рядом с гривенником, да так близко, что долговязый сразу, не примериваясь, всего лишь большим и указательным пальцами соединил обе монеты. Он забрал обе монеты и с чувством победителя произнес:
— Еще играть будешь?
Ему играть расхотелось, да и монет у него больше не было. К тому же он понимал, что играет долговязый нечестно. У того руки были больше и пальцы длиннее — какая же здесь могла быть справедливая игра в пристенок?
Он послонялся один — все остальные пацаны на выходные разъехались кто куда, — вернулся домой и уселся у окна наблюдать за двором. Из соседнего подъезда двое мужчин вынесли кого-то, завернутого в белую простыню. Наутро он узнал, что та старая женщина умерла. Ему стало ее очень жаль, и он подал сигнал срочного возвращения.
* * *
— Возникли нежелательные эмоции? — настороженно спросил администратор.
— Всё в порядке, — ответил он.
— Что-то вы очень быстро! Всего двадцать минут, — заметил администратор.
— Быстро? — удивился он. — Мне показалось, что я провел там почти два дня.
— Это эффект такой — мысли быстрее времени. Наши умники назвали эту услугу «Сентенционное существование», — ответил администратор. — А как вам сам процесс? Понравилось?
— Сам процесс понравился, — ответил он, расплатился и, стараясь ни о чём не думать, вышел наружу.
Город встретил его мелким назойливым дождем. Редкие прохожие обходили его, стараясь быстрее добраться до сухих, теплых мест.
«У них у каждого есть своя сентенция», — подумал он и ускорил шаг.
Ночью ему приснились строчки. Он вскочил, еще не понимая, пора ли вставать, и наскоро записал:
На деньги мальчики играли.
Азартна та была игра.
Тогда они еще не знали:
Наступит жесткая пора,
Когда игра — на самом деле,
Судьба поставлена на кон.
А что сейчас? Обида еле
Коснется и уходит вон.
Как ночь уходит, утро пробуждая,
И новый день сулит победу прямо здесь.
Живем, как будто бы играя,
И счастье где-то рядом есть…
Откинувшись в кресле, он подумал:
«Интересно: можно ли там остаться? И что будет, если не подавать сигнал?»
* * *
Молодой начальник, хозяин кабинета, насупившись, уже в который раз перечитывал текст.
Эту срочную работу для громадного магазина бытовой техники автор выполнил за одну ночь. Он торопился и, конечно, как всегда, не очень был доволен результатом, но времени что-то поправить уже не было.
За эту рекламу ему обещали заплатить вдвойне. Он утром набросал текст и вот сейчас внимательно следил за поведением хозяина. А тот читал и, закатывая глаза к потолку, что-то шептал сам себе наизусть. Казалось, он пробует слова на слух, но этот текст пока что не вызывал у него положительных эмоций.
Наконец-то хозяин обратил на него внимание.
— Хочется услышать авторское чтение. Мы можем это совершить?
— Можем, — ответил он и заунывно прочел:
— Супер! Супермагазин!
Вы такого не видали!
Можем рассказать в деталях —
Нам скрываться нет причин.
Если всё мы перечислим,
Нам не хватит лет пяток.
Моем, гладим, бреем, чистим —
Каждый день у нас поток.
Если вам взгрустнется где-то,
То не наша в том вина.
Если вдруг случилось это,
Заходите к нам сюда.
Настроение поднимем
На такую высоту!
Может, даже порчу снимем
И дурацкую тоску!
Автор, закончив чтение, замолчал и ждал, что скажет хозяин. Тот машинально поправил прическу и спросил:
— Скажите: а как вы сами оцениваете это… — он не знал, как назвать только что прочитанное, и добавил: — Это рекламное произведение?
Автор пожал плечами и ответил:
— Мне сложно оценивать себя. Тем более что заказ был срочным, а скорость не есть залог успеха.
— И что же мы представим заказчику? — с сомнением спросил хозяин.
За окном опять что-то заскрежетало. Хозяин раздраженно отреагировал:
— Опять! Хоть бомбу над ними взрывай — никогда не остановятся! — Он вызвал секретаршу. — Вы можете наконец-то узнать, когда они закончат?
Секретарша обиженно ответила:
— Уже узнавала. Сказали: по мере готовности, — и молча удалилась из кабинета.
Хозяин вопросительно взглянул на автора, а тот без предупреждения выпалил новый вариант:
— Тысяча полезностей в магазине есть.
Всё что пожелаете, вы найдете здесь.
Не купить не сможете, в магазин зайдя, —
Свой комфорт умножите, к нам зайдя не зря.
Хозяин покачал головой. Было не совсем понятно, одобряет он последний текст или нет. Он иронично улыбнулся, сощурился и произнес:
— «Зайдя» — это, наверно, сильно сказано, а «зайдя не зря» — можно сказать, шедевр!
Автор поежился от этих «зайдя» и скороговоркой протараторил:
— Мы для вас работаем,
Вы для нас — закон.
Окружим заботой
Ваш уютный дом.
Скрежет за окном усилился, словно какая-то огромная железяка ритмично почесывала свое пустое нутро.
— Наверное, придется перебраться в другое место. Здесь просто невозможно работать. Будьте любезны, прочтите последнее еще раз!
Автор без выражения пробубнил четверостишие. Хозяин громко, стараясь пересилить скрежет, произнес:
— Хорошо. Последнее сойдет. Гонорар завтра в кассе и — имейте в виду — через неделю получите большой заказ. Сейчас уточняем условия. Там будет что-то связано с медициной, — и, усмехнувшись, добавил: — Изучайте болезни и лекарства — может пригодится.
* * *
Вечером он позвонил тете. Опять, как в прошлый раз, там долго не отвечали. Он уже подумал, что не стоит беспокоить эту загадочную даму, но в трубке послышалось:
— Алё, я слушаю.
— Я от дяди, — машинально ответил он и замолчал. Ему вдруг стало как-то неудобно обманывать — ему совсем не нужна лицензия, — но любопытство пересилило.
— Тетя слушает, говорите, — услышал он знакомый голос.
— Я про лицензию.
— Хорошо, — ответила она. — Завтра в пять вечера в сквере у вокзала. Все должны быть в черном.
В трубке раздались короткие гудки.
* * *
А там они уже третий день рыли окопы, строили укрепрайон на всякий военный случай. Мало ли что может быть? Вдруг те, с того берега, чего-то захотят сделать нехорошее — тогда вся застава переберется в укрепрайон и будет биться до подхода помощи.
Рытьё окопов, если никто не подгоняет, — занятие элитарное: копай да копай себе. Не то что мытьё посуды или полов — работа не престижная, слабо квалифицированная. От рытья окопов, если к делу с умом подойти, можно и удовольствие получить. Сначала
