– О пароходе не знаю – врать не буду, а вот о птичке знаю.
– Рассказывай!
– А чего тут рассказывать. Еще год назад, я случайно познакомился с одним парнем…, далеко отсюда. В тот год я как раз затеял великий переезд в Европу. Сел на пароход, – и, отвернувшись от подруг, он с грустью в глазах проводил взглядом «Поль Джонс».
– Можно покороче? – поторопила его Вера.
– Да я и так половину пропускаю, – ответил парень повернувшись к подругам.
– Пусть рассказывает, – одернула подругу Аня, – не мешай!
– Спасибо, мэм, – вежливо поблагодарил Гек и продолжил свой рассказ. – Так вот, приплыл я на этом пароходе во Францию и решил, что все! – начинаю новую жизнь. Познакомился с местной ребятней, один даже пустил меня к себе жить, начал ходить с ними в школу, а вечером подрабатывал то тут, то там. Но, что-то не заладилось.
Он помолчал минуты две, вынул из кармана брюк трубку, раскурил ее и снова заговорил:
– Не по мне все это! В школу ходить скучно, спать, когда хочу – нельзя. Всё – как тогда, когда мне покровительствовала миссис Дуглас.
– Кто? – спросила Вера.
– О! – глубоко затягиваясь, ответил Гек. – Миссис Дуглас – вдова мистера Дугласа. Добрейшая женщина. Она взяла меня к себе в дом – кормила, поила, одевала, на церковные службы таскала, а я через три недели сбежал.
– Неблагодарный ты тип, – хмыкнула Вера.
– Так я же сказал – не по мне это все!
– Давай ближе к делу, – начиная злиться, поторопила его Аня.
– Так я и говорю, – Гек сделал еще одну глубокую затяжку. – Пошел я дальше и попал, не помню куда, но там, как раз, проходил большущий праздник среди подростков. Много народу понаехало – из разных стран и эпох. Вот там я и познакомился с одним пареньком по имени Миша. Он из Москвы. Так этот Миша что-то рассказывал о бронзовой птице, в клюве которой есть тайник.
– Как его можно найти? – осторожно спросила Аня.
– Не знаю, – ответил Гек, почесывая бок.
– И на том, как говорится, спасибо, – посмотрев на подругу, сказала Вера.
– Пожалуйста, – вяло сказал парень и, загребая ногами песок, поплелся в сторону причала.
Мишка и его команда
Отдав команду Навигатору и, руководствуясь его советами, девочки направились в Москву. На этот раз пунктом их перемещения стал небольшой кинотеатр начала тридцатых годов двадцатого века.
На вопрос Веры, для чего им нужно смотреть немые фильмы, гаджет ответил:
– Именно в этом кинотеатре находится портал, с помощью которого вы сможете переместиться в Москву нужного вам периода.
– А сразу нельзя воспользоваться нашим портативным вариантом?
– Энергии не хватит, – просветил Навигатор.
Кинотеатр находился на узкой улочке в рабочем районе, окруженном со всех сторон большими зданиями фабрик и домов, между бакалеей и табачной лавкой. При входе висел огромный плакат, призывающий посмотреть новую комедию «Любовь и ревность». Купив билеты, подруги вошли в тесное и душное фойе, в котором царили запахи дешевой парфюмерии, табака и пота. На стенах, возле небольшого бара, где за стойкой маленькая пухлая женщина в грязном переднике продавала пиво, были расклеены ветхие афиши и портреты знаменитых голливудских киноактеров того времени.
– Куда теперь? – тихо спросила Аня у Навигатора. – В зрительный зал?
– Нет, – ответил тот. – Посмотрите направо.
Девочки повернули голову и заметили кабинку, закрытую со всех сторон плотной черной тканью.
– Проходите в нее, – сказал Навигатор.
В кабинке подруги обнаружили знакомую цифровую панель. Набрав на ней под диктовку Навигатора дату, они снова вышли в фойе.
Помещение выглядело совсем по-другому. Бара не было. Вместо потрепанных афиш и портретов киноактеров, на стенах висели плакаты. На одном из них был изображен красноармеец в буденовке и с направленным вперед указательным пальцем. Плакат сопровождали слова, написанные крупными буквами: «А ты не дезертир?». Еще несколько плакатов призывали на борьбу с детской беспризорностью, дизентерией и иностранными интервентами.
Кроме этого, в фойе стоял разбитый рояль, около которого толпилась самая разнообразная публика.
Только девочки собрались покинуть кинотеатр, как прозвенел звонок, и публика, спеша занять лучшие места, увлекла их в зрительный зал. Там, кое-как примостившись на узкой скамейке, подруги решили подождать, пока все усядутся. Свет погас, и над головами зрителей яростно застрекотал киноаппарат, высветив на экране первые кадры черно-белого фильма. И тут же зал ожил: многие закурили, кто-то начал грызть семечки. Со всех сторон послышался шепот. Не выдержав и десяти минут, подруги выскочили на улицу.
– У меня такое впечатление, что я сидела не в зрительном зале, а на насесте в курятнике, – сказала Вера, пытаясь после прокуренного и душного помещения надышаться свежим, чуть прохладным воздухом.
– Главное, что мы выбрались, – ответила Аня и добавила, – тебе не кажется это место знакомым?
Вера завертела головой.
– Так это Старый Арбат! – не поверила она своим глазам. – Только какой-то другой.
– Точно!
Включился Навигатор:
– Вам необходимо следовать по этой улице. Сразу после Военного трибунала сверните в переулок. Там живет Михаил.
Двигаясь по Старому Арбату, девочки с любопытством рассматривали дома и вывески над магазинами. Их фигурки, отражаясь, мелькали в стеклах витрин. Время от времени, им навстречу попадались прохожие, чьи шаги гулким эхом отдавались по улице. Дворники в сапогах и светлых передниках метлами подметали дворы. Но больше всех подруг заинтересовал грузный почтальон. Он вышел из почтового отделения с толстой кожаной сумкой через плечо, туго набитой газетами, и тут же раскланялся с двумя молочницами, тащившими здоровенный бидон. Вера еще долго провожала его взглядом.
Свернув в нужный им переулок, подруги остановились.
– Второй дом справа, – подсказал гаджет. – Входите в арку.
Отсчитав второй дом справа, Аня и Вера нырнули в подворотню трехэтажного дома и оказались в небольшом дворике. На скамейке сидели и о чем-то сплетничали две старушки. Одна из них качала приземистую округлую коляску. Чуть поодаль стайка голубей клевала просо, рассыпанное на земле. Еще, во дворе находился здоровенный кирпичный гараж, около которого стояли трое мальчишек лет тринадцати, с пионерскими галстуками, повязанными на шеях. Один из мальчишек, в темных штанах и кожаной куртке, держал в руках серую тряпку. Двое других, склонив головы, внимательно рассматривали то, что было в нее завернуто.
– Привет! – подойдя ближе, в один голос сказали подруги.
Мальчики вздрогнули и тот, что был в кожаной куртке, быстро спрятал тряпку за спину. Девочки заметили лишь холодный стальной блеск клинка.
– Чего вам здесь надо? – грубовато спросил невысокий крепыш в черных штанах, завернутых до колен, и в тельняшке, рукава которой были закатаны до локтей. Его рыжие волосы торчали в разные стороны.
– А повежливей сказать слабо? – хмыкнула Вера.
– Чего-чего? – задрав подбородок, не понял рыжий.
– Да ладно тебе, Генка, с девчонками задираться, – одернул его худой мальчик с бледным болезненным лицом, одетый в матроску и укороченные штаны.
– А ты молчи, буржуй! Как хочу, так и разговариваю, – огрызнулся Генка.
– Я прошу звать меня Славой, – потребовал худой мальчик.
– А может, они шпионки, – предположил Генка, засунув руки в штаны. – Что-то я их раньше здесь не видал.
– Перестань, Генка, – сказал ему мальчик в кожаной куртке и, поправив пионерский галстук, обратился к подругам. – Вы кого-то ищите?
– Да, – сказала Аня. – Михаила.
– И его Бронзовую птицу, – добавила Вера.
– Я же говорил, что шпионки! – воскликнул Генка.
Ударив себя кулаком по груди он, выпятив ее, пошел на девочку в атаку:
– А ну, говори, откуда знаешь о Бронзовой птице? Кто подослал?
– Ага, – Вера, уперевшись руками в Генкину грудь, попробовала отодвинуть его подальше от себя, – значит, ты знаешь и о ней, и о ее владельце.
– А тебе какое дело! – еще пуще разошелся тот.
– Спокойно, – сказал парень в кожаной куртке. – Я – Михаил. Генка прав, откуда ты знаешь о Бронзовой птице?
– Это к делу не относится, – сказала Вера. – Твое дело нам ее показать.
– Вер, а Вер, – одернула подругу Аня, – тормози. С ними надо нормально разговаривать.
– Значит, мы нормально, а они хамить будут?! – возмутилась Вера.
Аня вздохнула и обратилась к Михаилу:
– Мы можем, где-нибудь поговорить?
– Можем. У меня дома. Пойдем?
– Я с тобой! – воскликнул Генка. – Вдруг они тебя отравить решили? Одному нельзя.
– Генка, не говори ерунду! – Мишка двинулся к подъезду с покосившейся дверью.
– Я, все равно, тебя не оставлю с ними наедине, – Генка, насупившись, пошел следом.
– А ты с нами? – спросила Вера Славика.
