— Миссис Данстер! — Их подошел поприветствовать председатель Общества друзей больницы.
Уэсли улыбалась и терпеливо кивала, пока Клара с воодушевлением болтала со знакомыми. К ней подходили все новые и новые приятели, оживление в их маленьком кругу нарастало, и девушка незаметно сбежала. Она огляделась в поисках бара: страшно хотелось пить — все на свете отдала бы за диетическую колу с лимоном. Уэсли уверенно пересекла бальный зал, обходя танцующие пары. Она высоко держала голову, нисколько не сомневаясь, что к ней сейчас прикованы все взгляды.
Кокетливо улыбаясь бармену, девушка сделала заказ. Он стал подтрунивать над ней за то, что она такая трезвенница.
— Да я здесь с мамой, и мне придется везти ее домой, — засмеялась Уэсли и представила, как бы разозлилась Клара, услышав шуточку в свой адрес.
Отхлебнув колы, девушка обвела глазами огромный зал. Она любила смотреть на людей, особенно красивых чернокожих людей, а сегодня здесь таких оказалось немало. Можно было встретить человека любого возраста, размера, телосложения и оттенка кожи. Пришли парочки неувядающих восьмидесятилетних старичков, которые не пропускают ни одной светской вечеринки и выходят на танцпол с первыми звуками музыки, выделывая свои па назло артриту и остеопорозу; а еще слегка полноватые, чересчур кудрявые и накрашенные, почти обнаженные разведенки, оценивающе осматривающие публику в непрерывных поисках новой жертвы; охотницы помоложе, суперстройные, суперобразованные, суперухоженные карьеристки, которым хорошо за двадцать или уже за тридцать, без устали выискивающие богатого мужа. Перед глазами Уэсли разыгрывался захватывающий спектакль, и ей хотелось просто постоять несколько минут и насладиться действом.
Совсем другая картина по сравнению с Виньярдом. Конечно, и в Чикаго встречаешь кичливость и высокомерие, но без подлости, и поэтому здешнее общество не вызывало у нее такого отторжения. Люди с очень темной кожей и с кожей посветлее свободно общались без всякого напряжения. Не было кастовости по цвету кожи. Во всяком случае, Уэсли ничего такого не замечала. Она чувствовала себя спокойно и уверенно.
И тут появились они.
Майкл казался усталым и, похоже, набрал несколько килограммов после их последней встречи, как мстительно отметила Уэсли. Девушка быстро окинула взглядом женщину рядом с ним. Она никогда «ее» раньше не видела, хотя голос слышала по телефону. А внешность соперницы абсолютно не соответствовала ее голосу. Не оправдались и самые страшные ожидания Уэсли: маленькая и пухленькая темноволосая женщина ничем не походила на красотку типа Джей Ло.
Девушка чуть было не рассмеялась. Он ей совершенно безразличен! Захотелось даже выйти на танцпол и поздороваться с ним, чтобы только продемонстрировать, как она прекрасна. Однако Уэсли сдержалась. Нужно получать удовольствие от вечера. Она осмотрела зал в поисках матери и убедилась, что та окружена новой порцией знакомых.
Уэсли ощутила на себе чей-то взгляд и обернулась. Парень был симпатичным и достаточно высоким: с ним можно и потанцевать. Уэсли улыбнулась ему.
Звали его Тоби или Джоби. Из-за громкой музыки она почти его не слышала. Изо рта у него так несло, что пришлось держаться на почтительном расстоянии, однако двигался он неплохо, и они оставались на танцполе, пока Уэсли не почувствовала, что у нее потек макияж. Тогда она поспешила в дамскую комнату.
Потом Уэсли танцевала с поддатым старичком. Сейчас бы Лану сюда. Ее язвительные замечания по поводу танцевальных манер этого милашки заставили бы Уэсли уписаться от смеха.
Оркестр состоял из седовласых музыкантов, с наслаждением исполнявших мелодии из репертуара Синатры и Портера. Ничего похожего на вечеринки Ланы. Уэсли пришлось признать, что там было гораздо веселее. Ей не хватало предвкушения, которое она ощущала в те вечера. Что может произойти какое-то важное событие, что появится «он» и изменит всю ее жизнь. Вспомнился Дункан — и защемило в душе, но она постаралась выбросить его образ из сердца и из головы.
Девушка взглянула на Майкла и его невесту. Весь вечер она избегала их, но решила, что пора выйти на авансцену. Невеста куда-то отошла, предоставив ей прекрасную возможность.
— Привет, Майкл!
Уэсли подошла сзади, и, наверное, поэтому он выглядел таким испуганным, когда обернулся и увидел ее.
— Уэсли! Бог мой, это ты? — Язык у него слегка заплетался.
— Я, конечно. А кто же еще? — Девушка широко улыбнулась.
— Но что ты тут делаешь? Я думал, ты уехала в Бостон.
— Приехала домой на лето. А как у тебя дела?
Он оглядел ее с ног до головы.
— Как у тебя дела? — повторила Уэсли, стараясь поймать его взгляд.
— Да нормально. Отлично.
— Здорово. А на работе как?
— И на работе отлично.
— Рада за тебя. — Она и вправду была рада. Отчасти. — Ну ладно. Хорошо, что встретились. Мне пора…
— Ты с кем здесь? — спросил Майкл.
— Э-э, с мамой и другом, — солгала девушка.
— С другом? — Он недоверчиво покачал головой.
— Да. Мне действительно пора. Приятно было повидаться. — Она заметила, что его невеста возвращается.
— Я хочу познакомить тебя…
Уэсли повернулась на каблучках и ушла, не дав ему закончить. Она повертела головой, выискивая Тоби или Джоби, и обнаружила того у барной стойки. Замечательно, можно с ним потанцевать. Может, Майкл подумает, что это и есть ее «друг».
А в общем-то ей до лампочки, что там он о ней подумает.
Спустя две недели Уэсли и Шерри потешались над тем, как подвыпивший Майкл остался стоять с отвисшей челюстью, когда Уэсли сбежала при виде его подружки.
Шерри приехала на выходные отпраздновать день рождения Уэсли.
День начался с завтрака — любезность со стороны Клары Данстер. После основательной прогулки по магазинам на Великолепной миле девушки отправились в Грант-парк на ежегодный фестиваль джаза.
— То есть ты даже не подождала, пока он представит тебя своей невесте? — спросила Шерон, когда они пробирались сквозь толпу в парке.
В фестивале принимали участие как звезды, так и местные исполнители. Событие привлекало поклонников джаза со всего города, и не только: ценители приезжали даже из соседних штатов. Фестиваль считался одним из лучших в стране, и Уэсли практически никогда его не пропускала. Сначала ее водил отец, а потом каждый год они приходили сюда с Майклом, пока не расстались.
И сейчас Уэсли не терпелось услышать «Лик-вид соул», Джошуа Редмана и Дайану Ривс. Вот по чему она больше всего скучала, уехав из Чикаго: здесь всегда звучал хороший джаз. В любом месте. В любое время.
— Бог мой, а в этом городе есть симпатичные парни, — объявила Шерри, оглядевшись.
— Ты мне об этом рассказываешь? — засмеялась Уэсли.
— Ну и как ты себя сейчас чувствуешь? — спросила Шерри.
— Да нормально. Знаешь, я боялась, что мне предстоит тяжкое испытание. Думала, что пожалею, или расстроюсь, или обрадуюсь, ну или что-нибудь такое, а я абсолютно ничего не почувствовала. Отрастил себе брюхо! К тому же он почти лыка не вязал. Не знаю, что я вообще в нем нашла!
Шерри приподняла брови.
— Ты говоришь о том самом парне, из-за которого чуть было с ума не сошла? — спросила она, уперев руки в бока.
— Наверное, я просто тогда была совершенно другим человеком. — И Уэсли искренне верила в это.
Они послушали выступление, купили несколько компакт-дисков, пофлиртовали с незнакомцами, стараясь не расплавиться под палящим августовским солнцем. Когда наконец вышел Джошуа Редман, Шерри потащила подругу поближе к сцене.
Уэсли однажды уже видела Джошуа в «Джаз шоукейс». Тогда она была с Майклом. После того первого концерта она покупала все диски музыканта.
Посредине выступления Джошуа прекратил играть и сделал объявление.
— Перед тем как я продолжу, хочу поздравить с днем рождения одну свою приятельницу — Уэсли Данстер. С днем рождения, Уэсли, от Шерри!
Уэсли повернулась к подруге совершенно ошарашенная:
— Как тебе это удалось?
— А-а-а, у меня остался пропуск для прессы с того времени, когда я работала в чикагском «Сан-таймс». Так что я сходила за кулисы, пока ты была в туалете.
— Шерри, ну ты даешь!
— С днем рождения, подруга!
Уэсли была на седьмом небе от счастья. Она обняла Шерри, когда Джошуа заиграл на своем саксофоне «С днем рождения!». Она навсегда запомнит день своего тридцатилетия.
Глава 33
Типичный изнуряюще-жаркий август в Широкоплечем городе[12]. Туристы плетутся вверх и вниз по Мичиган-авеню, потягивая воду из бутылок.
Бизнесмены сбрасывают пиджаки, перекидывают их через плечо и закатывают рукава рубашек. Дети срывают краны пожарных гидрантов, устраивая на улицах Саут-Сайда фонтаны, извергающие потоки прохладной воды. Чикаго изнемогает от жары, и, судя по безоблачной синеве неба, облегчения не предвидится.
