Богдан несколько напрягся: ему снова стал мерещиться фарш.
– Хороший ты человек, Богданчик, хоть и шебутной слишком, – сказал баба Яна, шаря по какой-то пыльной полке в углу. – А потому решила я тебе это дело доверить…
– Какое дело? – робко спросил Богдан.
– Видишь ли, – сказала баба Яна. – Не нравится мне этот ваш Игрок. Вот не знаю почему, а не нравится – и все тут! Вот и решила я подстраховать вашу разудалую компанию. Да, заодно и родину-матушку свою тоже… Где же они? Ага, вот…
И баба Яна протянула Богдану маленький матерчатый мешочек.
– Что это? – спросил Богдан.
– Семена, – прищурившись, сказала баба Яна. – Семена Другого Будущего.
– Другого Будущего? – недоуменно вертя в руках мешочек, переспросил Богдан. – Не понимаю…
– Чего ж тут непонятного? – ответила баба Яна. – Сейчас у вас Будущее одно – Мрачное. Видишь ли – время обмануло вас: кого б вы не выбрали Магом, все равно оно будет на стороне Тьмы. И злые силы прекрасно об этом знают. Не стоит ждать от этого времени пощады – оно слишком недовольно вмешательством в собственный ход. Попробуйте просто вырастить свое, Другое Будущее.
Богдан некоторое время ошарашено смотрел на мешочек с семенами. Наконец, он произнес:
– Странно это, все же, что будущее своему городу я принесу с Того Света…
– А чего тут странного? Глобализация! – усмехнулась баба Яна. – Но семена-то эти – оттуда, из твоего города. Точнее – моего. Так уж получилось, что когда-то давно я зачем-то отправилась сюда. Думала, что здесь выращу свое совсем Другое Будущее, не то, что дома. Только вот, ничего особенного не выросло. И семена лишние остались. И сейчас я догадываюсь, для чего я сюда приехала: наверное, только для того, чтобы сохранить эти маленькие семена вдали от смут и потрясений. Ведь здесь даже Игра проходит спокойнее…
Баба Яна смахнула слезу.
– Спасибо… – только и нашелся что сказать, Богдан.
– И вот еще, – внезапно успокоившись, сказала баба Яна. – Возьми вот и вот это…
Она протянула Богдану маленького, покрытого глазурью пряничного человечка.
– Это то, что я думаю? – взволнованно произнес Богдан.
– Да, – кивнула баба Яна. – Я же говорю: не нравится мне этот ваш Игрок. – Так что возьми куколку на всякий пожарный случай. Если что пойдет не так – этот Кандидат всегда будет у тебя в руках…
– Куколка Вуду… – с удовольствием произнес Богдан, пряча ее вместе с семенами, в карман.
– Ну, – громко сказала баба Яна. – Спасибо за помощь! Тяжелый он, этот котел!
И вытолкнула Богдана из подсобки.
8
Саша Шум бесцельно брел по улицам Волшебной Москвы, а за ним с виноватым видом плелись телохранители в белых халатах – Чип и Дейл. Как-то не получалось у них уберечь своего подопечного от мелких неприятностей, и было похоже, что данное обстоятельство их угнетало.
Сашу же угнетала собственная неприкаянность, бесцельное существование в пределах этого странного города. Несмотря на некоторую рассеянность ума, Саша успел осознать собственную значимость и своего рода даже популярность в определенных кругах. Правда, была это какая-то уж слишком своекорыстная популярность.
А потому, побродив некоторое время по бульварам и скверам, он сказал самому себе:
– Надо что-то делать!
Не удивительно, что первым на это заявление откликнулся Шум:
– Вот именно! – сказал он. – Делать надо, а ты все время от дел бежишь! Сколько уже можно? Как маленький, прямо…
Саше стало стыдно. Действительно, такие умные и серьезные люди возились с ним, пытаясь сделать из него человека, а он все сбегал, да сбегал. Конечно, для бегства всегда находись поводы. Ведь далеко не все нравилось Саше в этой странной конторе, в которой Гариков было больше, чем личностей в голове у Гоши – любимого пациента Андрея Алексеевича, по которому он даже диссертацию собирался написать…
– И что же мне теперь делать? – спросил Саша у Шума.
– Прекратить бегать! – сурово сказал Шум. – Надо прямо смотреть в глаза своему призванию. Ты у нас кто? Ты – Кандидат в Маги! Вот и оставайся Кандидатом! А еще лучше – стань Магом!
– Зачем? – пожал плечами Саша…
– Ты, главное, стань – а там решим! – важно заявил Шум. – В общем, возвращайся к тем, кто тебе помогает…
– Не, – смущенно сказал Саша. – К этим я не пойду. Стыдно…
– Правильно, – произнес Шум задумчиво. – В конце-концов, это они заставляли тебя сотрудничать с ними. Но ты ведь и сам – фигура! А потому пойди – и сам предложи сотрудничество!
– С кем? – засовывая палец в нос, спросил Саша.
– А кто там еще остался? – Шум сделал паузу. – Ах, да! Есть еще такой – мистер Мистер! Вот, с ним ты пока не сталкивался, не сбегал от него и не нарушал никаких договоренностей – так что можешь начать все с чистого листа!
– Ага… – без особого энтузиазма сказал Саша.
– Что – «ага»?! – прикрикнул на него Шум. – Вперед – и с песней! Вы все слышали?
Последнее было обращено к санитарам, давно уже привыкшим к странному общению двух составляющих Сашиной личности.
– Слышали, слышали, – проворчал Чип. – Ладно, пойдемте, господин Кандидат. Будем искать этого вашего Мистера…
Саша Шум сидел в роскошной приемной перед огромной черной дверью. Только что его представления о приемных претерпели полнейшую революцию. Ибо бывал он только в приемной у главврача, и даже та произвела на него серьезное впечатление. Теперь же Саше казалось, что он пришел на прием к какому-то всесильному небесному существу из тех, что порою являлись к нему при передозировке успокаивающих средств.
Чего стоила хотя бы эта вот длинноногая секретарша, которая ходила настолько завораживающей походкой, а уж наливала чай с таким ракурсом своего вопиющего декольте, что даже санитары, сидевшие в сторонке на диванчике, начинали непроизвольно покряхтывать и причмокивать!
– Еще чаю? – сверкнула улыбкой секретарша, и Саше показалось, что сейчас он взлетит и взорвется в воздухе, как новогодняя китайская ракета.
– А ну, держи себя в руках! – недовольно прикрикнул на Сашу Шум.
– Вы это мне? – удивилась секретарша.
Саша торопливо помотал головой. Все-таки иногда неловко становится: не станешь же всем и каждому объяснять, почему это он разговаривает сам с собой разными голосами.
Неловкость прекратил короткий звонок сверкающего старинного телефона на столе рядом с пишущей машинкой. Секретарша неспешно подошла к телефону и изящным движением сняла изогнутую трубку. Зачем-то дунула в нее.
– Халлоу! – проговорила секретарша, приняв характерную позу готовности – немедленно выполнить поручение шефа. – Вас просят!
Последнее было адресовано Саше. Он тут же вскочил, мигом потерявшись в пространстве и в собственных мыслях, и беспокойно заметался по приемной. Однако Чип и Дейл вовремя пришли на помощь и втолкнули Сашу в чуть приоткрывшуюся черную дверь.
Оторопевший Кандидат жался спиной к двери, которую уже успели быстренько за ним прикрыть.
Хотя, по большому счету, оснований-то для испуга, вроде как, и не было. Просторный и светлый овальный кабинет, весь в довольно легкомысленных драпировках и завитушках, главенствовал в котором здоровенный лакированный стол, за которым торчал на стойке флаг какой-то знакомой расцветки.
Над столом, в свою очередь главенствовали начищенные до рези в глазах ботинки. Точнее – ноги того, кто сидел где-то там, за столом. Разглядеть сидевшего поначалу не получилось, так как скрывала его большая развернутая газета на иностранном языке. Из-за газеты подымались клубы табачного вида, заволакивая пространство плотной защитной завесой.
Тот, кто скрывался за ботинками и газетой, прорычал что-то возмущенно-непонятное и принялся с явным неудовольствием комкать эту самую газету.
– Проклятые конкуренты! – услышал Саша. – И как только можно проводить выборы в этом городе, совершенно незнакомом с подлинной демократией? Скажите на милость, что делать, если даже подкупленные чиновники, получившие огромные деньги, не выполняют собственных обязательств? Что делать, если даже киллеры не могут попасть в цель и сами становятся жертвами несчастных случаев? Что за вопиющий непрофессионализм? Как можно работать в такой обстановке? И это называется – свободные выборы?!
Сидевший за столом успел уже скатать из газеты изрядный шар, который и швырнул через весь кабинет в дальний угол. Там как раз стояла урна с крышкой и педалькой для открывания. Казалось, что шар сейчас отскочит от крышки, но урна неожиданно разверзла пасть, и оттуда выскочил длинный, как у хамелеона язык. Газетный шар был схвачен и утащен под крышку. Тут же урной была хищно схвачена полетевшая следом сигара. Из глубины урны донеслось жутковатое утробное урчание, из щелей повалил дым.
