«Да, я не дура, я безупречно формулирую мысли!».
Света чуть погордилась собой и, вытащив из рюкзака свои толстые резиновые перчатки, аккуратно подняла руку с пламенем и вошла в тёмное, душное помещение, где уже пованивало тухлятиной.
Боже! Тут, в полумраке, висело и жужжало не менее полусотни огромных мух, таким мухам позавидовали бы вихри Танцев. Мухи так засидели стекло в окне, что через него едва-едва проникал свет.
— Может, открыть окно? — предложила Светлана.
— Нет, меня вполне устраивает сложившаяся обстановка.
— А мухи вам мешать не будут? — спросила девочка.
— Ни в коем случае, они важный элемент процесса генезиса.
«Генезиса! Надо будет узнать, что это за слово».
Поджечь трупы оказалось делом несложным, чёрный огонёк сразу стал цепляться за мёртвые ткани. И когда, кроме пламени на руке, на трупах трепыхалось ещё четыре язычка, Любопытный ей сказал:
— Вы, Светлана-Света, свою часть работы выполнили безукоризненно, теперь всё уже будет зависеть только от меня.
— Мне уходить? — спросила девочка, кинув на кучу мертвечины иссохшую руку с пламенем.
— Да, и пока вам лучше не входить сюда; несколько позже мне понадобятся ещё ткани, к тому времени я, надеюсь, уже сформируюсь. И смогу решить этот вопрос сам. А если нет, надеюсь, что вы что-нибудь придумаете.
— Ну, придумаю, — сказала девочка без особого энтузиазма и добавила через секунду: — Ну, наверное.
— Не знаю точно, сколько уйдёт времени на весь процесс, но думаю, что генезис займёт несколько дней; надеюсь, Светлана-Света, вы сможете обойтись без меня три, возможно четыре дня.
— Попробую, — ответила девочка. Теперь, без сумасшедшей Аглаи, ей будет намного легче. С остальными опасностями она уже научилась справляться. — Но мне будет вас не хватать, Лю.
Сказала и, не услышав больше от него ни звука, вышла из комнаты Любопытного и тихонечко прикрыла за собой дверь. Ей, конечно, было интересно, как там всё у него будет происходить, но в то же время ей становилось не очень приятно думать, что для этого нужны трупы, страшный чёрный огонь, а ещё туча этих адских мух. Светлана прислушалась, в надежде услышать за дверью хоть какие-нибудь звуки, но оттуда до неё не донеслось ни единого, там всё было абсолютно тихо.
Ну и ладно, Света сняла свои огромные перчатки — в них было очень жарко — и выглянула в окно. Туман уже рассеивался, недалеко от проспекта, над моховым полем, проплывала медуза, её щупальца были видны в тумане; где-то совсем далеко, чувствуя, что его время на сегодня заканчивается, прощально проорал крикун. Скоро должны были появиться её собаки, они прятались от тумана где-то поблизости, так как сразу после того, как туман уходил, они уже лежали напротив депошки. Ждали её. Странное дело, но всё вокруг, весь этот злой и опасный мир, уже не казалось ей таким уж и злым. Любопытный закрылся в комнате, и она вдруг почувствовала себя свободной. Сегодня девочка могла делать, что угодно. Как будто у неё был выходной. И ей совсем не было одиноко, наверное, это из-за собак. Да, точно: собаки съедают одиночество.
Света даже засмеялась от такой дурацкой мысли: «съедают одиночество». Она стала ждать, пока утренний ветерок разгонит остатки тумана. Девочка ждала своих собак.
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 25
А они уже не такие костлявые, как были тогда, когда Света их первый раз увидела. У Саске ещё и голова почти зажила. Наверное, он думал, что это девочка его вылечила, поэтому кидался к ней первый, совсем не боялся её, нагло лез головой под руку: чеши.
Сакура была более степенная. Она подходила к Светлане и терпеливо ждала, пока та обратит на неё внимание. Они были ещё очень молоды, в размере значительно уступали тем собакам, которых Светлана видела повсюду. Это, по сути, были ещё щенки. Может, поэтому эти дикие животные так искали её внимания.
— Ну, — Светлана гладила Сакуру, — пойдёмте ловить жуков, время у меня есть.
И она повела собак на улицу Гастелло, к тому дому, где обитала её жаба. Там девочка ворочала камни в поисках чёрных кусак, которых её собаки поедали с хрустом и удовольствием. Но в этих развалинах жуков она находила почему-то меньше, чем в развалинах на улице Авиационной. И они с собаками, пробежав мимо Чесменской церкви, перебрались на Авиационную. Там действительно жуков оказалось больше, и Светлана самозабвенно ворочала большие куски кладки и бетона, чтобы найти их. Пока собаки насытились, одежда девочка на жарком солнце промокла, местами почти насквозь. Спина-то точно была вся мокрой. Она с удовольствием села в тени ещё крепкой стены и, чуть подумав, достала оранжевую бутылку со сладкой и сильногазированной «Мириндой». Ей было очень вкусно пить её маленькими глотками. Жаль только, что напиток был тёплый. Теперь, когда собаки уже не хрустели жуками, а лежали рядом, высунув языки, когда ей не приходилось ворочать большие камни, ветер стал доносить до неё монотонный шум с юга, и она знала, что это за шум. Её мокрая от пота и грязная от многодневной носки одежда прилипала к телу и плохо пахла, а там, на площади рядом с памятником Ленину, шумели фонтаны. Воды — сколько хочешь. Вода — грязная одежда. И сама собой у неё появилась мысль. И эта мысль сразу ей понравилась. Света спрятала бутылку в рюкзак и полезла на развалины, там она нашла удобное место, с которого открывался отличный вид. Отсюда она видела и часть Московского проспекта, и часть площади с работающими фонтанами. Сакура и Саске залезли на развалины вместе с нею и теперь заметно переживали, видя, как на проспекте стая собак из пяти особей устроила охоту на выводок крупных крыс. Но собак вспугнуло какое-то длинное извивающееся существо, которое не было похоже на змею, кажется, многоножка, Света вроде бы встречалась с такой уже, только та была намного больше этой. Многоножка появилась неожиданно и как будто из ниоткуда. Как только существо вылезло на проспект, собаки сразу забросили свою охоту и с насторожённым лаем убрались от него подальше. «О, значит, оно опасно, раз даже стая больших псов от него убегает!».
Существо пересекло проспект и скрылось за углом дома на другой стороне.
