лицо – оно все еще ныло, напоминая о провале.
«Второго шанса не будет. Теперь рядом с ней – гвардейцы, и с каждой минутой их будет становиться все больше. Вот черт…»
Выход был только один – бежать. Провал… несомненно. Работодатель за это по головке разве что молоточком погладит… – и мысль об этом заставил сжаться его желудок. Он свернул в знакомый коридор, ведущий к заветному балкону, где была спрятана веревка. Еще несколько шагов…
И вдруг его отдернуло. Невидимая рука? Инстинкт сработал раньше мысли. Он крутанулся на каблуках, короткий меч уже сверкал в руке.
Ладони дрожали. Дыхание перехватывало, сердце колотилось, как птица в клетке. «Что, черт побери, здесь творится?» Давление нарастало, казалось, сами стены сжимались, а незримые демоны смотрели на него сквозь камень.
– Ты разочаровал меня.
Голос. Глубокий, томный, как скрип вековых ворот. Он звучал со всех сторон, накладываясь сам на себя, сливаясь в жуткую, дисгармоничную какофонию, от которой закладывало уши и холодела спина.
Звук шел не из воздуха – он буквально вибрировал в костях.
– Я… эм… нет… – выдавил убийца, ясно поняв, что дела его – хуже некуда. Глаза метнулись к спасительному балкону – он был так близко!
– И как ты объяснишь мне, что Кайра до сих пор жива? – прокатился голос, полный ледяного презрения.
– Мне помешали! – выкрикнул он, отчаяние придавая сил.
– Да неужели? – возразил голос, и теперь он исходил из одной точки. Из тени ниши материализовалась фигура в темном балахоне. Очертания были размыты, как дым.
– А я-то думала, что она сама даст отрубить себе голову… еще и ублажит тебя перед этим.
Убийца опустил глаза. – Эм… я обязательно попробую еще! Мне нужна еще одна попытка… – Говорил убийца медленно пятясь назад…
«Сейчас!» – мысленно произнес он и нырнул в сторону балкона, используя всю силу натренированных мышц. Тело, повинуясь инстинкту выживания, рвануло вперед с отчаянной скоростью. Еще мгновение – и он вылетит на балкон, схватит веревку…
Пиу!
Тихий, почти невинный звук. И тут же – страшный, сокрушительный удар в бок. Будто огромный кузнечный молот врезался в ребра. Боль была мгновенной и ослепляющей. Он взвыл, нечеловеческим голосом, и рухнул на каменный пол, как подкошенный. Воздух вырвало из легких и мир перед глазами поплыл.
Тень в балахоне стояла над ним, глядя вниз глазами, полными абсолютного, леденящего душу безразличия. Ее рука была опущена, в ней что-то тускло блеснуло – маленькое, изящное, смертоносное.
– Идиот, – прозвучал голос, уже без эха, но от этого еще страшнее. – Ты все равно никуда бы не ушел. Ты же дебил...
Последнее, что он увидел перед тем, как тьма накрыла с головой – это холодный блеск в безразличных глазах своего работодателя.
Черт... Не хотелось, но похоже, придется вмешаться лично, – промелькнула мысль, окрашенная ледяной печалью. Тень в балахоне бесшумно растворилась в сумрачных недрах дворца, унося с собой смертельный холод. Ее жертва была обозначена.
…
Гриша, напротив, позволял себе редкую минуту относительного покоя. Зачистка была завершена, дворец – был под их полным контролем. Он откинулся на спинку кресла, попивая терпкое вино и наблюдая в окно, как люди Кайры методично обыскивали двор.
– Прием... Прием... – пробормотал он в микрофон. В ответ – лишь мертвая тишина, густая и зловещая. «Черт, опять эта хрень...» Пальцы нервно сжали стакан. Солф заметил это мгновенное напряжение и спросил.
– Гриша, ты чего?– Ничего, – отмахнулся тот, стараясь звучать спокойно. – Возможно, местные магнитные бури снова шалят. – Поводов для паники пока мало, убеждал он себя. – Пошли, надо выдвигаться. Кстати, где Кайра?
Солф затянулся сигаретой, выпуская струйку дыма в сторону окна. – Ушла. По дамским делам...– Что-то она долго, – нахмурился Гриша, поднимаясь. – Пойду проверю. Что-то не нравится мне это...Канни лишь ехидно ухмыльнулся: – Гриша, ты какой нетерпеливый. – Едко пошутил контрабандист, но Гриша пропустил его колкость мимо ушей.
Гриша вышел в сумрачный коридор. Его шаги, отдаваясь эхом, притягивали настороженные взгляды гвардейцев. Он зашагал в сторону покоев императрицы, рука машинально потянулась за пачкой сигарет. Не успел он сделать и десяти шагов и чиркнуть зажигалкой...
Свет в глазах погас, не физически – лампады горели, да и свет из окон никто не отменял – но мозг как будто отказывался воспринимать реальность. И в ту же секунду в ушах раздался сдавленный, полный дикого ужаса крик, усиленный до чудовищной громкости.
«БЕГОМ!!!»
Адреналин ударил в виски. Гриша рванулся вперед, сбивая с ног случайного слугу. Сзади, сконфуженно переглянувшись, за ним бросились гвардейцы.
Добравшись до покоев, из-за дверей которых, доносились приглушенные, но яростные звуки борьбы – лязги металла и приглушенные стоны.
«Черт!» Удар плечом в дубовую дверь не возымел эффекта. Гвардейцы, мгновенно смекнув ситуацию, вскинули оружие.
Но Гриша их опередил. Бах! Бах! Пули продырявили хлипкий замок, и парень вложил всю ярость в удар ногой – дверь с треском вылетела внутрь помещения.
Картина была леденящей: Кайра сидела спиной к кровати, по лицу струилась алая кровь, залившая один глаз. Над ней, как гриф, сгорбилась фигура в черном балахоне. Услышав вторжение, тень плавно повернулась. В ее руке что-то блеснуло – маленькое, изящное, смертоносное.
Пиу! – едва слышный выстрел.Бах! Бах! – ответил Гриша почти одновременно, не целясь, стреляя навскидку.
Что-то тяжелое и невероятно быстрое со свистом врезалось в его шлем, задев его лишь краем, но сила удара была чудовищной.
Мир поплыл, ноги подкосились – он тяжело рухнул на «жопу», оглушенный. Оба гвардейца рядом с ним упали как подкошенные, даже не успев вскрикнуть.
– Бах! Бах! – Гриша, стиснув зубы, продолжал палить из пистолета, лежа на спине. Пули били в черную ткань, заставляя тень дергаться, как марионетку, не давая ей поймать равновесие или прицелиться.
– Вжух! – Кайра, едва подававшая признаки жизни, дернула рукой. Из ее зажатого в кулаке клинка вырвалась волна ослепительного света, направленная в убийцу.
– Ух... – легкий вздох разочарования прозвучал из-под капюшона. Вокруг тени вспыхнула и замерцала полупрозрачная сфера. Удар света врезался в нее с шипящим звуком, как раскаленное железо в воду, и был поглощен без следа.
– Какие же вы все надоедливые... – голос был спокоен, больше уставший, как у человека, разбирающегося с назойливыми мухами. Тень выпрямилась, не обращая внимания на пули Гриши, рикошетившие от ее фигуры. Она подняла руку, ладонью вверх.
– Пора заканчивать.
Мир...
