— Еще бы, — усмехнулась я, тыкая вилкой в яичницу. — Только держите его подальше от Покипси. А жена его об этом знает?
— Понятия не имею. Хочешь позвонить и просветить ее?
Бен поднял трубку переносного телефона и швырнул мне на колени.
— Почему бы и нет?
Он заговорил писклявым хамским сюсюкающим голосом, произнося фразы с вопросительной интонацией:
— Привет, вы меня не знаете? Меня зовут Кейт Кляйн, мой муж работает на вашего мужа. Неважно, я была в городе, ходила по магазинам. И случайно оказалась неподалеку от офиса моего мужа. — Он понизил голос. — Кстати, я удивлен, что ты смогла отыскать его.
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что ты не самая внимательная супруга, когда дело касается моей профессиональной жизни.
— Мы сейчас говорим не об этом.
— Другие жены заглядывают к мужьям на работу. Они интересуются. Жена Эла даже приносит ему ужин, когда он задерживается допоздна.
— Эл живет в Трайбеке. А у его жены было столько подтяжек, что глаза уже на затылок переехали.
— Это к делу не относится! — рявкнул Бен. — Она приносит ему ужин.
— Ах, прости, пожалуйста, что я не мчусь, как молния, на Манхэттен, чтобы принести тебе проклятый пирог с мясом!
Я встала из-за стола, грохнула тарелку в раковину и включила воду.
— Итак, допустим, что ты явилась ко мне в офис не для того, чтобы принести мясной пирог. А что ты там делала? Откуда этот внезапный интерес к Теду Фитчу?
Я поставила грязную сковородку на сушилку.
— Тед Фитч и Китти Кавано были знакомы.
Бен оттолкнул свой стул от стола.
— Великолепно, — усмехнулся он. — Просто великолепно. Тебе недостаточно того, что ты носишься по городу, наводя справки у наших соседей, так теперь ты собираешься преследовать и моих клиентов?
— Сьюки Сазерленд видела, что они разговаривали в баре перед тем, как ее убили. Китти плакала.
Я помахала пачкой листов перед его носом.
— Спорим, я знаю почему?
Его костяшки пальцев побелели, когда он ухватился за край кухонного стола.
— Кейт, ты серьезно?
— У него есть алиби?
Бен поднял подбородок.
— Я не собираюсь даже удостаивать это заявление ответом.
— Прекрасно, — сказала я и пинком закрыла посудомойку. — Я сама это выясню.
Я схватила телефон и запищала фальцетом, передразнивая голос, который он использовал так эффективно:
— Привет, это Кейт Кляйн! Принимая во внимание вашу привычку душить женщин, которые не хотят заниматься с вами сексом, я подумала, а где же вы были в тот самый день, когда убили Китти Кавано?
Пальцы Бена впились мне в руку повыше локтя.
— Если ты скажешь хотя бы одно слово моему клиенту, — прорычал он, — хотя бы одно слово, кроме «Здравствуйте», «До свидания» и «Поздравляю, сенатор»…
— То что? — Я высвободила руку. — Изнасилуешь меня?
— Кейт!
Я собрала бумаги и сунула в сумку.
— Ложись спать в комнате для гостей, — произнесла я.
Наверху я захлопнула дверь спальни, сбросила одежду, натянула ночную рубашку и нырнула под одеяло со своими распечатками, посвященными увлекательному жизнеописанию Эдварда Фитча, пятидесяти семи лет, выпускника Йеля и юридического факультета Гарварда, награжденного «Бронзовой звездой» во Вьетнаме, помощника окружного прокурора, окружного прокурора, главного прокурора штата и, если мой муж добьется своего, будущего сенатора от демократов штата Нью-Йорк.
«Он сделал это?» — подумала я, глядя на лицо, подготовленное к съемке, рядом со статьей в «Таймс», сообщавшей, что он выставил свою кандидатуру. Он воткнул нож в спину Китти Кавано? Неужели Бен постарается выяснить это для меня? Да ему безразлично, какой будет ответ, до тех пор, пока это не влияет на его шансы быть избранным.
Я укрылась одеялом до самых ушей и слушала, как сначала хлопнула дверца машины, потом боковая дверь в дом, и как мой муж и лучшая подруга укладывали детей спать.
— Мамочка, — хныкала Софи. — Хочу к маме.
В девять часов Джейни тихо постучала в мою дверь.
— Все в порядке? — прошептала она.
Я открыла дверь и рухнула на постель, лицом в подушки.
— Да. Нет. Не знаю.
— Ну ладно, — вздохнула подруга и плюхнулась рядом со мной.
Ее мелированные волосы были затянуты в «хвостик», она позаимствовала мои брюки, свободно висевшие у нее на талии.
— Хорошо, что хоть это ясно.
Я протянула ей папку с бумагами Фитча и изложила пятнадцатисекундный синопсис. Глаза Джейни открывались все шире и шире.
— Ого! — воскликнула она. — Ничего себе! И что теперь?
— Мы выясним, есть ли алиби у Теда Финча.
Я перевернулась на спину, думая: «А потом я попытаюсь понять, как же это я оказалась замужем за человеком, который работает на такого типа».
Глава 31
Когда на следующее утро я встала, Бена нигде не было.
Его пальто исчезло с вешалки, кейс пропал с пола в кладовке, место в гараже было пусто. Однако на холодильнике под магнитом с надписью: «Мамочка номер один» нашлась записка: «Кейт, ничего не предпринимай. Никому не звони. Я постараюсь дать ответы на твои вопросы в течение следующей недели». Без подписи. Без слова «люблю».
«Нет, спасибо», — подумала я, скомкав записку и сунув в карман халата, вспоминая сюсюкающий голос маленькой девочки, которым он говорил вчера вечером. Все, что мне нужно, я раздобуду сама.
Затем я позвонила в «Красную тачку», предупредила, что дети не придут, и сообщила Джейни, что мы отправляемся в местную командировку.
Просто удивительно, что происходит с боковым зрением людей, когда в переполненном вагоне появляются две женщины с тремя детьми. Вдруг получается так, что все эти деловые люди с их кейсами и ноутбуками теряют возможность видеть что-либо за пределами страниц «Уолл-стрит джорнал» и не в состоянии уступить место детям.
Прошлым летом я ехала с детьми в Бостон на встречу с мамой. Мы собирались отправиться в Танглвуд. Софи уже ходила, мальчики были в двойной коляске, и мы не могли найти два свободных места рядом. Меня бросало из стороны в сторону, пока я пробиралась через три вагона и наконец пристроилась с тремя детьми и их портативным плеером на полу у багажного закутка. И когда я уже вытащила мальчиков из коляски и на экране возник «Мир Элмо», женщина, чей плащ и кейс лежали на свободном месте рядом с ней, подарила нам бодрую улыбку.
— Какие сладкие! — захлебнулась она от восторга.
Я улыбнулась в ответ, придушив слова, которые так и рвались в ответ: «А знаете, что сделало бы их еще слаще? Место, чтобы присесть!»
Но век живи, век учись. В то утро мы с Джейни сели в поезд и узрели привычную картину — множество деловых людей, каждый занимал два места.
— Да, — усмехнулась Джейни, обозревая ряды занятых мест, держа в руках бумажный стаканчик с кофе и балансируя при этом на восьмисантиметровых каблуках.
Волосы у нее были подняты в шиньон, и за собой она тащила маленький чемоданчик на колесах.
— Простите! — обратилась она к сидевшему слева от прохода бизнесмену, уставившемуся в свой карманный компьютер, и женщине, болтавшей по телефону справа от прохода. — Мы едем с тремя маленькими детьми, и у меня очень высокие каблуки. Не могли бы вы подвинуться, чтобы и мы могли сесть?
Они посмотрели на нее, потом друг на друга. Мужчина вернулся к своему компьютеру, а женщина продолжила разговор.
— Эй! — воскликнула Джейни. — Вы не говорите по-английски? Женщины! Дети! Очень высокие каблуки!
— Не волнуйся, — прошептала я ей через плечо. — Слушай меня и подыгрывай.
Я был одета так, чтобы выглядеть внушительно или, по крайней мере, насколько для меня это возможно. Джейни выпрямила мне волосы, на мне были мои лучшие шерстяные черные брюки и черный свитер размера XL.
— Ну вот, Софи! — бодро сказала я, плюхая свою дочь на место, задрапированное плащом краснолицего пассажира в темно-синем костюме. — Посиди здесь. — Я широко улыбнулась. — А мамочка пойдет поищет место для Сэма и Джека!
Мистер Синий Костюм настолько испугался, что даже перестал разговаривать по телефону.
— Мадам, — произнес он со страхом в глазах. — Вы же не оставите ее здесь одну?
— О нет, не совсем одну! — ответила я, доставая из мешка с памперсами пакет сока. — Держи, Софи, это тебе. И постарайся не пролить сок на пассажиров, как в прошлый раз.
Издав странный звук, Синий Костюм собрал свои газеты, кейс, плащ, телефон и сел рядом с кем-то из попутчиков. Джейни сообразила, в чем дело.
— Хорошо, хорошо, Сэм, — проворковала она, паркуя коляску рядом с парнем в серой фланели.
Она протянула Сэму маркеры, книжку-раскраску и радостно подмигнула ему.
— Я знаю, что тебе очень нравятся твои новенькие трусики, совсем как у большого мальчика, так что не забудь позвать меня, когда тебе захочется. Я буду сидеть где-нибудь там… сзади…
