустим? Нет, шалишь! Дорожное это ЧП Меденникова просто сметет. Сегодня же арестовывать! - непривычно возбужденный Муслин даже навалился на стол.
- Сначала, с вашего позволения, доказать надо, - буркнул Тальвинский.
- А вот это уж - твоя проблема. Чему-чему, а оперативно-следственному мастерству не тебя учить! Больше скажу: не упустишь Меденникова, остальные провинности спишем!
- Попробуем.
- Без энтузиазма отвечаешь, Андрей. А тебе это сейчас особенно важно. Проводи, - Муслин поднялся и повлек Тальвинского вместе с собой к выходу. - Сутырин-то на следственном управлении закачался. С прокуратурой не уживается. Новый молодой начальник нужен. Энергичный!
Он многозначительно пожал ему локоть.
- Да и мне свои люди на ключевых местах не помешают.
Последний намек как бы обозначил особую степень доверительности: в области шла чистка кадров. Начальника управления, старого милицеского генерала, вот-вот должны были проводить на заслуженный отдых. И Муслин начал потихоньку примирять освобождаемую вакансию на себя.
Они вышли на улицу. По асфальту цокал крупный летний дождь. - Большие дела нас ждут, Андрей! - Муслин проскользнул в дверцу, придерживаемую съежившимся водителем. - О результатах расследования докладывать лично. Утром и вечером. И сегодня же жду сообщения об аресте!
