навеян портретными изображениями Александра[875]. Некоторые правители Боспорского царства III–II вв. до н. э. (Гигиэнонт, Перисад II) помещали на монетах свой идеализированный профиль с чертами Александра Великого. В целом, схема портретного изображения этих царей была заимствована со статеров Лисимаха, чеканившихся в III в. до н. э. в Византии[876].
Более чем вероятно, что портретные изображения Антиоха I Коммагенского с чертами идеализированного Александра являются свидетельством уже сложившегося царского культа[877], в котором царю придавались черты справедливого властителя, отождествленного с солнечным божеством. На одной из тетрадрахм селевкидского царя Селевка III (224–223 гг. до н. э.) изображен царь в образе Александра Македонского в львиной шкуре[878]. Возможно, это указывает на подражание этого царя Александру Великому.
Необходимо добавить, что в позднеэллинистический период II–I вв. до н. э., ввиду бесконечных войн и социальных потрясений, в Средиземноморье усиливаются стремления к установлению царства «всеобщего счастья и благоденствия» под скипетром царя-благодетеля. Так, один из детей римского триумвира Марка Антония и Клеопатры VII Египетской получил сакральное имя Александр Гелиос, с приходом которого к власти по всей территории Средиземноморья должен был установиться «Золотой Век»[879]. В самом же имени сына Марка Антония, по-видимому, содержались явные аллюзии на его отождествление с Александром Великим[880], в идеологии которого Гелиос, наряду с Гераклом и Дионисом, играл важную роль. Более того, Александр Гелиос должен был совершить нечто похожее на восточный поход Александра Великого, завоевав Парфию (Plut. Ant. 54), армия которой, однако, достаточно успешно противостояла легионам его отца в 36 г. до н. э. Возвращаясь к Коммагене, можно полагать, что в ней идею о «Золотом Веке» в какой-то мере ассоциировали с царствованием Антиоха I, при котором появились отсылки к образу Александра Великого (как к бессмертному спасителю?[881]). Как писал Р. Смит, синтетический стиль скульптур Антиоха хорошо выражает династические воззрения Антиоха[882]. Это справедливое утверждение приемлемо и для портретных изображений царя Коммагены.
Царский гороскоп Антиоха I Коммагенского
Антиох обосновывал свою власть и свой статус «бога» с помощью астрологии. На Западной и Восточной террасах Нимруд-Дага он установил две прямоугольные стелы, на каждой из которых была вырезана фигура льва, усыпанная звездами. Стела с Западной террасы сохранилась в очень хорошем состоянии; общая ширина ее 2,40 м, высота 1,75 м, а с Восточной дошла лишь в многочисленных фрагментах. Фигура льва на стеле исполнена в греческой традиции и очень натуралистична. Тело животного показано полностью, а голова с развевающейся гривой и оскаленной пастью развернута фронтально к зрителю. Художник изобразил льва со всеми анатомическими подробностями, оформив даже кожаные складки на его животе. Мастерски исполнена морда с развевающейся гривой, оскаленной пастью, в которой видны мощные клыки и слегка высунутый язык. По внешнему фону стелы, туловищу льва и его голове рассеяно 18 звезд, а также изображены Луна серпом вверх (в районе шеи зверя) и, видимо, чуть выше ее – Солнце[883]. От стелы с Восточной террасы остались только сильно деформированная передняя часть туловища льва с обломком головы и остатками внешнего фона, испещренного шести– и восьмиконечными звездами[884]. Небольшой фрагмент аналогичного «царского гороскопа» был обнаружен в Арсамее-на-Нимфее[885]. В точно такой же позе, с развернутой к зрителю головой, исполнена колоссальная статуя льва из Пантикапея, выдержанная в эллинской натуралистической скульптурной традиции и датирующая позднеэллинистическим или раннеримским временем[886]. Может быть, эта статуя – творение греческого скульптора из Малой Азии.
Как верно заметили Т. Гелль и Ф.К. Дёрнер, голова льва со стелы с оскаленной мордой, несмотря на высокий уровень исполнения, обнаруживает известный схематизм и восходит к хетто-сирийской скульптурной традиции конца II – начала I тыс. до н. э.[887] Яркая аналогия ее – голова льва от скульптуры из Малатьи IX в. до н. э. и голова того же животного из Зинжирли VIII в. до н. э.[888] Такой синтез греческих и анатолийско-сирийских черт в иконографии льва на стеле с «царским гороскопом» из нимруд-дагского святилища в очередной раз свидетельствует о смешении и слиянии культур в Коммагене в эллинистическую эпоху. Он показывает, что отдельные элементы анатолийско-хеттского искусства раннего железного века доживают на востоке Малой Азии до I в. до н. э. включительно.
Рис. 34. Царский гороскоп с Западной террасы Нимруд-Дага.
(По: Humaim К., Puchstein О. Reisen in Kleinasien und Nordsyrien. S. 329–336. Taf. XL)
По верхнему краю стелы Западной террасы Нимруд-Дага вырезана надпись, являющаяся пояснением к конфигурации звезд на плите: Πυρόεις Ἡρακλέους, Στίλβων Ἀπόλλωνος, Φαέθων Διός. Это астрологические обозначения для планет Марс, Меркурий, Юпитер, находящихся в созвездии Льва[889]. Обломок подобной надписи был найден и на Восточной террасе. На нем сохранилось полустертое название планеты Меркурий – Στίλ[βων Ἀπόλλωνος][890]. Первую попытку дешифровать конфигурацию звезд на стеле, используя пояснения к ней, предприняли К. Хуманн и О. Пухштейн. Правда, они исходили из некоторых неверных астрономических предпосылок, поэтому ошибочно определили дату гороскопа как 17 июля 97 гг. до н. э.[891] О. Нейгебауэр и Х.Б. Ван Хоезен последовательно опровергли все пункты аргументации германских исследователей и в итоге пришли к верной дате – 7 июля 62 или 61 г. до н. э.[892]
Что же это за дата? К. Хуманн и О. Пухштейн полагали, что 17 июля 97 г. до н. э. – это дата рождения Антиоха I Коммагенского[893]. О. Нейгебауэр считает, что 7 июля 62 или 61 г. до н. э. могло быть днем вторичной коронации Антиоха I, датой его утверждения на престоле Коммагены Гн. Помпеем Великим[894], который около 62–61 г. до н. э. закончил свой Восточный поход[895]. Позиция этого исследователя представляется более предпочтительной, по сравнению с мнением К. Хуманна и О. Пухштейна, которое явно не выдерживает критики. Как мы полагаем, наиболее близко подошел к решению вопроса о смысле даты «царского гороскопа» В. Хаазе, который пишет, что опорные точки гороскопа, т. е. планеты Марс, Меркурий, Юпитер и, вероятно, Луну, следует сопоставить с божествами коммагенского царского пантеона Антиоха I: Марс с Артагном-Гераклом-Аресом, Меркурий с Аполлоном-Митрой-Гелиосом-Гермесом (или с предполагаемым солнцем, как мы писали в главе о культе этого божества[896]), Юпитер с Зевсом-Оромаздом, Луну с Тюхе Коммагенской, а Регул – «царскую звезду» – с самим обожествленным царем Коммагены. Поэтому 7 июля 62 или 61 г. до н. э. является днем астрального приобщения Антиоха I, отождествленного с Регулом, к богам, так как именно в указанный день эта звезда вплотную приближается к обозначенным светилам[897]. По сути, расположение звезд на стеле – это символика астрологического обожествления царя Коммагены, получившего эпитет «бог» еще в первые годы своего правления.
Интерес представляет точка зрения О. Гюне, что царский гороскоп Антиоха I Коммагенского является
