Однако для меня «рабочий» день еще не окончен. Я приказал созвать всех вождей родов и наиболее авторитетных сотников, и когда четыре десятка воинов полукругом встали вокруг моего костра, заговорил:
— Нашей ордой одержаны первые победы и у нас есть добыча. Я выполнил уже два своих обещания, сделал вас сильными и дал вам богатство. И теперь пришел черед третьего. Вы получите справедливые законы, которые основаны на заветах предков. Уважаемый Торэмен, выйди и огласи их.
Вождь рода Капаган не зря получил имя Законник, ибо в степях он слыл главным их толкователем. За это его сильно уважали, и с кем мне было советоваться по поводу законов, как не с ним? Больше, в общем-то, не с кем. И дождавшись, пока воины почувствуют себя уверенно, я решил, что им пришла пора узнать о том, как они станут жить в будущем.
Торэмен вышел на свет костра и встал рядом со мной. После чего горделиво приподнял подбородок и начал:
— Законы Вадима Сокола. Слушайте все и не говорите, что не слышали…
Среди сотников движение, но вскоре они замерли без движения.
— Первое, перед законами все равны, ибо они для всех, и для хана, и для пастуха, и только рабы не имеют ничего, ибо они имущество своего хозяина.
Краткий момент тишины, поскольку некоторые рода (в основном тюркские) в принципе не признавали рабства, а другие наоборот, только за счет этого и жили. Но заминка длилась несколько секунд, и воины дружно выражают свое одобрение:
— Да!!!
— Второе, вождем может стать лишь тот, кого изберет род, а хана избирает совет вождей.
— Да!!!
— Третье, никто не смеет вмешиваться в спор двух свободных людей, кроме законно избранного вождя или хана.
— Да!!!
— Четвертое, воинских начальников назначает только хан или его доверенный человек.
— Да!!!
— Пятое, всякий, кто покусится на имущество другого человека, карается смертью.
— Да!!!
— Шестое, всякий, кто даст укрытие беглому рабу или уведет его у хозяина, карается смертью.
— Да!!!
— Седьмое, всякий, кто не найдет, но не отдаст беглого раба хозяину, карается смертью.
— Да!!!
— Восьмое, всякий, кто портит воду в реках или травит колодцы в степи, карается смертью.
— Да!!!
— Девятое, всякий, кто плюет или мочится в огонь (то же самое касается кострища), переступает через пламя или общую еду, карается смертью.
— Да!!!
— Десятое, всякий, кто трижды дал слово и не сдержал его, карается смертью.
— Да!!!
— Одиннадцатое, всякий лжец, трус, жопошник, совратитель детей, предатель и вор, обманщик и ростовщик карается смертью.
— Да!!!
— Двенадцатое, общий налог от доходов и прибытков в пользу хана для всех един, десятая часть и не более.
— Да!!!
— Тринадцатое, взятая в бою добыча передается хану, и он делит ее по справедливости. Четверть самому хану. Одна доля воину. Две доли отличившемуся воину. Три десятнику. Пять полусотнику. Десять сотнику. Двадцать полутысячнику. Пятьдесят тысячнику. Сто пятитысячнику и двести темнику. Всякий, кто утаил добычу, карается смертью.
Краткая пауза. Настороженная тишина. Воины думают, хорош этот закон или нет. Но в итоге выдыхают:
— Да!!!
— Четырнадцатое, от налогов освобождаются все целители, похоронных дел мастера и духовные служители любых культов.
— Да!!!
— Пятнадцатое, все религии равны, но вера отцов превыше любой чужеземной.
— Да!!!
— Шестнадцатое, браки между близкими родственниками, до второй степени родства, караются смертью.
— Да!!!
— Семнадцатое, всякий человек должен быть гостеприимен и не имеет право отказать путешественнику в крове, воде, еде и пище.
— Да!!!
— Восемнадцатое, в конце каждой весны все девушки каждого рода в лучших нарядах должны выходить на общие гуляния и могут самостоятельно выбирать себе мужа. Тому, кто воспротивится этому, смерть.
Снова заминка. Непонимание некоторых вожаков. И опять гремит:
— Да!!!
— Девятнадцатое, всякий, кто пытается договориться с врагом орды до полной победы или мира, карается смертью.
— Да!!!
— Двадцатое, всякий, кто объявит себя вождем или ханом незаконно, карается смертью.
— Да!!!
— Двадцать первое, всякий, кто назовет себя ханским человеком, таковым не являясь, карается смертью.
— Да!!!
— Двадцать второе, труд мужчины и женщины не отличать, они одинаково равны.
— Да!!!
— Двадцать третье, все дети, рожденные в семье, не взирая на то, кто была мать, жена или наложница, равны и имеют право на долю в наследстве.
— Да! — часть вождей промолчала, но не возразила, и ладно. Со временем они привыкнут, если слабину не давать, а пока пусть думают, куда свой член совать можно, а куда не стоит, чтобы бастардов не плодить.
— Двадцать четвертое, всякий свободный человек в орде имеет право обратиться за справедливостью к вождю, а если он решит его дела, то к хану.
— Да!!!
— Двадцать пятое, всякий свободный человек в орде имеет право просить хана о помощи в трудное время.
— Да!!!
— Двадцать шестое, всякий свободный человек в орде, в случае спорной ситуации, имеет право требовать божьего суда и может отстоять свою честь с оружием в руках.
— Да!!!
— Двадцать седьмое, всякий свободный человек в орде имеет право кровной мести, если его родич был убит не по закону.
— Да!!!
— Двадцать восьмое, при разделе имущества умершего старший сын получает половину от всего имущества отца, а остальное делится между всеми наследниками в равных долях.
— Да!!!
— Двадцать девятое, после смерти старшего родовича его старший сын берет на себя заботу о его женах и наложницах, но это не касается его матери, которая сама выбирает, что ей делать, с кем жить и куда идти.
— Да!!!
— Тридцатое, обман при разделе наследства карается смертью.
— Да!!!
— Тридцать первое, право покарать преступника имеет всякий свободный человек, не взирая на звание и возраст.
— Да!!!
— Тридцать второе, разрешены только три вида наказаний — порицание, смерть или изгнание. Виры могут взиматься лишь ханом и только в исключительных случаях.
— Да!!!
— Тридцать третье, всякий, кто бежит от закона, карается смертью, и ответственность за него ложится на весь род, который должен предстать перед ханом и понести наказание, которое назначит лично он.
— Да!!!
— Тридцать четвертое, в орде запрещены все почетные титулования, кроме хана, вождя, знахаря, шамана или воинского звания. Всякий, кто назовет себя не принадлежащим ему титулом или выдаст себя за хана, вождя, знахаря, шамана или воинского начальника, таковым не являясь, карается смертью.
— Да!!!
Первые тридцать четыре закона были оглашены. Пока, несмотря на одобрение вождей, они в силу не вступили. С этим я не тороплюсь. Пусть авторитетные люди подумают над ними и обсудят. Затем утром, перед выступлением, о законах узнают рядовые воины, а после, когда войско нагрузится добычей и двинется на Саксагань, мы соберемся в чистом поле, и они одобрят все, что я пожелаю. Споры при этом, конечно же, будут, но я не придумывал ничего нового. За основу взяты заветы пришедших в Дикую степь с Алтая тюрков, да несколько законов Чингиз-хана, который пока еще даже не родился, так что своду уложений под названием «Слово Сокола» быть.
Обсуждая услышанное, вожди и сотники расходились. Ну, а я, довольный собой и Торэменом, присел на скатку из войлока, посмотрел на главу рода Капаган и спросил его:
— Как, по-твоему, хорошо все прошло?
— Думаю, что да, — старик согласно мотнул головой. — Но…
Торэмен, который продолжал стоять, специально запнулся, и я кивнул ему:
— Говори, что не так.
Вождь прищурился, плотнее запахнулся в халат и сказал:
— Чтобы власть хана была прочной и имела под собой крепкую основу, одной воинской удачи и законов мало. Властитель должен иметь родственников среди людей, которых ведет за собой.
Куда клонит Торэмен, я понял сразу и усмехнулся:
— Предлагаешь жениться?
— Да, хан.
Старик был прав, как ни крути. Если продолжать увеличивать орду и расширять свое влияние в Диком поле, а мне, да и всей Руси, это нужно, то необходимо пустить здесь корни. Я, конечно, женат, но мои жены и дети в Зеландии, да и если бы у меня получилось перетащить их сюда, то для степняков они чужачки. Значит, нужна девушка из местных, и не простая, а из сильного рода, такого, например, как Капаган. Торэмен хитрец, все понимает и надеется, что я соглашусь и выберу кого-то из его внучек. Что же, правильно надеется, ведь если моя орда не развалится, то его правнуки могут стать ханами. Все просто и логично, но повезет девушкам из рода Капаган или нет, покажет время, ибо торопиться я не намерен.
— Что же, — поймав взгляд Торэмена, произнес я, — ты говоришь мудрые вещи, вождь. Но пока мы на войне, а к невестам надо присмотреться. Зимой или весной, как будет удобно, я приглашу в свою ставку самых красивых девушек в орде и выберу среди них спутницу жизни. Ну, а пока ступай.
