тому будущему трупу.
…
– Брут, – рявкнул Псих в рацию. – Правый фланг противника сдриснул. Переходим на левый.
– Принято, – донеслось в ответ. Голос «Психа» – командира той самой группы на барже – был спокоен, но Брут знал его истинную натуру: спокойствие всегда было маскировкой для ярости и неадекватности и еще пофигизма.
Псих подошел к краю баржи, окидывая взглядом поле за пределами стен. Бойня - другого слова не находилось.
Ковер из человеческого и динозаврьего мяса, теплым и дурно пахнущим, покрывалом затмил землю у стен столицы.
«Все было кончено. Но... почему они не отступают?» Легкое раздражение скользнуло под его броней. Ему было не привыкать убивать, но он привык к сопротивлению, к тому, что враг хотя бы пытается ответить. А тут... просто мясо. Ему было просто некомфортно.
– Брут, мы на позиции, – доложил псих, подлетая к месту, с лучшим обзором. Левый фланг выглядел... странно. Людей у противника было – минимум.
Слишком тихо особенно после только что отгремевшего ада. И вдруг, как ножом под ребро – знакомое, спасавшее его десятки раз чувство угрозы тревожно заколотилось под ложечкой.
– Стой! – резко скомандовал он. – Осади ход! Тут что-то не так... – Он щелкнул тумблером, и встроенный в шлем визор приблизил картинку.
Пара десятков фигур в серых балахонах, стоящих слишком уж бесстрастно на некотором отдалении. И... у одного в руках что-то блеснуло. На долю секунды в ладонях капюшона вспыхнуло зловещее, ядовито-зеленое пламя.
– ОТВОРАЧИВАЙ!!! – рев Психа прорвался сквозь рев двигателей и сталь шлема.
Штурман летающего «гроба» среагировал на чистом инстинкте, впившись в рычаги управления намертво. Махина нехотя рванулась в сторону.
ВЖУХ!
Зеленая молния, густая и липкая, как яд, пронеслась в паре метров от корпуса. Она оставила в воздухе не раскатистый гром, а шипящий след из призрачных, извивающихся рун, которые миг спустя растворились, как дым, но ощущение смертельной близости осталось.
Под капюшонами поднялись головы. Пустые взгляды, казалось, уткнулись прямо в душу Психа сквозь броню и расстояние.
– Что делать?! – орал в рацию штурман, голосом, сорванным от ужаса.
– Отступать! – рявкнул мужчина, впервые за этот день почувствовав ледяной прилив настоящей опасности. – Однозначно, ОТСТУПАТЬ!
…
Кувалда, прислонившись к прохладному камню башни, с мрачным интересом наблюдал, как одна из их Барж отчаянно улепетывала от преследующих ее струй липкого, ядовито-зеленого «магического поноса».
«Может, вмешаться?» – мелькнула мысль. «Не... У меня свой дурачок еще не обслужен». Он нехотя встал, отворил дверь и тут же присвистнул, увидев крайне сумбурную картину.
Пятеро его бойцов и столько же местных гвардейцев, ощетинившись оружием, пятились в разные стороны, образуя шаткое окружение вокруг одного-единственного противника.
Но какого! Ростом чуть меньше самого Кувалды, но по толщине – явный чемпион, фигурой напоминал гнома-переростка, скованного в странную, мерцающую броню. Она то вспыхивала тусклым светом, то поглощала его, становясь чернее ночи, то покрывалась бегущими рунами.
– Подходите по одному, слизняки! – орал безумец, размахивая тяжеленым мечом с неожиданной ловкостью.
– Хе... Вот это вызов, – усмехнулся Кувалда. Закинув автомат за спину на ремень, он молча, тяжелыми шагами двинулся вперед.
Местные гвардейцы попытались было его остановить, но его парни быстро осадили их жестами.
«Оружие...» Взгляд Кувалды скользнул по земле. Рядом с трупом какого-то пижона в латах лежал немаленький двуручный боевой молот.
Он поднял его. В руках он держал маленькое произведение искусства: резная рукоять из темного дерева, все металлические части покрыты затейливыми травлеными узорами, а набалдашник на конце рукояти – позолоченный.
«Вещь», – констатировал он с одобрением и крикнул безумцу: – Я тут, идиот! Разберемся по-быстрому!
Тот, увидев нового, куда более внушительного противника, но не сдрейфил. Наоборот, его глаза, едва видные в прорези шлема, загорелись азартом. Он уверенно выставил меч вперед.
Сердце Кувалды забилось сильнее, перегоняя кровь, в которой закипал знакомый, сладкий адреналин. Рот сам собой растянулся в широкой, самонадеянной улыбке.
«Давненько я не дрался по-настоящему».
Глава 18
Глава: 18
Гриша, тем временем, следовал за королевой Кайрой по коридорам замка, которые сейчас были больше похожи на филиал скотобойни. Карманы были полны БК, и два друга с автоматами на перевес – делали жизнь заметно проще.
Любой выживший бунтовщик, вне зависимости от фракции становился перед не очень неочевидным выбором, либо он пытался атаковать и мгновенно превращался в еще один труп, либо сдавался. И тут начинался «скоростной допрос с пристрастием».
Конечно, рядовые мятежники пребывали в полном неведении о самой сути планов их покровителей, и в основном повествовали он деталях: как они попали в город, кто их заводил, и кто еще из дворцовой знати поддержал мятеж.
Все это несомненно расстраивало Кайру, ей было мало, ее терпение таяло с каждым новым тупым взглядом, и каждый второй допрос теперь начинался с хлесткого удара ее латной перчаткой по лицу допрашиваемого.
Хрясь!
Беспокоило королеву то, что факты у разных групп почти не сходились. И это было понятно: поток незнания наталкивался на откровенную ложь, дебилизм и «забывчивость». Но в одном они были удивительно единодушны: никакого убийцы в их рядах точно не было. Он не был частью, их отрядов.
И тут оставалось лишь два варианта: либо убийца – от третьей, неизвестной стороны, либо проник во дворец отдельно. Но в таком случае действия бунтовщиков теряли смысл – живая Кайра была им куда полезнее мертвой.
Воспоминания о том, как первый «свинтус» рассполосовался на куски, а второй рухнул как мешок с навозом, невольно вызвали у Кайры искреннюю, почти девичью улыбку и настойчивое желание отблагодарить Григория позже. Очень щедро.
Маркграфу, впрочем, было уже без разницы – живая она или мертвая. Живая, конечно, полезнее – над ней можно было поиздеваться, использовать как разменную монету...
«Так откуда же взялся тот тип?» Они уже обыскали весь замок вдоль и поперек. Никого даже отдаленно похожего не нашли. И искали не они одни – гвардия Мадрока, городская стража, даже солдаты, только что снявшие осаду, рыскали по закоулкам как ищейки, вынюхивая каждый угол. Убийца растворился, словно призрак. И этот факт лежал в желудке Кайры холодным, неудобоваримым камнем.
Пара часов назад…
Убийца мчался по лабиринту дворцовых коридоров, матеря все на свете.
– Надо же было этим баранам так не вовремя устроить гвалт! – эта мысль жгла, как раскаленный уголь. Он схватился за
