шагом, не заботясь о короткой юбке и трусах, о том, что смотрит сверху. – Говорите о своих претензиях ко мне сразу, открыто и спокойно. Если я снова пойму, что вы обсуждали меня за спиной, а потом пришли и начали плеваться в меня ядом, я уйду, и все закончится. Для всех.
Повернулась, вышла. Быстрее всех вскочил Леша, догнал: «Саш…» – «Леш, не надо, не сейчас». – «Хорошо, но давай у Джумбера я начну?» – «Почему это?» – «Саш, ты его не знаешь, лучше я». – «Интересно, что я такого не знаю?» – «Ну, многого». – «Да насрать мне, как хочешь». Когда все собрались, закрыли дверь, друг друга подождали и спустились, Саша уже сидела на диване у джумберовского кабинета, глаза закрыты, одна нога лежит на другой. Секретарша назвала Лешу Лешенькой и сразу пустила всех, все ветрянковское племя, даже Сашу, без всяких лишних бульканий.
– Яков Леонидович, позволите мне начать? – спросил Леша, когда все расселись по жестким джумберовским стульям.
– А вы теперь тоже в команде «Ветрянки»? – почему-то Джумбер не улыбался Леше так, как улыбался Саше.
– Сегодня я был секретарем собрания, – сказал Леша.
– Хорошо, Алексей, расскажите, что вы решили.
– Авторы «Ветрянки» придумали новую модель, и даже более эффективную.
– Так.
– Но эта модель возможна только при полной независимости команды. Я думаю, вы и сами знаете, что личные успехи случились, потому что благодаря «Ветрянке» авторы наконец почувствовали себя людьми, а не пациентами.
– Алексей, вы что хотите сказать? Что все наши занятия, терапевтические группы работают как-то неправильно?
– Я хочу сказать, что конкретно эти люди согласны работать только по старым правилам.
– Разве я говорил о новых правилах?
– Я думаю, что сложная ситуация создает для «Ветрянки» уязвимость. Я настаиваю, что на собраниях кружка по-прежнему не должно быть никаких врачей или других медработников, также не должно быть никакой цензуры и согласований.
Леша смотрел в Джумбера, Джумбер смотрел в Лешу, и, кажется, только они понимали друг друга, потому что и Саша, и все остальные сделались зрительным залом, спрятанным в темноте за прожекторным светом. Саша разглядывала Лешину татуировку. Это был лес, темный, закрученный лес. Джумбер молчал, Леша тоже молчал. Они разговаривали друг с другом молча.
– Саша, расскажи теперь про концепцию. Спасибо, что выслушали.
Леша сел. Саша взглянула на него и не увидела, чтобы после боя с Джумбером он размашисто вытирал о шелковый плащ свой меч. Он был спокоен. Не то чтобы доволен собой. Обычен. Он улыбнулся Саше глазами и ртом. Саша рассказала Джумберу про их план, про соцсети, подписчиков и не только звук, а еще тексты, картинки и, возможно, видео. Саша добавила, что вся слава будет их славой, что не будет случайных людей, что появится их собственная, активная и внимательная аудитория. И что, возможно, они смогут даже зарабатывать деньги, чего никогда не случилось бы на «Южных волнах».
– Мне нравится, – сказал Джумбер. – И с вами, Алексей, я согласен. Вам не нужен ментор, и я, кстати, не собирался что-то менять в наших договоренностях.
Все заулыбались, обрадовались, Игорь сказал «ура», Таня добавила «вперед», лед, намерзший на редакцию, теперь стал водой, вода схлынула, все почувствовали себя легкими, освобожденными. Только Леша оставался прежним напряженным Лешей, они с Сашей смотрели друг на друга, и Саша пыталась угадать, что же ему не понравилось, почему у них все так с Джумбером, наверное личный конфликт, но как так получилось, что они оба нравились Саше, что оба интересовали Сашу, а на один маленький Южный Ветер два интересных Саше человека – это уже высокая концентрация, но почему, почему они друг друга как будто ненавидят, что же произошло, что же… Леша поднял одну бровь, и Саша поняла, что это сигнал: «Приготовься, Саша». Прошло две секунды, и Джумбер сказал:
– Но у меня есть условия. Алексей, вы не против?
Он что, иронизирует?
– Я не против, Яков Леонидович, говорите.
Леша посмотрел на него, у Леши все та же улыбка.
– Поскольку вы теперь сами по себе, вам нужна заметность, статусность, вы должны быть эффективными.
Леша шмыгнул носом, громко, специально, будто подчеркивая цветной ручкой «эффективными».
– Я просто хочу поставить перед вами выполнимые цели, понимаете? К концу лета – пять тысяч подписчиков во всех соцсетях суммарно. Не так уж много, учитывая, что вы теперь работаете на все русскоязычное население планеты.
Игорь приложил правую руку к левой части груди и охнул притворно; Таня тоже охнула, но по-настоящему; Даша хохотнула, ей показалось, что Джумбер шутит.
– Я не шучу. Пять тысяч подписчиков. И еще прошу вас не забывать о вашей главной теме, то есть психиатрии. Пожалуйста, один материал в неделю, желательно о больнице. Больница также должна быть упомянута во всех соцсетях и интервью, которые вы будете давать.
Леша повернулся к Джумберу, как бы спрашивая, снова молча, каково ваше последнее условие, не тяните.
– И участие в медицинской конференции следующей весной. Это все.
Согласились, покивали. Игорь пошутил, надо ли подписать соглашение, возможно кровью. Но никто не засмеялся, потому что и без всяких бумаг это было соглашение, подписанное кровью, так оно ощущалось, так чувствовалось, хотя вроде бы ничего сложного, ничего спорного, но что-то тревожно-творожное налипло на воздушные молекулы, какое-то предчувствие, и Саша не могла разобрать какое. Все вышли, друг за другом, Саша чувствовала себя не Сашей, а какой-то никакой, никем, наверное, это называется смятение, подумала Саша и приблизилась к Леше, шепотом сказала: «Адекватные же условия, да?» Леша ответил: «По крайней мере, выносимые». Саша увидела, как дверь в джумберовский кабинет медленно плывет назад, и проскочила в щель.
– Вы нашли психотерапевта для Жени? Можно дорогого, лишь бы хороший.
– Почти нашли, договариваемся, и, Саша, разумеется, это бесплатно. Идите.
Авторы воскрешенной «Ветрянки» и их прощеный главный редактор скучились у джумберовского кабинета. «Ну что, с возрождением всех нас», – сказала Таня. «Выпьем за это нейролептиков?» – пошутила Даша. «Пардон, принимаю соточку только перед сном», – ответил Игорь. Таня и Астроном разошлись по психбольничным кружкам, Даша спешила домой. «А у меня еще дело есть», – сказал Игорь, взял под руку Дашу и вынес их обоих на жару.
– Остался один вопрос, – сказала Саша. – На что мы будем записывать наши передачи?
Саша решила, что, видимо, придется все покупать самим. Леша предложил записать расходы в редакционный блокнот. Зачем? Потом возместишь с доходов. Пойдешь с нами? Да. Леша открыл приложение с картой, нашел магазин, где были микрофоны, рекордеры и что-то еще музыкальное, он находился, конечно, в торговом центре.
– Я не пойду, – сказала Саша.
– Почему? Мы же только что решили, что идем.
– Я не
