Слёзы текли ручьями, и Грэм должался, пока они иссякнут, прежде чем наколдовать глубокий сон без сновидений, в который я нырнула с облегчением.
Пробуждение казалось приятным не дольше десяти секунд. Ровно до того момента, когда в памяти всплыли события вчерашнего вечера. Мне тут же захотелось снова забыться сном, но сделать это не удалось. Физически я хорошо отдохнула. Боль поселилась в душе.
Я думала о том, что чувствовала Беатрисиа, в последний раз глядя на прекрасный закат. Откуда она взяла силы достойно держаться на приёме. В каком ужасе проживала последнюю минуту, видя орудие собственного убийства.
Слёз не было. Сегодня на меня навалилось опустошение.
С трудом удалось заставить себя подняться с постели, одеться и выйти к завтраку, который заказал Грэм. Ела молча, без аппетита. Только под конец Грэм сказал:
— Сегодня у тебя выходной. Будешь заниматься с Раджинайтом, а в восемь вечера мы простимся с Беатрисией.
— Где её похоронят?
— Тело отправят в наш мир для ритуального сожжения. Её прах будет покоиться среди достойнейших предков.
Отчего-то эта новость меня не утешила.
— Я тоже смогу пройти через портал?
— Ещё рано. Тебе придётся проститься с ней на этой стороне.
Я кивнула, принимая чужие правила. В глубине души даже испытала облегчение, что не увижу, как Трис превращается в пепел.
Отгул на работе был очень кстати. Держать лицо перед коллегами я бы не смогла, однако день принёс другие испытания.
Первое случилось вскоре после завтрака. Когда раздался телефонный звонок от папы, я чуть было его не сбросила. Вовремя сообразила, что молчание может напугать сильнее, чем безрадостный тон, и, собрав волю в кулак, ответила на вызов.
— Нели, ты в порядке? — начал он с главного. — Во всех новостях только и речь, что о дашар'гоэне.
— Война продлится не один день. Я нахожусь в безопасном месте и под защитой. Не нужно переживать слишком сильно, ладно?
— Что-то уже случилось? — легко раскусил мою уловку папа.
— Ничего, с чем я бы не справилась. Пожалуйста, не заставляй меня обманывать. Это внутреннее дело "Наднебесья".
— Может быть, вернёшься домой? До тех пор, пока они не закончат свои разборки?
— Ты ведь понимаешь, что не получится?
— Я не мог не спросить, — он тяжело вздохнул.
— Люблю тебя и маму. Обещаю, что со мной ничего не случится.
Откровенно говоря, после вчерашнего вечера такой уверенности у меня не было.
Вторым испытанием стал урок магии. Я мучилась целый час в попытках выполнить задачи, которые ставил Раджинайт. Чуть не разревелась, когда он без всякого сочувствия отругал меня за рассеянность и лишь к середине второго часа поняла, что в жёсткости учителя был свой резон. Чем больше я сосредотачивалась на самоконтроле, тем меньше посторонних мыслей оставалось в голове. А когда они снова пришли, я направила скопившуюся боль против воображаемого врага и очередной манекен был уничтожен с особой жестокостью.
В душе шевельнулось чувство удовлетворения. После этого я тренировалась с двойным усердием, представляя на месте манекенов Мириабелу Йар.
Отвлеклась только на обед, зато к вечеру, пусть и вымотанная физически, была готова проститься с Беатрисией.
Я думала, что мы отправимся к столичному порталу — одному из двенадцати, соединявших наш мир с родиной эрзаров, но тут меня ждало грандиозное открытие.
Кабина лифта, в которой мы спускались, остановилась не на первом, а на минус десятом этаже. Зачем-то мы шли к кабинету Грэма, и острая игра скорби вонзилась в сердце, когда я увидела опустевшее место Трис. Представить на нём кого-то другого было выше моих сил.
К счастью, Петергрэм не успел нанять новую секретаршу или отдавал дань памяти Беатрисии.
Кабинет оказался пуст.
— У нас тут какое-то дело? — уточнила я.
— Подождём немного, — отозвался Грэм. — Мы первые.
Я послушно опустилась на диван, совсем не представляя, что мы станем делать дальше.
Ждать пришлось недолго. Прошло не больше двух-трёх минут, и дверь открылась, впуская Аланстара и Антаниэтту. Второй раз на моей памяти владыка был в чёрном.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как ты? — просил он, коснувшись моей руки.
— Лучше, чем вчера, — ответила я. И это было правдой.
— Семья Торн возмущена произошедшим, — сказала Антаниэтта. — Мне очень жаль, Нели.
— Трис всё равно была обречена, — я отвела глаза.
Они считали её смерть событием менее трагичным, чем покушение на меня. С этим мне ещё предстояло смириться.
Следующая встреча, хоть и ожидаемая, повергла меня в растерянность. В кабинет Петергрэма вошёл Ульвар под руку с невысокой миловидной эрзаркой. С первого взгляда я уловила в ней черты сходства с Беатрисией.
— Моя мать, Дженивьера Торн, — представил её Ульвар, подтевердив моё подозрение.
— Вы Нели Данэ, — не стала дожидаться та ответного представления. — О вас я слышала только хорошее.
— Общение с вашими детьми всегда было радостью, а Беатрисиа... я так сочувствую вам.
— Жребий беспристрастен. Нам остаётся принять его выбор, как сделала Трис.
Дженивьера тоже смирилась.
Возражение о том, что уход Трис был несправедливым, я спрятала в себе, а от нараставшей неловкости меня спас приход других эрзаров.
Сначала в кабинет вошли Линардариас и ещё один сотрудник "Наднебесья", с которым я не была знакома лично, следом за ними — двое мужчин (как выяснилось, братья Трис) и женщина, а финалом сборов стало явление последнего эрзара, который толкал перед собой накрытые чёрной тканью носилки. Они плыли по воздуху и никаких сомнений по поводу того, чьё тело покоится на них, возникнуть не могло.
— Прошу сюда, — объявил Петергрэм.
Огромный видеоэкран с видом на город, к которому он сейчас стоял лицом, погас. Тонкая щель разделила его на две части и начала плавно расширяться. Стена разошлась в стороны, за ней обнаружился неярко освещённый коридор.
Петергрэм направился туда первым. Эрзар с носилками последовал за ним. Далее шли Ульвар и Дженивьера. С определением своей очереди мне помог Аланстар. Приобняв меня за плечи, увлёк за братьями Беатрисии.
Наш путь был недолгим и закончился в круглой комнате, превосходившей размером кабинет Петергрэма. В ней не было ни мебели, ни украшений, только встроенные в серые стены лампы. Ближе к противоположному от нас краю из пола торчали два одинаковых чёрных кристалла высотой мне по пояс.
Я уже видела такие, правда, более массивные, в полтора человеческих роста. Назначение этих никак не могло быть тем же самым. Точнее могло, но тогда рушилась известная мне картина связи между мирами людей и демонов.
Я вопросительно посмотрела на Аланстара, он кивнул:
— Ты всё верно понимаешь. Это личный портал семьи Торн.
— Закрытый?!
— Как видишь.
Мужчина, стоявший возле носилок, откинул ткань с лица Беатрисии. Кожа эрзарки обрела более светлый, чем при жизни, оттенок серости и стала похожа на камень. Странная перемена, не виденная мною прежде, поскольку я никогда и не стояла рядом с мёртвым демоном. Казалось, что из тела эрзарки сделали статую и собираются похоронить её вместо Трис. Тёмное платье покойной имело высокий воротник, не позволявший увидеть след раны на шее.
— Подойдём к ней, — сказал Аланстар. — Остальные отправятся дальше, а ты должна попрощаться сейчас.
Под взглядами эрзаров я приблизилась к носилкам. Все присутствующие скинули "вуали", и я видела их в истинном обличии.
— Это последние минуты Беатрисии в мире людей, — произнёс Аланстар. — Здесь она родилась и погибла, но наш мир был важен для неё не меньше. Из нового поколения семьи Торн она была одной из лучших. Мою скорбь не передать словами. Нели Данэ, твоё присутствие среди нас сегодня не формальность и не дань уважения спутнице Петергрэма. Беатрисиа хотела, чтобы ты проводила её в последний путь. Она ценила вашу дружбу, пусть и недолгую.
Я поняла, что тоже должна что-то сказать. Как всегда бывает в такие минуты, любые слова казались пустыми.
