снова распадались.
– Ну, не знаю, – сказала Данна, – но неужели вам действительно кажется правдоподобным, что она вдруг решила рискнуть собой только для того, чтобы предотвратить смерть Отступницы? Отступницы, которую ненавидит!
Оскар пожал плечами:
– Я бы не хотел, чтобы на моих руках была кровь невинного человека, пусть бы даже я его ненавидел.
– Ты не злодей! – рявкнула Данна.
Но Адриан ее почти не слышал. Слова Оскара поразили его намного сильнее, чем тот, вероятно, мог подумать. Точнее, одно слово. Мысли Адриана лихорадочно крутились вокруг этого слова, отказываясь остановиться и дать ему спокойно все обдумать.
Нова…
Нет. Нова не невинна. Этого не может быть. После всего, что стало известно.
Адриан потряс головой, пытаясь избавиться от этой навязчивой мысли, пока она не успела окончательно им завладеть. Против нее было собрано так много улик, но теперь, каким-то непостижимым образом, все эти улики, совсем недавно казавшиеся убийственными, виделись ему… как там выразилась Кошмар? Косвенными.
А какие доказательства у них есть на самом деле?
Возможно ли, что они ошиблись?
Невинна. Невиновна.
Если это правда, если они схватили не ту Кошмар… значит, Нова невиновна.
Но это также означало, что им так и не удалось схватить Кошмар, настоящую злодейку.
Она все еще на свободе, насмехается над ними, лично над ним. Тайна не раскрыта. Она оставалась на свободе, опасная для общества, для их организации и для всех, кто ему дорог. Ужасная новость. Чудовищная ошибка. Еще одно черное пятно на репутации Отступников.
Все так, но ему с каждым мгновением становилось все легче дышать.
– Как узнать наверняка? – прошептал Адриан, прерывая спор между Оскаром и Данной, в который он не вслушивался. – Как мы можем доказать, что Нова – не злодейка, а настоящая Кошмар все еще на свободе?
Данна потерла лоб.
– Не будем отвлекаться. Я понимаю, вам хочется, чтобы все так и было, всем вам, но…
– О, я забыла упомянуть еще кое-что!
Все четверо вздрогнули, услышав сверху голос Кошмар.
– Вот гадство, – пробормотал Оскар. Это выражение он почти наверняка подхватил у Новы, и у Адриана снова сжалось сердце. Вскинув трость, Оскар крикнул:
– Может хватит уже?!
Сидящая на перилах второго этажа Кошмар проигнорировала это восклицание.
– Валяйте, казните Аса Анархию, если вы реально думаете, что это вам поможет. Убейте слабого беззащитного старика ради роста своей популярности. Вы, Отступники, всегда делаете то, что выгодно вам!
Она отвела руку назад, достала что-то, и подняла. Адриан с ребятами дружно ахнули.
Шлем Аса Анархии.
– Ой, неужели узнали? – прощебетала она. Тогда вы, наверное, понимаете, что Ас нам больше не нужен. У нас и так есть все необходимое, чтобы вас уничтожить.
Она перекинула ноги через перила и удалилась. Вскоре стук ее шагов оборвался. Видимо, она скрылась в очередном зеркале.
И почти тут же с улицы послышался вой сирен. Адриан даже растерялся на мгновение, он успел забыть о грабителях, задержании и эвакуационной бригаде, прибывшей, чтобы забрать преступников в тюрьму.
Все это было ему безразлично.
Душу наполняли надежда и свет.
Нова была невиновна.
Глава двадцать третья
Невиновна.
Она невиновна.
По мнению Отступников, Нова Джин Маклейн была невиновна.
Нову лихорадило, бросало то в жар, то в холод, каждые несколько секунд ее эмоции менялись – от бурного восторга до полной уверенности, что это западня. Никто не объяснил ей, что случилось. Какие такие вновь обнаруженные обстоятельства внезапно убедили всех в ее невиновности. Нова ломала голову, пытаясь представить, какие фальшивые улики сумели подбросить Анархисты, чтобы подвести Отступников к такому выводу. Но ей не удавалось придумать ничего, что имело бы смысл. Не после того, как все были уверены в ее виновности! И главное, по сути дела, они были совершенно правы.
И тем не менее, ей выдали коробку с ее одеждой и обувью и сообщили, что она свободна. Та же самая охранница, которая вживила ей под лопатку трекер, теперь удалила его, еще более болезненно. Нова скрипела зубами, но не жаловалась.
Ей наложили на ранку толстую марлевую повязку и дали мятный леденец.
Может, это все же обман?
На этот раз охранница вышла, позволив ей переодеться в одиночестве. Шумно выдохнув через нос, Нова натянула одежду и постучала в дверь, давая знать, что готова.
У выхода стояли еще двое охранников, но, когда Нову вывели, они даже не повернулись в ее сторону. Она слышала лязг и грохот шестеренок за массивными стенами, смотрела, как открываются ворота. Двое конвоиров вывели ее из Крэгмура на пьянящий ледяной морской воздух. При них, как обычно, было оружие, а вот Нова впервые вышла из камеры без наручников. Конвойные оказались немногословными. Одна из них, с чернильно-черными глазами, в которых не было даже намека на белок, скупо улыбнулась ей.
– Мы будем сопровождать вас до самого причала, – сообщила она.
Казалось, она чуть ли не извиняется, но ее тон показался Нове не слишком искренним, скорее вымученным.
Неужели, все-таки вранье?
Нове до дрожи в пальцах захотелось коснуться охранников и погрузить их в сон, пока ее не успели заманить в ловушку, но она сдержалась.
Потому что – а вдруг это все на самом деле? Что, если она действительно уже вне подозрений?
Но если так… каким образом?
Ее кожа покрылась мурашками, отчасти от пронизывающего ветра, швырнувшего ей в лицо прядь волос, но еще и от ожидания засады. Может быть, ее просто решили казнить раньше? Например, передумали делать это публично. Нова едва ли не ждала выстрела в спину, но, взглянув на сторожевые вышки по обе стороны ворот, обнаружила, что винтовки постовых направлены в небо. Один из них равнодушно помахал ей рукой. Другой вглядывался в морские волны и пелену тумана, скрывающую от глаз силуэт далекого города. Остров казался частью совершенно иного мира, и от этого чувства Нове стало не по себе. Небольшой автомобиль-вездеход доставил ее и конвойных к пристани, где в бурлящей воде покачивался бронированный катер. Тот же капитан и те же охранники, которые доставили Нову сюда, теперь готовились увезти ее обратно.
И тут она увидела его. Он ждал на причале – толстое шерстяное пальто, черная вязаная шапка, джинсы. Адриан Эверхарт был слишком хорош собой, чтобы вписаться в этот промозглый, унылый пейзаж.
В левой руке он держал букет солнечно-желтых хризантем, самых ярких, какие Нова только видела в своей жизни. В правой руке у него был пояс с инструментами, похожий на тот, который Нова надевала обычно поверх своей формы Отступника.
Нова не осознавала, что встала как вкопанная,
