И всё же, разглядывая мощные когти, которыми заканчивались пальцы, он заметил нечто, никак не сообразующееся с его представлениями о монстрах. Запястье охватывал пластмассовый браслет наручных часов. Разве монстры носят часы? А присмотревшись внимательнее, он разглядел и обрывки заляпанных джинсов. Что здесь происходит?! Остальные серые плащи привычно делали своё дело, никто не останавливался. Взглянув на пленных в клетке, он судорожно сглотнул. У них, как и у монстра, бледные лица были облеплены мокрыми бесцветными волосами. Лохмотья на поникших плечах не защищали ни от воды, ни от холода. Их чёрные пустые глаза смотрели на мёртвое существо без всякой надежды – но и без удивления. У Габриэля промелькнула ужасная догадка: они видели не монстра, а своё будущее. Мёртвая тварь когда-то была такой же, как они.
Когда стажёр нашёл рыцаря, тот чистил свой молот. Он хотел заговорить с ним, но заметил у него за спиной человека в костюме и услышал скрипучий голос:
– …было уговорено. Но теперь, когда добыча оказалась значительно больше, я хотел бы увеличить мою долю, поскольку, в конце концов, именно мои способности привели вас сюда. К тому же товар в гораздо худшем состоянии, чем предполагалось. Давайте сойдёмся на дюжине? – Он протянул рыцарю дрожащую руку с длинными пальцами, на запястье которой посверкивали золотом часы. – Что скажете, рыцарь? Договоримся? Ведь цена не так уж высока.
Стажёр ещё на шаг приблизился к обоим, чтобы рыцарь заметил его.
– Магистр Леон, может, вы хотите…
Но ледяной взгляд Льва заставил его замолчать.
– Итак, не могли бы мы прямо сейчас закончить эту операцию? К сожалению, я вынужден настаивать на немедленной оплате. – Осведомитель ухватил рыцаря за руку, чтобы заручиться его безраздельным вниманием. – Возможно и более длительное сотрудничество. Разумеется, как только вы оплатите счёт.
Лев наконец кивнул, и человек изобразил жуткое подобие улыбки.
Голос рыцаря был таким же жёстким, как и его взгляд:
– Я ведь уже сказал вам, что орден платит по своим обязательствам.
Отвратительная ухмылка информатора стала шире и застыла на губах. Краска схлынула с его лица, и оно превратилось в фарфоровую маску, по которой пошли мелкие трещинки. Трещинки расширялись и соединялись – и вот уже осколки, отламываясь, падали в пустоту внутри. Скрюченными пальцами осведомитель схватился за торчащий из его тела клинок, а затем разбился, как упавшая на кафельный пол ваза. Тёмный туман, светлые черепки, мокрый костюм и золотые часы – вот и всё, что от него осталось.
Рыцарь вернул кинжал в ножны:
– Как я уже сказал, брат Габриэль, не все живые существа в этом мире есть часть Его творения.
Стажёр перевёл взгляд с рыцаря на черепки и уносимый ветром тёмный туман и нервно сглотнул. Всё произошло так быстро, что он даже не успел поднять меч.
– Что… что это было? – указав мечом на осколки, прохрипел он, когда к нему вернулся дар речи.
Рыцарь словно игрушку закинул на плечо железный боевой молот. Ветер теребил единственный среди серых и чёрных красный плащ.
– Угроза творению, богопротивная тварь. У них много имён: Пустотелые, Потребители, Пожиратели душ, Демоны… Но для меня у них имя одно: Враг! – С этими словами он, раздавив сапогом черепки, направился к одной из огромных машин, на которые уже погрузили все клетки.
Стажёр с трудом поспевал за ним.
– Но что теперь будет с ними? – спросил он, указывая на клетки.
Рыцарь, остановившись, положил руку в железной перчатке ему на плечо. Впервые в его голубых глазах появилась мягкость:
– Многие из них молоды. Они научатся служить при свете Господа нашего… – он взглянул на клетки, – или погибнут.
Габриэль хотел уже сообщить ему о своей догадке, сказать, что монстр не всегда был монстром. Но рыцарь лишь молча покачал головой. Наконец Габриэль понял: рыцарь это уже знает. Все они это знают. Эти жалкие запертые в клетках люди станут монстрами.
– Не нашего ума дело понимать Его решения, наше дело – только выполнять Его волю, – сказал рыцарь.
К рыцарю подбежал один из братьев в чёрном плаще и передал ему запечатанный сургучом конверт, на котором Габриель разглядел два слова, написанных неровными буквами: «Коста, Аркен».
Допрос
Ученицу Мерле Майрид просят подойти в кабинет директора.
С глухим хлопком треск в школьном динамике затих. В последовавшей за этим тишине несколько учеников оглянулись в её сторону.
Ещё до того как прозвонил будильник, Мерле поняла, что с этим днём что-то не так, хотя и прошедший был достаточно мерзким. Вчера после школы она отправилась в единственное место, где до неё никому не было дела. Но мысли даже здесь не оставляли её в покое. Она весь вечер сидела на надгробии и играла, пока не онемели пальцы. Она отдавала струнам все свои неприятности, гнев, страх и разочарование – школой, Рафаэлем, Самирой и прочими придурками. Она пела об этом, пока не охрипла.
Домой она пришла уставшая и опустошённая. Дедушка ждал её с фонарём в руке. Она была очень благодарна ему за то, что он воздержался от вопросов, которые наверняка вертелись у него на языке. Один взгляд в глаза – и он просто заключил её в объятия.
Ночью ей бы спать как убитой, но она пролежала до утра без сна, думая о Титусе. Он маг, в этом она не сомневалась – но почему он вёл себя так странно? Почему оттолкнул её, когда она протянула ему руку? Что обсуждал с Малинкой? Какую тайну скрывал? Что случилось с его семьёй? Вопросы всплывали и всплывали, как пузыри воздуха в озёрной воде.
Наконец наступил новый день, но солнечные лучи не развеяли ее тревогу. Напротив. В автобусе не оказалось не только Ариана, не было и Титуса.
Наверное, стоило остаться дома, но тогда ей пришлось бы отвечать на все те вопросы, которые дедушка не задал вчера.
А теперь, едва она вошла, ещё и это объявление. Некоторые ученики уже перешёптывались: зомби вызывают к директору. Есть надежда, что она наконец-то вылетит из школы.
Но ни «Лисы», ни подружки Самиры, которые, хихикая, шли впереди, не сказали ей ни слова – все только пялились на неё так, словно во лбу у неё открылся третий глаз. Забросив рюкзак на плечо, Мерле тряхнула головой, уронив чёлку на лоб, и потопала вверх по лестнице в кабинет директора.
Дверь с
