Действительно, сыплющиеся на землю «град и огонь», «звезды горящие», запуск «звезды» из кладезя бездны, отравленная вода, летающие по воздуху железные птицы — все это очень похоже на атомную войну глобального масштаба, с применением всех средств техники и колоссальными людскими потерями.
Если видит (предвидит) один, то почему не может другой? Скажем, если мне удавалось заглянуть в будущее и увидеть, что произойдет через какие-то часы и дни, то почему нельзя увидеть события, отстоящие от «сегодня» на большие отрезки времени?
Можно допустить, что и Иоанн сумел предсказать будущую катастрофу. Такой возможности, разумеется, исключить нельзя, но тогда кому из них верить — Иисусу или Иоанну?
Предреченные Иисусом людские потери — «один возьмется, а другой оставится». По Иоанну же сохранится лишь одна треть всего живого — людей, животных, деревьев, травы и даже питьевой воды.
Но, право же, будь я на месте отцов церкви, то я не включал бы в Священное писание «Откровение Иоанна», чтобы не пугать христиан кошмарными сценами конца мира. Уж очень оно противоположно всему светлому, сказанному о Христе, и Его словам, проникнутым всепрощающим человеколюбием.
А верующим, как и мне, вполне достаточно сказанного Иисусом о днях великой скорби:
«О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один.
И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть…» (Мф. 24, 36, 21).
Сказано Христом с болью за человечество и все живое, без нагромождения чудовищных картин Апокалипсиса. Так кому верить? Разумеется, Иисусу Христу!
«В ту ночь» — «это» начнется ночью? «И кто на кровле, тот да не обращается назад взять одежду свою» — это о быстроте, мгновенности ядерной катастрофы? «Солнце померкнет, и луна не даст света своего» — это о гигантских взрывах, в результате которых в атмосферу будет поднято колоссальное количество радиоактивной пыли?
Размышляя над сказанным Иисусом, трудно отказать себе в желании сопоставить предсказанные им явления с реальными картинами ядерных ударов.
Когда это произойдет? Не «при дверях» ли? Многое говорит «за».
Но поскольку прозрение будущего (ясновидение) отличается с точностью лишь в пределах одного периода жизни человека (как в примере с Самим Иисусом), то более отдаленные предсказания всегда расплывчаты в отношении сроков осуществления, что подтверждают слова Иисуса: «…о дне же том и часе никто не знает…» А знает один Бог, Который управляет всем, присутствует во всем, у Которого время едино, чьи помыслы никогда не будут поняты, но что они есть, об этом можно догадываться.
Имеются ли основания предполагать или больше того — быть уверенным, что Творец существует изначально, вне времени и пространства? Тот, кого Иисус называл Отцом (и Богом, и нашим Отцом), чью волю Он, Иисус исполнял, силой Которого пользовался и с Которым слился в день Своего Вознесения.
Трансцендентное представление о Боге должно порождать представление о некоей беспредельности, обладающей всемогуществом, — это мнение богословов и теософов.
Я же пришел к такому выводу через свою практику. Она началась с полусерьезных попыток избавить знакомых от головных и сердечных болей путем излучения «биорадиации». Я намеренно беру этот термин в кавычки, так как и сам не уверен, что именно такова природа этой силы, исходящей из рук, глаз, мозга человека. Но вначале были только руки, протянутые в сторону больного человека, без их наложения. Этот контакт, процедура передачи своей энергии мне никогда не импонировала, так как при наложении рук действуют иные, побочные факторы — например, тепло (инфракрасное излучение) и своеобразный массаж, не говоря уже о психотерапевтическом эффекте. Поэтому я признавал и признаю только бесконтактную передачу своей энергии, даже на расстояние практически неограниченное.
При визуальном воздействии выявилась еще одна возможность диагностирования: я по своим ощущениям мог определить, какой участок тела забирает больше энергии и по этому признаку узнать, какой орган болен. Так было положено начало «биодиагностике», которая вскоре выявила другую возможность — уже не прислушиваться к своим ощущениям, а знать, что в таком-то месте организма что-то неблагополучно. Затем и протягивать руки в сторону диагностируемого оказалось необязательным, откуда-то приходило ясновидение. Но для этого требовалось (и требуется) одно непременное условие — четкое воспроизведение в своем воображении внешнего облика этого человека.
А когда появилась способность диагностировать при помощи фотографических снимков, рисунков, скульптурных изображений и даже образов, возникающих в воображении других людей, то пришлось признать реальность существования в каком-то измерении «информационного поля», «слоя», в котором хранится информация о каждом живом или умершем человеке.
Открывшиеся во мне способности позволяют входить в некий контакт с этим «информационным полем», извлекая из него необходимые сведения о том, чем тот или иной человек болен, а если умер, то от чего именно.
Вспоминая пройденную жизнь, я должен признать, что и раньше у меня возникали такие «озарения», но они касались работы или вообще житейских вопросов, когда решения приходили сами собой и всегда правильные!
Но не только эти наблюдения формировали мое убеждение, твердую уверенность в существовании этого информационного «компьютера». Уже имеется с десяток фотографий животных (пока только собак и кошек), с которых удалось «считать» информацию так же, как с фотографий (или изображений) людей. Но информация, считываемая с изображений, служит лишь отправным моментом для создания чего-то вроде голографического образа той или другой особи, что и позволяет проникнуть в ее индивидуальную ячейку «информационного поля».
Все, раз родившись и существуя, пополняет этот «информационный слой». Конечно, в это трудно поверить, нужен собственный опыт, хотя бы такой, каким располагаю я.
С животными, о которых я вскользь упомянул, опыт лока незначительный и потребуется еще не один десяток экспериментов, чтобы утверждать, что информация м о наших «меньших братьях» регистрируется этим «информационным полем». Однако, похоже, что это именно так.
Какой же вывод из столь длинного отступления от Евангелия? Вывод один — раз есть «информационное поле», «компьютер», то кто-то должен быть его хозяином, конструктором.
Я не могу не признавать существования непознанного НЕЧТО, каким бы именем его не называть.
«…слухом услышите, и не уразумеете; и глазами смотреть будете, и не увидите».
(Мф. 13. 14)
Сбылось предвидение Иисуса. Он был предан своим учеником Иудой Искариотом, попал в руки религиозных фанатиков, давно искавших случая расправиться с ним.
В Евангелии можно найти и причину, побудившую Иуду предать своего Учителя. Это решение (как представляется мне) пришло к Иуде после того, как он увидел, что на его Учителя «непроизводительно израсходовано» большое количество ценного благовония, которое, по мнению Иуды, можно было бы продать, а не выливать на Иисуса, не возражавшего против такого (как считал Иуда) расточительства.
Мог ли Иисус избежать Голгофы?
Церковь учит, что Иисус принял мученическую смерть на кресте ради искупления грехов не только своих современников, но и всех последующих поколений.
Фаталисты, верящие в неизбежность предначертаний, скажут: Иисус знал, что от уготованной Ему судьбы не уйти, поэтому Он покорился ей.
Какому предположению отдать предпочтение? Снова обратимся к Евангелию.
«Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною.
И отошед немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26, 38–39).
Иисус, будучи великим ясновидцем, знал, что Ему предстоит, и пытался просить Бога изменить Его судьбу. Он говорил ученикам о смертной тоске, которую, как простой смертный, испытывал перед неизбежным концом Своей земной жизни.
Но, вероятно, у Него возникли мысли и об активном сопротивлении грозящей Ему опасности:
«И сказал им: когда Я посылал вас без мешка и без сумы и без обуви, имели ли вы в чем недостаток? Они отвечали: ни в чем.
Тогда Он сказал им: но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч;
Они сказали: Господи! вот здесь два меча. Он сказал им: довольно» (Лк. 22, 35–36, 38).
Как это понимать? Как желание оказать вооруженное сопротивление готовящейся расправе? Но когда вооруженная толпа пришла брать Его по знаку предателя Иуды, то «…Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо;
Но Иисус сказал Петру: вложи меч в ножны; неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?» (Ин. 18, 10–11).
