Я понимала, что выбора у меня нет: либо я вечно буду играть роль матери чужого ребенка и чужой жены, либо… Что будет, если я откажусь, я даже думать не хотела. Я согласилась, поставив два условия: первое – он будет способствовать моей карьере модельера; второе – я всегда буду спать в отдельной спальне.
В ночь, когда сделка была заключена, мне приснился сон. Мужчина в черном склонился над моей кроватью и сказал: «А вы, Венера, большая лгунья! Вы все же отказались от любви в угоду таланту. За пожизненное рабство быть той, кем вы не являетесь, вы попросили лишь одного – продвижения вашей карьеры». Человек в черном залился смехом, а потом добавил: «Раздельные спальни не в счет: когда они могли удержать мужчину от секса?»
Я проснулась в липком поту: слова мужчины в черном все еще звенели в моих ушах. Он был прав: я выторговала себе лишь карьеру, и при этом даже не призналась полковнику, что мое сердце занято другим!
С этого момента я больше никогда не говорила о своем желании продвигаться в модной индустрии, и полковника это, безусловно, радовало».
Послышались звуки фортепиано. Клара опустила дневник и поняла, что Полина закончила уроки и занялась музыкой. Она посмотрела на часы: с минуты на минуту с работы должен был вернуться Аркадий. Клара поспешно убрала дневник в чемодан и пошла в гостиную. Полина одарила ее лучезарной улыбкой, от чего на душе потеплело.
* * *
На следующий день Клара, проводив дочь в школу, возвращалась домой. Она зашла в подъезд и поздоровалась с консьержкой. Та с заговорщицким видом попросила ее приблизиться и почти шепотом произнесла:
– Ваша свекровь приехала.
Клара кивнула головой и хотела зайти в лифт, но консьержка снова подозвала ее и тихо заговорила:
– Я вот что подумала: вам надо отблагодарить того парня.
– Какого парня? – удивилась Клара.
– Ну, того, что меня позвал к вам в квартиру.
– Вас кто-то позвал в квартиру? – удивленно спросила Клара, почувствовав, как по коже побежали мурашки.
– Ну да, он сказал, что вы вызвали мастера. Я еще подумала, когда это новая хозяйка успела позвать мастера? Но тогда-то не до этого было, – глаза тети Вали азартно блеснули и сощурились, словно она в этот момент раскрывала шпионский заговор.
– Я ничего не помню о том дне. Понимаете? Может, я и вызывала кого-то – увы, не помню, – нарочито спокойно произнесла Клара и как можно более растерянно улыбнулась, скрывая свой жгучий интерес. – А как он выглядел?
– Был в длинном черном пальто и шляпе. Я еще подумала, какой мастер так одевается?
– Он был молодой или старый?
– Молодой, – уверенно произнесла консьержка и закивала головой.
– А что он вам дословно сказал, вы помните?
– Он сказал, что пришел к вам домой, дверь была приоткрыта, он зашел, позвал, но никто не ответил. Тогда он услышал стон из спальни и пошел посмотреть, в чем там дело, вот и увидел вас на кровати. Пока мы вызвали «скорую помощь» и поднялись к вам, пульса у вас уже не было. Он попросил меня подежурить у подъезда, а сам остался с вами, делал вам искусственное дыхание.
Клара слушала ее как завороженная. Морозная дрожь пробежала по телу, оставляя за собой дорожки гусиной кожи. От волнения в горле пересохло. Значит, она не сошла с ума! Уваров действительно был с ней! Но потом Клару пробила новая догадка: «Уваров ли? А может, это был человек в черном?» Немного подумав, она стала склоняться ко второму варианту.
Поблагодарив консьержку, Клара поднялась на свой этаж и зашла в квартиру. Свекровь сидела за столом и перебирала накопившиеся счета.
– Здравствуйте, Елизавета Степановна, – дружелюбно произнесла Клара и прошла в гостиную.
– Здравствуй, Кларочка, рада, что ты пошла на поправку, – отозвалась свекровь, буравя сноху испепеляющим взглядом. Тон ее был резким, с некоторой издевкой. – Выглядишь совсем неплохо, учитывая, что тебе пришлось пережить.
Отношения между свекровью и снохой всегда были натянутыми, поэтому особой радости от общения с матерью мужа Клара не испытывала. После смерти свекра противоречия обострились и перешли в «холодную войну».
– Вы к нам надолго? – поинтересовалась Клара.
В том состоянии, в котором Клара сейчас пребывала, она не представляла себе совместное проживание со свекровью.
– Аркаша сказал, что уезжает в командировку и не может оставить вас без присмотра.
Свекровь не стала уточнять, кого конкретно она имела в виду, но Клара поняла, что речь в первую очередь идет о ней.
– Как это заботливо с его стороны, – с сарказмом произнесла Клара и прошла на кухню.
Нужно было готовить обед для Полины, и она вынула продукты из холодильника. Елизавета Степановна вошла на кухню вслед за ней и поставила на стол большую сумку, внутри которой загремели кастрюли. Клара поняла, что свекровь приехала с полной сумкой готовой еды.
– Я нажарила котлет из парной телятины, привезла любимого Аркашиного холодца и еще всякого по мелочи, – сказала она и начала выставлять на стол кастрюли и пластиковые контейнеры, – приготовь пюре для Полюшки и помой помидоры и огурцы для салата.
Елизавета Степановна всегда вела себя как единовластная хозяйка на кухне, и неважно, была ли она при этом у себя дома или в гостях. Стиснув зубы, Клара убрала готовую еду в холодильник и поставила на плиту кастрюлю с водой, полную начищенной картошки.
Зазвонил ее мобильный телефон. Чтобы ответить на звонок, Клара ушла в свою спальню. Это была Лиля. Ее взволнованный голос заставил Клару внимательно вслушиваться в каждое ее слово.
– Клара, нам в это дело лучше не лезть!
– Почему?
– Как только Оксана стала задавать вопросы об Уварове, к ней приехал Коваленко, и ей пришлось признаться, что она делает это по моей просьбе. Тогда Коваленко приехал ко мне в магазин. Он битый час мешал мне работать и я, конечно, рассказала небылицу, как Уваров помог мне, когда я попала в больницу, и теперь у меня душа о нем неспокойна. Следователь, конечно, мне не поверил, сказал, что я наверняка действую по твоей просьбе. Потом задавал всякие странные вопросы о том, где у вас может быть недвижимость и есть ли у нас на фирме грузовик…
– Грузовик? – удивилась Клара.
– Да. Я тоже ничего не поняла. Но со смертью Уварова явно что-то не чисто.
– Где его похоронили?
– Его еще не хоронили.
– А где сейчас его тело? – спросила Клара и услышала скрип ламината.
Она медленно повернулась: под дверью маячила едва различимая тень. Свекровь подслушивала ее разговор. Клара подошла и с шумом приоткрыла и закрыла дверь.
– Наверное, в морге. Я не знаю, Клара, мне не у кого спросить.
– Лиля, для меня это архиважное дело.
– Я понимаю, но, похоже, тебе самой придется искать ответы на все свои вопросы. И предупреждаю тебя: Коваленко будет следить за тобой.
– Следить? Зачем?
– Мне показалось, что он подозревает тебя в причастности к смерти Уварова.
– Чушь какая несусветная!
– Я сказала ему, что Уваров покупал огромный букет роз для тебя, и что лицо его светилось от счастья.
– Это правда? Он был счастлив? – спросила Клара с надеждой в голосе.
– Нет, скорее растерян, как мальчишка. Но я хотела, чтобы Коваленко думал о вашей интрижке, а не о том, что ты – убийца.
Услышав, какой конкретно ярлык на нее повесили, Клара вздрогнула и побледнела.
– Что?! Почему он так думает?
– Клара, он говорит, что ты попыталась отравиться после того, как убила Уварова!
– Какой вздор, ей-богу! – возмущенно отозвалась Клара. – Наша полиция ничего лучшего и не могла придумать!
– Я ему тоже так сказала, но он такого себе напридумывал, что даже повторять не хочется.
– Говори, Лиля.
– Нет. Только не по телефону. Когда приедешь, тогда и расскажу.
Закончив разговор, Клара вышла из спальни и прошла на кухню. Свекровь искоса бросила на нее настороженный взгляд и спросила:
– Кто звонил?
Невероятный гнев охватил Клару, она поджала губы, чтобы не сорваться, и попыталась успокоиться. Ругаться со свекровью было бесполезным делом: та от ссор испытывала, кажется, только огромное удовольствие и прилив бодрости, а Кларе нужно было долго приходить в себя… Поэтому со свекровью она решила действовать старым проверенным способом – через мужа.
– Моя подруга, – ответила Клара как можно мягче, – есть проблемы в магазине, мы обсуждали, как их решить.
– Зачем вам эта цветочная лавка? – недовольно фыркнула свекровь и надменно добавила: – Это не уровень Аркаши. Ему, наверное, неловко перед коллегами из-за того, что его жена – торговка цветами.
– Разве? А он мне предложил открыть второй магазин в Элисте, – таким же тоном ответила Клара.
– Это еще раз доказывает, как он тебя любит, – сказала Елизавета Степановна и наиграно закатила глаза. Затем ткнула в Клару указательным пальцем и разразилась длинной речью: – А вот любишь ли ты его? Вот в чем вопрос! Твое поведение перед переездом и после него было жутко эгоистичным! Нужно соизмерять масштабы бизнесов, дорогая. Мой сын всеми силами стремится обеспечить семью, а что делаешь ты? Пьешь яд. Ума на большее не хватает? Психика, оказывается, у нее слабая, а у кого она сильная? Думаешь, ты единственная, у кого возникли проблемы? Мой сын устраивает дочь в школу и на музыку, нанимает няню, перевозит мебель, раскладывает по шкафам твои вещи, перекрашивает стены, параллельно решая рабочие вопросы в новой должности, проводит аудит компании, готовится к совещаниям и командировкам, а где ты в этот момент? С важным видом решаешь, какие цветы закупить для продажи?
