— Я опять ошиблась, — констатировала Афродита. — Это не «Холостячки». Это скорее канал National Geographic.
— А я думаю, он няшка-очаровашка, — сказала Стиви Рей.
— Ты о парне, болтающем с Дэмьеном? — Спросила Шайлин, присоединившись к нам.
— Ага. Мы думаем, они собираются на свидание, — ответила Стиви Рей, все еще глазея на них.
— У него мягкие, приятные цвета, — сказала Шайлин. — Думаю, они дополняют цвета Дэмьена.
— Ага, и они сольются в одну радугу? — саркастически фыркнула Афродита.
Шайлин нахмурилась.
— В них нет цветов радуги. Это глупый стереотип. У них летние цвета неба — голубой и желтый. У Дэмьена в цветах присутствует белая дымка, которая похожа на кучевые облака.
— О, что за дерьмо, Это вообще не имеет чувство юмора, — сказала Афродита.
— Афродита, тебе пора перестать так говорить о Шайлин. Это не любезно, — произнесла Стиви Рей.
- Итак, для справки, как именно это не любезно по шкале значения слова тормоз? — Она изогнула светлую бровь, взглянув на Стиви Рей. — Это более неприятно, чем жопоголовая, чертова идиотка или отстой, оторва, слабоумная?
— Ты Верховная жрицы, но вот что я скажу, отвечая, вы просто поощряете ее. Как в ситуации, когда вы берете на руки кричащего младенца — он все равно продолжает кричать, — произнесла Шайлин сухим без эмоциональным голосом.
Все о чем я могла думать, черт возьми, что сейчас Афродита накинется на нее и повыдергивает ее волосы вместе с корнями.
Но вместо этого Афродита рассмеялась.
— Эй, да оно же шутит! Это почти дотянуло до личности.
— Афродита, думаю, ты совсем лишилась разума, — сказала Стиви Рей.
— Спасибо, — ответила Афродита. — Я пойду в автобус. И я потороплю нашего гейчика. Если он пофлиртует еще больше пяти минут, я пойду… — Ее речь прервалась, когда она повернулась к автобусу. Мои глаза последовали за ее взглядом. Шони и Эрин стояли неподалеку от открытой двери автобуса. Шони выглядела расстроенной. На лице Эрин вообще не было никакого выражения. Я видела, что они говорили, но мы, должно быть, были слишком далеко, чтобы услышать о чем.
— С ней что-то не так, — сказала Шайлин.
— С кем? — спросила Стиви Рей.
— С Эрин, — ответила Шайлин.
— Шайлин права. С Эрин однозначно что-то не так, — поддержала Афродита.
Я не знала, что удивило меня больше, то, что сказала Афродита и Шайлин, или то, что они согласились друг с другом.
— Скажи мне, что ты видишь, — тихо попросила Стиви Рей Шайлин.
— Вот лучший способ, которым я могу описать это. Позади дома, где я жила, когда была еще ребенком и как раз потеряла зрение, была водопропускная труба. Я играла там, притворяясь, что это был красивый горный поток с пузырящимися порогами, а я росла в скалистых горах Колорадо, поэтому он был чистым и даже симпатичным. Но когда я слишком близко подходила к нему, то могла почувствовать его запах. Вонь от химикатов и запах разложения. Вода выглядела чистой, но под поверхностью она было грязной, мутной.
— Шайлин. — У меня уже кончалось терпение. Как тогда, когда мы слушали один из стихов Крамиши — а они не всегда были хороши. — О чем, черт возьми, ты говоришь? У Эрин цвет мутной воды? И если это так, почему ты не говорила об этом раньше?
— Она изменилась! — завопила Шайлин. Когда лица в автобусе, вместе с Шони и Эрин, обернулись на нас, она добавила, — Весна, кажется, сменяет зиму! Разве эта ночь не прекрасна?
Окружающие затрясли головами и нахмурились, но кажется, потеряли к нам интерес.
— О, что за дерьмо. С тобой в разведку не пойдешь. — Афродита понизила свой голос и собрала нас в кучку. — Зет, дам подсказку. Все просто. Шайлин говорит, что Эрин выглядит как всегда — симпатичная, блондинистая, популярная, совершенная. Ну, вы понимаете, как обычно. Но правда скрывается внутри, что-то сгнило. Вы не видите этого. И я не вижу. Но Шайлин видит. — Афродита оглянулась на автобус. Мы все оглянулись на него вовремя, чтобы увидеть, как Шони качает головой и быстро поднимается по резиновым ступенькам лестницы, а Эрин как стояла так и стоит, красивая, но очень, очень холодная. — Кажется, Шони тоже смогла разглядеть это. Мы вряд ли поверили бы ей. Мы бы полагали, что она просто разочаровалась в Эрин, потому что Близняшки-деревяшки раскололись.
— Думаю, это довольно грубо, — заметила я.
— Как и я, — поддержала Стиви Рей. — Но моя интуиция говорит, что это правда.
— Моя тоже, — сказал Дэмьен, приближаясь к нам. Его щеки все еще заливал румянец, и он весело помахал удаляющемуся фургону Fox 23, но его внимание было сосредоточено на Эрин. — Моя интуиция также подсказывает мне и кое-что еще.
— Что ты и парень из новостей станете сладкой парочкой? — Голос Афродиты был весел и вежлив, который напрямую противоречило сказанному.
— Это не твое дело, — сказал Дэмьен, затем сменил тему, — И лучше бы тебе сосредоточиться, Афродита. То, что я намерен сказать, потрясет ваш мир.
— Стара присказка, — поддела Афродита.
— Стара, не значит, не верна, — ответил Дэмьен. — Ты перевела то, что говорила Шайлин. А значит, ты действовала как оракул.
— Я не бестолковый оракул. Я Пророчица. — Афродита была по-настоящему рассержена.
— Оракул — Пророчица, — Дэмьен поднял сначала одну руку, потом другую, как будто он измерял что-то в каждой ладони и уравнял их. — Для меня одно и то же. Загляни в учебник истории, Пророчица. Сивилла, Дельфы, Кассандра! Разве эти имена у тебя не на слуху?
— Нет. Правда, нет. Я стараюсь не слишком много читать.
— Тогда на твоем месте я бы начал. Они лишь лучшая троица из многих, которые приходят мне на ум, мой эрудированный ум. Некоторые называют их Оракулами. Некоторые называют их Пророчицами. Одно и то же.
— Могу я найти укороченную версию этого в Интернете? — Афродита пыталась походить на зануду, но ее лицо побелело, глаза были невероятно большими и еще синее, чем обычно. И испуганными. Она выглядела очень испуганной.
— Ладно, в общем, урок выучен. Скажу, что ты сделал нас! — Весело воскликнула я. Когда все уставились на меня, я попыталась объяснить. — Танатос сказала, что мы должны практиковаться с нашими дарами. Я думаю, это просто будет нам дополнительным плюсом. Может, пойдем в автобус, вернемся в туннели и посмотрим несколько повторных серий «За гранью»?
— «За гранью»? Я за, — поддержала Шайлин, направляясь к автобусу.
— Обожаю Волтера, — сказала Афродита. — Он напоминает мне деда. Только Волтер умнее, выше и немного сумасшедший, а мой пьяница и социопат. И все же обоих нельзя не любить.
— У тебя есть дед? И тебе он нравится? — Стиви Рей толкнула меня, задавая вопрос.
