она? Нет - он.
«Шуруй в жилые помещения», – выдал наконец Икс.
«Жилые?» – Гриша хотел фыркнуть, но в горле пересохло. – «Отличная идея, конечно! Но блин… В какой на хрен стороне они, собственно, и есть?
«Эмм… Налево и направо. Но ты их прошел…»
– Рааа! Но я только, что оттуда! – Волосы на голове Гриши встали дыбом и повылезали клочьями, жертвами этого перманентного нервного срыва, что стал его нормальным состоянием.
Руки сами потянулись к вискам… Но делать было нечего. Обратная дорога – через знакомые, ненавистные коридоры – заняла считанные минуты.
И вот он снова стоял перед ней, не просто массивной – циклопической хреновиной. Ширина ее позволяла бы въехать колонне наполеоновской пехоты со знаменами и пушкой в придачу.
Гриша ткнул в панель и молчание коридоров нарушил скрежет шестерен и лязг запоров – дверь начала распахиваться с чудовищной, невыносимой медлительностью.
«Если я буду ждать, пока откроется настежь? До старости точно не доживу». Как только щель стала шире его плеча – Гриша юркнул внутрь, протиснувшись боком.
Воздух здесь был другим. Застоявшимся, но… живым? Пахло пылью, затхлостью и чем-то сладковато-кислым – старым потом, может.
Его неожиданно привычная застекленная будка - кабинка охраны. Над дверью коряво, белой краской, выведено: ПОСТ 11.
«Ну хоть что-то знакомое… земное…» – мелькнуло в голове. – «Если следовать хоть какой-то логике… у охраны должны быть ключи. От всех дверей, а это значит мне определенно туда».
Еще один коридор. Уже не складской, а административный, но не менее лабиринтообразный.
Узкий, с потрескавшимся полом и стенами, выкрашенными в больнично-болотный цвет. И еще одна дверь с табличкой «Пост 11». Сердце Гриши колотилось где-то в горле. Он схватил ручку и резко дернул.
Щелк.
– Закрыто. Заперто наглухо. Черт! – слова ударила обреченностью. Пальцы впились в холодный металл ручки. – Так успокойся, надо думать…
Гриша обошел дверь поста №11 трижды, тыча пальцем в каждый сантиметр холодного металла и толстой бронепластины.
Вывод был простой и беспощадный: ее нахрен не взломать. Даже если бы у него был лом размером с балку – успех был бы сомнителен. А пистолетные пули? Этот замок они бы только насмешили. Отчаяние начало подниматься по горлу кислым комком.
– Что же делать?
«Ответ у тебя под ногами». – Голос Икса врезался в его мыслепоток, как гвоздь.
Гриша обомлел, он тупо уставился вниз. Под его потрепанными ботинками – и влево, и вправо, и до самого горизонта коридора – простирался один и тот же скучный, серый, монолитный бетонный пол.
Ни щелочки. Ни люка. Ничего.
«Икс», – мысль его зашипела от ярости, – «мне порой кажется, что тебе доставляет садистское удовольствие мучать меня этими… недоговорками!»
«Ну… может, немножко». – Ответ Икса прозвучал почти… игриво.
– Да пошел ты! – Гриша крикнул в пустоту, забыв про осторожность. – Ты и твой сраный артефакт в придачу! – В порыве бессильной злобы он хорошенько лягнул ногой по нижней части стены рядом с дверью.
БАХ!
Удивлению его не было предела.
Вместо ожидаемой боли в пальцах ноги или на крайний случай падение отколовшегося куска штукатурки, его ботинок… провалился по щиколотку.
И застрял в какой-то полости! – Вот черт! – ахнул Гриша и рванул ногу назад, прыгая на еще свободной.
Стена не отпускала, будто насмешливо сжимая его лодыжку. Такого унизительного издевательства он не испытывал за все свое нахождение в этой галактики. Собрав всю злость и остатки сил, он уперся руками в стену рядом и совершил отчаянный рывок.
И тут же вылетел, как пробка. Рухнул на спину тем самым подняв облако вековой пыли.
– Кхх-кха-кхакха! – закашлялся он, вытирая слезы и с ненавистью глядя на злополучную стену. Там зияла дыра, не халтура строителей – вентиляция.
Квадратный лаз, затянутый решеткой. Но решетка… Боже, она была так запудрена, так въевшейся грязью покрыта, что слилась с грязно-серой штукатуркой в единое бетонное целое.
«Ну чего ты ждёшь?» – поинтересовался Икс с убийственной невинностью.
Сначала Гриша просто тупо смотрел на лаз. Потом мысль, медленная и тяжелая, как валун, покатилась в его измотанном мозгу. Потом…
«Нет».
«Да»
«Ты что… Нет!»
«Да». – Ответ Икса прозвучал с неприличным энтузиазмом.
«Я же там на хрен не помещусь!» – Гриша окинул квадратное отверстие критическим взглядом. Квадратик был дай бог, если на полметра в ширину и высоту. И это он еще очень, очень оптимистично оценивал. Представить себя, втиснутого в этот каменный кишечник… он не мог при всем желании.
«В таком случае, другого способа я тебе предложить не могу…» – Икс сделал театральную паузу, будучи уверенным в своей победе. – «Надеюсь, у тебя нет клаустрофобии?..»
Гриша уныло вздохнул, звук вышел похожим на стон умирающего тюленя. – Я тоже… – пробормотал он.
– Я тоже очень на это надеюсь. – В пехотных доспехах он бы не влез туда даже при всем желании. Значит, они летят на холодный пол. Пластины, нагрудник, наплечники – все, что хоть как-то защищало, но и весило как чугунный мост.
На нем остались только потрепанный комбинезон, нож в ножнах на бедре, пистолет за поясом и пара магазинов, запихнутых в карманы. Ну и гарнитура, куда без нее?
Он порылся в разбросанной амуниции, нашел индивидуальный перевязочный пакет и смочил его водой не и кое-как обмотал вокруг носа и рта, завязав на затылке узлом.
Самодельная маска от пыли. Больше нелепая чем рабочая, но хоть что-то. «Еще задохнуться в этой трубе мне не хватало».
Он подполз к зияющему черному квадрату и заглянул внутрь. Темнота начиналась сразу за решеткой, которую он так ловко выбил ногой.
– Ну что… – Гриша встал на четвереньки, чувствуя себя последним идиотом во Вселенной. – Поехали…
Как и ожидалось, вентиляционный лаз оказался пыльным адом. Не просто узким – убийственно тесным. Каждые пару метров Гришу выворачивало громогласным «Апчхи!», которое внутри металлического короба грохотало, как артиллерийский залп.
Казалось, эхо его чиха долетит прямиком до орбитальных спутников. Ползти можно было только по-червячьи: руки вытянуты вперед, тело волочится следом, локти и колени скребли по шершавому металлу. Малейшая попытка согнуть руку – и он впивался плечом в потолок трубы.
Он двигался в кромешной, абсолютной тьме. Надежда теплилась лишь в одном: чтобы эта кишка оказалась короткой.
Вскоре он упёрся лицом в преграду и сердце
